Ладно. С ребенком я как-нибудь разберусь. Со временем. Его не то, чтобы много осталось, но сейчас не это мучает.
Что же меня так задело в речах Льва? Сравнение содержания семьи с рекетом? Или отчаяние, в которое он впал, когда понял, что ему понравилась женщина?
А Кирилл? Он… тоже? В отчаянии?
Я представила мистера Бонда, заламывающего руки к небу:
— За что?! Я просто хотел необременительного секса!
На это я, кажется, заснула.
Море. Шум волн. Кирилл стоит на коленях, обращаясь к богам… Я скользнула по загорелой, сильной спине и полетела дальше.
Я стала ветром! Неслась по волнам — легко, легко, легко! А вместо крыльев у меня был змей, и я чувствовала, что…
Свободна!
— Ида! — недовольный голос за спиной.
Я прекрасно понимаю, кому он принадлежит, но не хочу оборачиваться — и концентрацию потерять можно — и тогда непонятно, чем закончится морское приключение, но ясное дело, ничем хорошим.
Я уже не ветер. Я — Ида. И я лечу! Лечу на доске, управляя кайтом! Видел бы меня сейчас Слава…
— Ида! — раздался мне в спину крик, отчаянный и неистовый. — Ида, стой!
Как хорошо ощущать соленые брызги на лице! Никаких слез, только морская вода!
Ветер крепнет, горизонт теряет безмятежность и привлекательность. Мне вдруг становится страшно. Я не могу остановиться!
Можно попытаться обрезать стропы парашюта. Мне же вчера после первого занятия Слава велел купить нож. И даже показал, где продаются хорошие. Но я… забыла…
— Помоги, — прошептала я кому-то.
Я? Прошу помощи? Я, которая всегда с собственным спасением лучше всего справляюсь сама?
Вдруг нестерпимо захотелось, чтобы меня спасли. Вот просто взяли — и спасли. Прилетели, примчались, явились — и все бы встало на свои места, как по мановению волшебной палочки. Вытащили. Договорились. Обняли. Успокоили. Оплатили. Поцеловали…
Да просто… Просто остановили бы это бесконечное колесо! Сил бежать уже просто нет.
Неужели все надо делать самой: бизнес строить, ребенка растить, проблемы решать? Самой покупать себе чай в кафе — чтобы не обвинили в корысти. Да разве непонятно, что все эти походы с мужчиной в ресторан — всего лишь попытка проверить, будет ли кормить детей. Я еще читала, что цветы на подсознательном уровне женщиной воспринимаются как будущий дом. Какой он будет. Ну, типа веточки принесли. Гнездо вить…
Я летела в открытое море — и злилась. Ветер, который был союзником — и тот предал.
Захотелось бросить стропы, как вдруг меня прижали к себе. Я вдохнула знакомый запах знакомого тела, по которому так соскучилась… Хотя бы во сне можно себе в этом признаться?
— Держу, — прошептал мне на ухо Кирилл.
И я замерла, счастливая.
— Кирилл! — я проснулась от собственного стона.
Никого. Занавеска едва дышит, свежие простыни шуршат. Какое-то все… Тоскливое, что ли? Это все из-за сна.
Кирилл… Все бы отдала, чтобы он был рядом. Пусть иногда.
Никого не хочу. Ничего не хочу! Хочу к нему…
Глава четырнадцатая. Вдруг как в сказке…
Вдруг как в сказке…
Так. Все. Хватит. Ночь прошла, начинается новый день. Отпуск. Остров. Море, солнце и вода! Вчера был волшебный день, сегодня — новая тренировка, а значит, будет еще лучше! Мышцы приятно побаливают. Я загорела. Подтянулась. Надо бы чем-то себя порадовать. Придумала! Розовый купальник померить.
Влезла. Подошла к зеркалу. Класс! Вот только… Как-то не под настроение. Не сегодня. Вздохнула. Переоделась в изумрудно-черный, натянула шорты и пошла на пляж. Встречать рассвет. А что? Мои душевные переживания прекрасного отдыха не отменяют.
"Наверное, это любовь" — подумала я, потянувшись и раскрыв объятия миру. Боли в сердце не было. Я ощутила неожиданное для себя… смирение, что ли.
Завибрировал телефон. Сообщение…
— Что там?
"Тренировка отменяется, ждем непогоду. Завтра утром свяжемся. Слава".
Я пожала плечами. Странно. Какая непогода? Где?
Безмятежный рассвет, прозрачное небо. Чистые, яркие и вместе с тем такие трогательные, нежные краски! Переливы. Переходы. Жаль, что я рисовать не умею. Вот сейчас бы встать у мольберта, в руках — кисть, в душе — вдохновение, и кааак взмахнуть!
Иногда… Иногда так хочется! Петь, танцевать, играть на скрипке! Выплеснуть себя. Хоть в чем-то. Нет, я люблю свою работу. И не считаю себя нереализованной личностью. В общем — не жалуюсь. Но бывает, тебя переполняют эмоции, а возможности их выразить — нет. И тогда что-то внутри начинает поскуливать. Тихонько так… Жалобно…
«Думал о тебе, — снова ожил телефон. — Заинтригован. И покорен».
— Ну-ну…
По принципу: "Вы — привлекательны, я — чертовски привлекателен — так чего зря время терять?" А все равно — приятно. Хоть и совершенно не нужно.
Рассмеялась — и бросилась в соленую воду.
Хорошо как! Решено — буду просто плавать. Или поеду на рыбный рынок, пугаться креветками. Или…
Но стоило выйти на берег (счастье, что успела!), как…
Ветер. Песок. Чуть вдалеке — какое-то серое марево, все ближе и ближе. И шум. Такой… крадущийся, неотвратимый шелест, совсем не похожий на ласковый шепот волн! И море… Только что зеркально-гладкое, оно покрылось нервной, тревожной рябью.
Что? Что это?!
Я так испугалась, что предупреждение Славы о надвигающемся шторме вылетело из головы. Я даже не вспомнила! Не связала одно с другим…
Ничего не видно. Кручусь на месте, понимая, что уже не могу точно сказать — где бунгало, а где — море и пальмы? Все тонет в жемчужно-сером водопаде, дождь льет стеной! Я сжалась, чувствуя себя песчинкой, затянутой в бурю.
Злобный, голодный рев. Ледяные брызги обдали спину. Значит, там — море! Я подхватила телефон — и бросилась в сторону — туда, где по моему мнению должно было бы быть бунгало.
— Мамаааа! Мамочка…
Это было жутко. Страшно! Хотелось сбежать, спрятаться, укрыться. Но в то же время это было волшебно! Я замерла под проливным дождем, словно меня околдовали.
Буйство серого цвета! Стихийная магия. Величественный занавес из тысячи переливающихся капель как будто готовил к самому главному — основному действию спектакля. Сердце заколотилось в предчувствии чего-то важного, судьбоносного, тело пронзила дрожь — сейчас, именно сейчас, должно произойти что-то чудесное, удивительное, нереальное!
Когда из-за стены дождя мне навстречу шагнул насквозь промокший Кирилл, я даже не удивилась. Просто бросилась к нему с радостным визгом!
