— Теперь я — король Льярры и Сильф! Я самый-самый главный! — пискнул крошечный карапуз и все рассмеялись.
Я оглядываюсь, искренне считая говорящих синих бабочек бредом. Все замерли — и серые, и львы. Его величество. Ариадна. Какие же они красивые! Теперь их можно рассмотреть — каждую шерстинку. Ральф. В его глазах столько боли, а от серого тумана веет ненавистью… Страшно ощущать, что к тебе испытывают подобные чувства.
— Почему… все замерли?
— Ты обратилась к Льярре, и она услышала твою мольбу.
Пришлось снова посмотреть на этих… Как же их? Сильф…
— А вы…
— Действительно существуем, — кивнула королевская сильфа. — Ты в Льярре, Алекс. Стране оборотней-львов. От первого рыка рождается сильф — часть души льва. Так распорядилась Льярра. Мы обладаем особенной магией. Ты — дитя оборотней, но каким-то образом все это время ты не оборачивалась, не считала львов своими, но именно на твой зов о помощи открылась Льярра!
Я слушала все это, сквозь слезы вглядываясь в смешение серого с золотым — львы сцепились с пришлыми — да так и замерли, как статуи. Принюхалась — убитых нет. Принюхалась? Опустила глаза вниз — я снова лев. Легла на землю, прижалась к горячему песку и тихо прошептала:
— Спасибо…
«Пожалуйста, моя девочка!» — раздалось в голове.
— А почему остальные так не сделали? — спросила я.
Синий рой с рассерженным гулом взмыл в небо! Мгновение — и сильфы вернулись, осыпая оборотней обвинениями. У меня даже голова закружилась.
— Не верят! Не помнят! Отказываются!
— Убийство на Арене Предков… Еще тогда — давным-давно!
— Подстроенного, кстати!
— Львицу, невесту короля — убили.
— Не защитил. Взял в жены другую.
— Нарушили закон!
Ко мне подлетела сильфа в короне и назидательно подняла пальчик к небу.
— Лев не может убить другого льва. Даже на поединке. Нельзя!
— И Льярра от них отказалась, — грустно сказала Герра. — Она стала гибнуть сама, а вместе с ней и мы…. Алекс! Если бы не ты…
— А вы им почему не сказали?
— Сами… Должны были сами… — донеслось со всех сторон, будто вздохнули пески. — Мы только подсказывали, как могли.
— И только когда король спас Ари, не дал ее растерзать, когда Ральф скинул подчинение и не тронул сестру — только тогда Льярра застыла. Перестала исчезать так стремительно. У нас появилась надежда.
— Так надо рассказать это всем. Это же надо знать! — возмутилась я, и мой маленький новорожденный синий друг согласно закивал.
Сильфы недобро усмехнулись:
— Львы слышат. Остается надеяться, что запомнят и поймут.
— А я…
— Ты — потерянный львенок погибшего рода.
— А как так получилось?
— Мы не знаем.
— Поговорить бы с отцом, — вырвалось у меня. — Папа, как же мне тебя не хватает…
— Призови — и поговори, — пожала плечами Герра.
— Он же умер, — уставилась я на нее.
— Вы, львы, все-таки странные… Ральф не понял ничего! Ни женщину в тебе ни признал, ни львицу. Просто влюбился. Хоть это хорошо, все же вы — истинная пара. А ты? Алекс? Ты что же — не чувствуешь, жив родной человек или нет? Ты же оборотень… Принюхайся. Ну?
Я вдохнула воздух Льярры, потянувшись к тому, кто был для меня всем. Центром вселенной. Больше, чем отцом — наставником, создавшим меня такой, какая я есть. Он поверил, что я могу больше, чем в нашем мире было позволено женщинам:
— Папа…
И он появился передо мной.
— Папа!
Я, забыв, что львица, кинулась к нему! Я прыгала вокруг, ластилась, как котенок, пока внутри кипело и переливалось счастье.
— Алекс!
Питер Марлоу вовсе не был удивлен ни моим видом, ни поведением. И он был… живой.
— Папа? — я опустилась на песок.
Поняла, что хочу поговорить, будучи в человеческом обличии — и тут же покачнулась, снова став снова собой.
— Алекс, — он обнял меня. — Прости. Я не думал, что все это обернется вот так…
— Рассказывай, — в сердце заполз холодок.
— В этот раз я проиграл, — он опустил голову.
— В каком смысле?
— Это было верное тактическое решение, Алекс. Раскрыть, наконец, заговор и обезопасить вас — самое дорогое, что у меня есть. Но я просчитался.
— Значит, наше горе… это «просчитался»?
— Прости.
— Ладно. Это — потом. Я — львица. Почему?
— Я не смог спасти друзей. Много лет назад. Я пришел слишком поздно и нашел тебя. Мать успела отбросить корзинку с крошечным львенком — и ты чудом осталась жива. Я принял решение тебя обезопасить. Мое отсутствие легко могли связать с погибшей семьей. Искали девочку-оборотня, поэтому я появился с двойней. У меня были мальчик и девочка, и никто не мог бы почуять и раскрыть, что ты — львица.
— Зелья, — прошептала я. — Зелья блокировали запах, а это, — я покосилась на окровавленное плечо.
— Вышитый серебряными заговоренными нитями узор на плече не давал тебе обернуться. Действовал как отвод глаз и всячески оберегал. Это было моей первой попыткой, но ты, Алекс! Твои нити во много раз лучше! Я снова проиграл, — отец развел руками и улыбнулся.
Я смотрела на него, и мне очень хотелось простить. Разрыдаться и кинуться на шею, как раньше, но… Но я не могла. Слишком больно. Не могу я его простить. Не могу — и все…
— Ты что с ней сделал? — налетели на отца сильфы. — Ты же чуть ее не убил!
— Ты меня чуть не убил! — налетел на очки артефактора крошечный синий мальчик, мой сильф.
- Она не должна была обернуться, — отец опустил голову
— Ты сумасшедший? — вокруг него закружились роем сильфы. — Она львица!
— Она — артефактор. Лучший в перспективе из всех, кого я знаю!
Я слушала, как они ругались. Какие обвинения кидали друг другу. И думала — а ведь, действительно, кто я?
Львица? Артефактор? Женщина? Мужчина? Невеста Ральфа?
КТО?
Я не хочу. Не хочу в этом разбираться. Я просто хочу жить в мире с самой собой. Заниматься любимым делом. Любить своего льва. Без требований. Без ограничений.
Почему нельзя просто принять меня такой, какая я есть?
— Пожалуйста. — Громко сказала я. — Пожалуйста…
— Ты хочешь остаться в Льярре и разобраться в себе? — сильфы окружили плотным кольцом, и, честно говоря, они дело говорили.
- Да! Я хочу! Хочу остаться в Льярре и разобраться в себе! Оставьте все меня, пожалуйста, в покое…
