Санбар также убежден, что эта система могла бы работать только в условиях маленькой, борющейся и идеалистической нации: не существовало прозрачности действий правительства, однако «все политики тогда умирали в бедности. Они вмешивались в рынок и решали то, что считали нужным, но никогда ни один из них не присвоил ни единого цента»
[107].
Кибуцы и сельскохозяйственная революция
Краеугольным камнем первого большого скачка была радикальная и символичная социальная инновация, чье локальное и глобальное влияние было абсолютно непропорционально ее размеру, – кибуцы. Сегодня жители кибуцев – менее чем 2 % израильского населения – создают около 12 % национального экспорта.
Историки назвали кибуц «наиболее успешным коммунальным движением в мире»
[108]. Однако в 1944 году, за четыре года до основания Израиля, только 16 тысяч человек жили в кибуцах («кибуц» означает «собрание» или «коллектив», во множественном числе «кибуцим»^ а члены кибуца называются «кибуцниками»). Кибуцы были созданы как сельскохозяйственные поселения, предполагающие для своих членов исключение частной собственности и достижение полного равенства. Их общее население выросло за последующие 20 лет до 80 тысяч человек, живущих в 250 поселениях, что составляет, кстати, только 4 % общего населения Израиля. Однако к настоящему времени выходцы из кибуцев составляют примерно 15 % членов кнессета – израильского парламента – и еще большую долю офицеров и летчиков Израиля. Одна четверть из 800 солдат израильской армии, погибших в Шестидневной войне 1967 года, были членами кибуцев – то есть доля погибших из их числа была в шесть раз больше, чем в целом по стране
[109].
Хотя при упоминании социалистической коммуны на ум могут прийти образы богемной культуры, ранние кибуцы были очень мало на это похожи. Члены кибуцев являлись символами выносливости и неформальности, а их стремление к радикальному равенству породило одну из форм аскетизма. Известным примером этого был Абрам Херцфельд – лидер кибуцного движения в первые годы государства, который считал ватерклозеты неприемлемым декадентством. Даже в бедном и осажденном Израиле 1950-х годов, когда многие товары первой необходимости были по карточкам, в большинстве израильских поселений и городов ватерклозеты считались общепринятыми и необходимыми. Как гласит легенда, когда в кибуце был установлен первый туалет, Херцфельд лично разрушил его топором. К 1960-м годам даже Херцфельд не мог сопротивляться прогрессу, и в большинстве кибуцев установили ватерклозеты
[110].
Кибуцы были гиперколлективным и гипердемократическим явлением. Каждый вопрос самоуправления – начиная с того, какие сельскохозяйственные культуры выращивать, и кончая тем, должны ли члены кибуца иметь телевизор, без конца обсуждался. Шимон Перес сказал нам: «В кибуцах не было полиции. Не было судов. Когда я был членом кибуца, не существовало частных денег. До моего появления не было даже частной почты. Приходила почта, и каждый мог ее читать».
Возможно, наиболее спорным явлением было то, что дети воспитывались сообща. При всех различиях почти все кибуцы имели «детские дома», где дети жили и воспитывались членами кибуца. В большинстве кибуцев дети видели своих родителей только несколько часов в день, но засыпали они вместе со своими сверстниками, а не в домах своих родителей.
Восхождение кибуцев было отчасти результатом сельскохозяйственного и технологического прорыва, который имел место в израильских кибуцах и в израильских университетах. Переход от исключительных трудностей, от непреклонной идеологии эпохи основателей, от обработки земли к современной индустрии может быть увиден на примере кибуца Хацерим. Этот кибуц вместе с другими десятью изолированными крошечными форпостами был основан однажды ночью в октябре 1946 года, когда хагана – еврейская милиция, существовавшая до основания государства, решила установить свое присутствие в стратегических точках на юге пустыни Негев. Когда рассвело, то прибывшие для строительства сообщества пять женщин и двадцать пять мужчин обнаружили, что находятся на бесплодной вершине холма посреди пустыни. Единственная акация виднелась на горизонте.
Потребовался год, прежде чем эта община сумела проложить б-дюймовую трубу, для того чтобы доставлять воду из района, который находился за 40 миль отсюда. Во время войны за независимость 1948 года кибуц был атакован и его водовод – перерезан. Земля была настолько засолена и настолько трудна в культивации, что к 1959 году члены кибуца обсуждали вопрос о закрытии Хацерима и переезде в более приспособленное для жизни место.
Однако сообщество решило остаться, поскольку стало ясно, что проблемы засоленности почвы были проблемами не только Хацерима, но и большинства земель в пустыне Негев. Двумя годами позже кибуцники сумели настолько промыть почву, чтобы можно было начать выращивать сельскохозяйственные культуры. Однако это было лишь началом экономического прорыва кибуца Хацерим и страны в целом.
В 1965 году инженер-ирригатор по имени Симха Бласс обратился к сообществу Хацерима с идеей изобретения, которое он хотел перевести-на коммерческую основу – капельной ирригацией. Это и стало началом того, что в конечном итоге стало Netafim – глобальной компанией по капельной ирригации.
Профессор Рикардо Хауссман возглавляет Центр по международному развитию Гарвардского университета и является бывшим министром по развитию в правительстве Венесуэлы. Он также является известным в мире специалистом по национальным экономическим моделям развития. В интервью с нами он сказал, что в каждой стране свои проблемы и ограничения, но что поражает в Израиле, так это то, что он умеет брать проблемы (как, например, недостаток воды) и превращать их в активы, в данном случае становясь лидером в области сельского хозяйства в пустынных районах, капельной ирригации и устранения засоленности почв. Кибуц Хацерим был пионером этого процесса на ранних стадиях. Экологические трудности, с которыми сталкивались кибуцы, обернулись в итоге высокой продуктивностью – примерно так же, как и проблемы безопасности Израиля. Крупные инвестиции в исследования и разработки для устранения проблем безопасности посредством высоких технологий – включая голосовые технологии, коммуникацию, оптику, оборудование, программное обеспечение и прочее – помогли стране начать быстрый рост, способствовали обучению и помогли поддерживать гражданский высокотехнологичный сектор.
Проблема страны, которая заключалась в том, что значительные территории были пустынными, превратилась в актив. Если посмотреть на Израиль сегодня, то нельзя не прийти в изумление, поскольку 95 % территории страны относится к категориям семиаридных, аридных и гипераридных (полусухих, сухих и сверхсухих) земель, если оценивать по годовому количеству осадков. Действительно, когда был основан Израиль, пустыня Негев простиралась на север вплоть до дороги между Иерусалимом и Тель-Авивом. Негев все еще является наиболее крупным регионом Израиля, но агрессия пустыни была отражена, ее северные окраины теперь покрыты сельскохозяйственными полями и лесопосадками. Многое из этого было достигнуто за счет инновативной политики в области использования воды, начиная с основания кибуца Хацерим. Теперь Израиль – мировой лидер по технологиям повторного использования воды – более 70 % воды собирается и используется повторно, что в три раза больше уровня, достигнутого Испанией, а она находится на втором месте после Израиля
[111].
