Готово. Саша – на стуле посреди сцены. Важно кивает. Он готов.
Вздохнув на тему: семь бед – один ответ, Лева коснулся клавиш. И музыка отозвалась. Голоса зазвучали. И все получилось. А главное – Саша был счастлив. Если у тебя есть очень целеустремленный маленький музыкант, который очень хочет на сцену – то как его удержишь в гримерке. Даже с полным пакетом игрушек? Правильно, никак.
А так – глазки горят, руки чуть подрагивают. Но голос… Голос рабочий. Тормозов нет. В восторге зрителей просто купается. Странно видеть свое отражение в ребенке. Но ведь и он сам таким был. Или таким и остался? Счастливчиком… Допели. Лева поднялся из-за рояля, подхватил сына на руки. Они поклонились.
- Можно я останусь? – Саша. – Я правда-правда мешать не буду.
- Сейчас конкурсы. Мы отдыхаем. Потом – можно, - покачал головой Лева, смиряясь. И понимая, что если в зале будет хоть землетрясение, то сын все равно будет слушать только пение. И музыку.
- Ты в следующий раз микрофон неотстроенный не хватай, - рокотал Сергей. – Мало ли как он себя поведет.
- И на высоких микрофон убирай на вытянутую руку, - советовал и Артур. – Странно, что не зафонил. Голос у тебя сильный.
- Надо отгонять, - кивал Иван. – Толком с микрофоном же работать не приходилось парню.
А Лева молчал. Он был настолько счастлив, что… пожалуй, хотел только запись со «Снежинкой». Ну, наверное, чтобы Ирина его не прибила. Хотя, может быть, услышав, она поймет…
- Лева! – дверь в гримерку распахнулась и к ним зашла генеральный директор. – Ребята! Я… я просто в восторге! Спасибо вам за этот сюрприз!
Лева с трудом удержал лицо. Сюрприз так сюрприз, что там сказать. А ему самому какой.
- Познакомьте меня с молодым человеком, - распорядилась давняя фанатка.
- Саша, - поднялся юный музыкант, пока Лева, да и все остальные чуть подрастерялись. Вот теперь реально не представляя, как выкручиваться. Ирина не говорила Саше, что Лев – его отец. Это знали все. И как она отнесется к тому… Оо-о-ох.
- Александр, - поправился мальчишка, истолковав неловкую заминку не совсем правильно.
- Ты чудесно пел, Александр. Ты очень похож на… - Она перевела взгляд на Леву и правильно поняла его умоляющий взгляд. – На Льва. Такой же замечательный. И поете просто прекрасно.
- А я на рояле люблю играть, - засиял мальчишка.
- Оно и понятно, почему, - рассмеялась дама. Обернулась к Леве: - Когда-нибудь вы мне расскажете эту прекраснейшую романтичную историю?
- Всенепременно, - Лева поцеловал протянутую руку. – Всенепременно.
…
- Бабуля! А вот скажи мне, что вообще происходит?
Голос Ирины был преувеличенно нежным. И ее это «бабуля». Понятно, что она злилась. А что ей оставалось делать – она зашла на ютуб с утра. Песенку послушать для бодрости. Что ж. Послушала. И «Елочку». И «Снежинку» из любимого ею фильма «Чародеи». Посмотрела на интерьеры дорогого ресторана, в котором работали музыканты «Крещендо» вместе с новым солистом четырех лет.
В Москве. В ресторане. С отцом.
Да твою ж!!!
Шикарные новости. Такой сюрприз. И что-то ей подсказывало, что Лева к этому всему имел слабое отношение.
- Видишь ли, воробушек, - начала было Антонина Георгиевна.
- Погоди. – Ирина, услышав родной голос так взбодрилась, что даже злиться перестала. - Что с тобой? Ты почему хрипишь так? У врача была. Простыла? Или…
- Стоп, - просипела госпожа профессор. – Ничего, чтобы не исправил голосовой покой и бутылка минеральной воды. Лучше две.
- Что? Да что вообще происходит.
- Ну, я в Москве оказалась. Мы тут немного посидели. Поговорили. И… Так получилось.
Смущения однако в голосе бабушки не было совсем. Так, легкая усталость от хорошо выполненной работе. И с кем, спрашивается, она в Москве встречалась?
- Ба-буш-ка.
- Да? Я тоже человек.
- Не может быть. А сидела ты с Левой?
- Нет. Лева работал. И я выдала ему Сашу. Мальчика решительно не с кем было оставить.
- Да что ты говоришь? – рассмеялась Ира. – Вот прямо-таки решительно.
- Ну, просто совершенно.
- Мда. Как они отработали, весь Инет уже знает. Как и то, что у Левы появился сын четырех лет. Народ в шоковом экстазе бьется.
- Или в экстазийном шоке, - проскрипела профессор русской филологии. - Ты злишься?
- Не знаю.
Ирина скосила глаза на планшет, куда она уже скачала все, что было в Инете относительно вчерашнего выступления. Как они хороши были рядом. Отец и сын. В комментарии, даже к проверенным фанатам она лезть пока как-то опасалась.
- Поют прекрасно, - пришлось признать. – Меня место выступления смущает. А с чего ты решила, что передать Леве Сашу перед работой в ресторане – идея здравая?
- Ну, откуда же я знаю, чем он там вечером планировал заниматься.
Даже сквозь непривычный хрип в голосе Ирина расслышала сарказм и нежную кровожадность. Бедный Лева. Хотя… Так ему и надо. Наверное.
- А где вы сейчас? – рассмеялась она.
- Мы? В Москве. Мне скоро Сашу привезут. У нас билеты на концерт «Крещендо». Твой сын очень хочет пойти. Надеюсь, ты не против.
- Ага. Чтобы вы все такие хорошие: ты к папе отвезла. Тот микрофон дал и на сцену выпустил. А я такая – все в Питер. И конец сказке. Нет уж. Сами заварили. Сами выкручивайтесь. И вообще – я злюсь.
- Потому что не по-твоему? – улыбнулась бабушка.
- Потому что сюрпризы. И в тайне от меня.
- Прости. Мне надо было посмотреть, как вы все будете себя вести в ситуации неожиданности. Неподготовленные, - неожиданно серьезно проговорила Антонина Георгиевна.
- То есть ты хотела увидеть первую реакцию. Ты ставила опыт. И как?
- Мне все нравится. Даже ты не пышешь огнем.
- А… Лева? - вдруг вырвалось у Иры. И она сама только покачала головой – действительно, посмотри первую реакцию. Неподготовленную.
- Лева.
И она поняла, услышала, практически увидела, несмотря на восемьсот километров и осипший, похожий на карканье старого ворона голос, что бабушка счастливо улыбается:
- Лева счастлив. За этим так интересно наблюдать. Я не ожидала. Вот такого искреннего чистого восторга. Честно.
- А с кем ты гудела, если не с Левой?
- Ой, мне пора, - засуетилась бабушка. – Тебя, кстати, когда выписывают?
- Завтра, - соврала Ирина.
- Тогда до завтра. Мы выспимся после концерта тогда и приедем тебя встречать. Мы с Сашей еще тогда позвоним.
