С тех пор компьютерные технологии продолжали развиваться по принципу «быстрее и меньше». К 1986 году единственная иностранная фабрика чипов Intel производила процессор серии 386. Сделанный в Иерусалиме, этот чип имел тактовую частоту зз МГц. Хотя это составляет лишь небольшую долю от тактовой частоты чипов, используемых в настоящее время, в Intel он был назван «великолепным» – он был почти в 7 раз быстрее процессора 8088. Компания твердо шла своим путем – так, как задумал один из ее основателей, Гордон Мур, который предсказал, что отрасль будет уменьшать размеры чипов в два раза каждые 18–24 месяца, приблизительно удваивая при этом скорость обработки данных процессора. Это постоянное удвоение было названо законом Мура, и отрасль по производству процессоров была организована в соответствии с этой задачей, чтобы обеспечивать создание все более быстрых процессоров. IBM, Уолл-стрит и деловая пресса также судили о ценности новых чипов на основании их тактовой частоты и размера.
Так продолжалось примерно до 2000 года, пока в дело не вступил еще один фактор – мощность. Чипы становились все меньше и быстрее, как и предсказывал Мур. Однако, по мере того как это происходило, они потребляли все больше энергии и генерировали все больше тепла. Вскоре важнейшей проблемой стал перегрев процессоров. Очевидным решением было использование вентиляторов. Однако вентилятор, необходимый для охлаждения процессора лэптопа, был слишком большим, для того чтобы его можно было поместить внутрь корпуса. Эксперты отрасли назвали эту тупиковую ситуацию «стеной мощности».
Команда Intel в Израиле была первой группой в компании, которая увидела, что происходит. Многие вечера в апартаментах компании Intel в Хайфе были посвящены горячему кофе, холодным закускам из ближайшего ресторана и спонтанному мозговому штурму по поводу того, как обойти «стену мощности». Израильская команда, более чем кто-либо еще, была нацелена на то, что в отрасли называли «мобильность» – на разработку процессоров для компьютеров-лэптопов и со временем для любого типа мобильных устройств. Заметив эту тенденцию, Intel поручила своему израильскому филиалу разработку чипов для всей компании, чипы должны были обеспечить мобильность.
Даже будучи облечены такой ответственностью, израильтяне упорно не желали следовать «генеральной линии» компании Intel. Как пояснял Давид Перлмуттер (Дади) – руководитель Intel в Израиле, выпускник Техниона (израильского аналога Массачусетского технологического института), который начал разрабатывать чипы Intel в Израиле в 1980 году: «Группа разработчиков в Израиле – еще до того, как она стала «группой мобильности», – проталкивала идеи мобильности, которые шли вразрез с тем, что считалось в Intel общепринятыми истинами»
[35]. Одной из этих необычных идей был способ обойти «стену мощности».
Рони Фридман в то время был одним из ведущих инженеров Intel. Просто для развлечения он искал способ создания чипа с низким энергопотреблением, что явно противоречило превалирующему ортодоксальному представлению, согласно которому единственный путь сделать более быстрые чипы – обеспечить большую мощность транзисторов. По его мнению, это было то же самое, что повышать скорость автомобиля за счет повышения оборотов двигателя. Конечно, имеет место очевидная связь между оборотами двигателя и скоростью автомобиля, однако с какого-то момента двигатель начинает давать слишком большие обороты, перегревается, и скорость автомобиля приходится снижать
[36].
Фридман и израильская команда поняли, что решение проблемы было подобно применению коробки передач в автомобиле: если вы можете переключать передачи, то вы можете при меньших оборотах двигателя обеспечить тем не менее более высокую скорость автомобиля. В чипе это достигалось по-другому – за счет распределения команд, подаваемых на чип. Однако эффект был сходным: от транзисторов в израильских процессорах Intel с низким уровнем энергопотребления не требовалось такого быстрого переключения. Так же как при переключении автомобиля на более высокую передачу, они были способны быстрее работать с программным обеспечением.
Когда израильская команда Intel в состоянии эйфории представила свою инновацию в штаб-квартире компании в Санта-Кларе, инженеры-израильтяне полагали, что их боссы будут в восторге. Что могло быть лучше, нежели автомобиль, который двигается быстрее без перегрева? Однако то, что израильская команда рассматривала как преимущество – двигатель должен давать меньшие обороты, – штаб-квартира рассматривала как большую проблему. В конце концов, вся отрасль измеряла мощность процессоров по тому, «насколько большие обороты давал двигатель»: то есть по тактовой частоте.
Не имело значения то, что израильские чипы работали с программным обеспечением быстрее. Двигатель компьютера – состоящие из транзисторов процессоры – переключался недостаточно быстро. Аналитики на Уолл-стрит стали бы судить о привлекательности (или непривлекательности) акций Intel на бирже, основываясь на следующем: тактовая частота процессора выше – надо покупать; тактовая частота процессора ниже – надо продавать. Попытка убедить отрасль и прессу, что данный показатель устарел, была «дохлым номером». Это было тем более верно, что именно компания Intel создала с помощью закона Мура «павловский условный рефлекс» всей отрасли на тактовую частоту процессора. Это было равносильно попытке убедить Форда перестать стремиться наращивать лошадиные силы или сказать Тиффани, что количество каратов в драгоценных камнях не имеет значения.
Как вспоминает Рони Фридман: «Мы находились вне мейнстрима – тактовая частота процессора была «королевой», а мы оставались в стороне»
[37].
Пол Отеллини, глава отделения процессоров компании Intel, попытался законсервировать весь проект. Руководство Intel продолжало придерживаться доктрины высокой тактовой частоты и явно не собиралось проводить семинар, на котором можно было бы решить, следует изменять эту доктрину или нет.
Семинар является частью культуры, которая хорошо известна израильтянам, если вернуться ко временам основания этого государства. С конца марта до конца мая 1947 года Давид Бен-Гурион – израильский Джордж Вашингтон – организовал изучение военной готовности еврейской Палестины, поскольку знал, что объявление Израилем независимости приведет к войне. Он проводил дни и ночи, встречаясь с военными людьми всех рангов, выслушивая их и зондируя их мнение. Более чем за шесть месяцев до того, как Объединенные Нации провели в жизнь свой план разделения Палестины на еврейское и арабское государства, Бен-Гурион очень хорошо понимал, что следующая фаза арабо-израильского конфликта будет, вероятно, сильно отличаться от войны, которую вела до создания государства Израиль еврейская милиция. Следовало, будучи в гуще продолжающейся борьбы, отвлечься от нее и строить планы относительно угроз, которые еще только приближались.
