Да. Я злилась. Порой хотелось его растерзать! За то, что дал почувствовать себя любимой, желанной, а потом взял, и все разрушил.
Я просыпалась в слезах. Умывалась и шла радоваться миру и радовать его собой. Конечно, я понимала, что всю жизнь не проживешь отшельницей в Льярре. Но даже спустя несколько дней одиночества я так ничего и не решила. Любовалась рассветами, душой-соломинкой пила закаты, и каждый день говорила себе: завтра.
Золото оттенка львиной гривы залило небо, даже облака уплыли, не смея нарушать такую красоту! Розоватые, багрово-красные, они столпились кучкой, там, где горизонт сливался с песчаными холмами, и тихонько молчали вместе со мной. Наверное, тоже о чем-то думали. Интересно, о чем думают облака на закате?
— Алекс, — ладонь защекотало, я раскрыла ее и увидела сильф — Герра и Герр.
— Что-то случилось? — очнулась я, оторвав взгляд от пылающего неба. — Ариадна?
— Ариадна, — кивнула Герра, толкнув своего спутника в бок. — Сестра хочет к тебе. Есть разговор, — Герр прижал вытянутые ушки и с мольбой уставился на меня. — Можно ей пройти?
— Пройти? — не поняла я.
— Льярра впустит, если ты разрешишь, — объяснила Герра.
Я подбросила сильф вверх и растянулась на теплом песке. Как же не хочется ни с кем разговаривать… Но я не могу просидеть здесь всю жизнь. К сожалению — не могу. Все хорошее когда-то заканчивается, и даже Льярра рано или поздно напомнит об этом. Она и так ко мне слишком милостива.
— Хорошо, — кивнула я, вздохнув.
— Привет, — раздался совсем рядом знакомый голос.
Я подвинулась, приглашая присоединиться.
— У меня скоро свадьба, — сообщила сестра, присаживаясь рядом.
— С его величеством?
— Нет. С тем старым адвокатом. Помнишь?
— Что?! — я вскочила.
— Шучу, — Ари обернулась и растянулась на песке. — Надо же было как-то завладеть твоим вниманием… Когда любуешься закатами — мысленно уходишь в иной мир. Не замечала?
— Тьфу на тебя, — улыбнулась я.
Хоть у кого-то все хорошо. Это радует.
— День свадьбы назначен. Но она, возможно, не состоится.
— Что еще? — нахмурилась я.
Перекинулась в львицу, готовая мчаться в Хоммерсет — порвать того, кто посмел мешать моей сестре! Поняла, что Ари смеется. Рассержено чихнула — и снова стала человеком.
— Говори!
— Я не могу выходить замуж, когда моя сестра и, кстати говоря, подружка невесты, находится в другом мире.
— Ариадна! — прорычала я.
— Что — Ариадна?! Это не только мой праздник! Без тебя, Ральфа, отца… Моргана и Клай его бы не было.
— Но… Они…
— Папа и Ральф тебя обидели. Это понимаю я. Это пронимают они. И ты злишься. На что, кстати, имеешь полное право. Но. Замуж я в такой обстановке не пойду.
— Рррррррррррр.
Вот шантажистка. А еще юрист! Должна стоять на страже законов, а сама!
— Если у тебя есть требования к Ральфу — озвучь их. Составим договор…
— С каких это пор ты стала заниматься брачными делами, — буркнула я, украдкой вытирая выступившие на глаза слезы.
— С тех самых… Как ты понимаешь, тема для меня весьма животрепещущая…
Мы переглянулись и покатились со смеху. А потом опять замолчали, уставившись на закат.
— Я не знаю, кто я, — тихо призналась не столько сестре, сколько самой себе, наверное.
— Боюсь, Ральф тоже этого не знает.
— А отец?! Он…он…
— Алекс. Для человека, который хочет, чтобы его принимали таким, какой он есть, ты слишком строга к окружающим…
— Что?
— То, что слышала. Если отец не соответствует портрету идеала, который мы себе придумали — это не его вина. Он — самый высокопоставленный безопасник королевства. Хитрый и ловкий шпион, всю жизнь действовавший на благо короны. И это у него в приоритете. Он такой. А еще он спас нас всех. Тебя. Меня. Клай и Моргана. Как ни крути — мы все обязаны ему жизнью.
— Но… — я даже опешила. — Но он…
— У него был приказ. К тому же он… игрок. Азартный, слегка помешанный. Или не слегка. Мы с тобой не можем его ни понять, ни простить. Но мы же сами требуем, чтобы простили и поняли нас! Нашу гордость. Независимость. Разве нет?
Я опустила голову.
— Вот скажи — разве тебе не любопытно узнать о нем? Хотя бы ту правду, которую он имеет право тебе рассказать?
— Ты не львица. Ты лиса какая-то…
Сестра рассмеялась:
— Ну, после того, как Герра отказала Ральфу в статусе льва и нарекла его ослом… Твой приговор звучит как комплимент.
— Вы поговорили с отцом? — тихо спросила я.
— Нет. Пока нет. Я не далеко ушла от тебя, Алекс. Я просто… много думала.
Теперь улыбнулась я.
— Он расстроен. Седой стал.
Мое сердце зашлось от любви и нежности. Злость, конечно, еще оставалась, но…
— Ты права. Надо с ним поговорить.
— Спасибо… А теперь, юный артефактор Алекс Марлоу, — у львицы хищно блеснули глаза. — У меня есть для вас подарок!
— Какой? — стало так любопытно, что я тут же обернулась, и, перекувырнувшись через голову на теплом песке, ткнулась носом в будущую королеву.
— Ха-ха-ха-ха-ха…. Алекс! Обернись обратно. Держи!
Ариадна щелкнула пальцами и распаковала кристалл-переноску. Мне на колени упала увесистая папка.
— Что это?
— Посмотри.
Это были документы, подтверждающие признание главами домов артефактора Марлоу, как свободного независимого специалиста.
— Я решила, что пока главой дома Марлоу тебе становится не с руки. Папа жив — пусть сам разбирается. Они, кстати, еще не в курсе.
— Погоди. — Я внимательно перечитала строки документов. — Тут же написано…
— Признание артефактора Алексы Марлоу. Я знаю. Я же и составляла, — Ариадна распустила волосы, с наслаждением подставляя лицо вечерней прохладе. — Ах, как же тут хорошо! Что у тебя там? Булочки? — Ари потянулась к корзинке, наблюдая за моей реакцией.
— То есть они подписали… пропустив женский род на документах?!
Сестра довольно кивнула.
— Я им пообещала преференции, которые мы с тобой обсудили. И они согласились, так что на ближайшие года полтора ты просто завалена работой.
— От силы полгода, — посчитала я, пробежавшись по списку.
— Тебе видней, — пожала оборотень плечами. — А представляешь, — расхохоталась сестра, — какие сюрпризы их ждут?
