— Если нет — я просто в отчаянии, — искренне выдохнул лев.
— Вы поссорились с Алекс?
— Она сбежала и упорно остается в Льярре, куда мне нет хода. Я не могу ни поговорить с ней, ни что-то предпринять.
— Какая она, моя девочка? — вдруг тихо спросила дама.
— Упрямая. Какая же она упрямая, — помимо воли губы Ральфа сложились в улыбку. — Самоотверженная. Чересчур. Гордая. Гениальная. И… я бы все отдал, лишь бы она вернулась. На самом деле, я так боялся ее потерять, что… потерял.
— Я знаю, что вам нужно, — улыбнулась дама. — Но, принципа ради, я вам не просто отдам артефакт. Добудьте его.
Алекс
— Какая свадьба?! — рычала Ариадна. — У меня брат пропал!
— Ари. Любимая, тебе нельзя волноваться, — король, который принесся в наш дом, выразительно посмотрел на животик сестры.
Я вспомнила уроки сильф — о том, что оборотень все чувствует, стоит лишь захотеть. Растворилась в запахах, в самом пространстве. И закричала, зарычала, заскакала по комнате, мгновенно став львицей:
— Ррррррррр! Аррррри! Поздррравляю!!!
— Ваше величество! — не хуже оборотня рявкнул отец, — Как это понимать?!
Его величество виновато посмотрел на сестру и смущенно на Питера Марлоу:
— Понимаете…
— Папочка, все же хорошо, — Ари перестала рычать. — Только надо… — И снова рык: — Найти Рррррррррррральфа!
Вечером мы вернулись с Ари домой и попали в объятия госпожи Клай, которая тут же решила, что «девочка исхудала и измучилась». Отправились к Моргану, который уже выглядел вполне здоровым, но весьма недовольным. Послушали нотацию о бестолковых импульсивных девчонках. Покаялись. Пообещали, что больше — никогда.
— Хоть домой в лабораторию приходила, — покосился на меня дворецкий. — Я чувствовал. И не так переживал.
— Спасибо. — Я обняла его крепко-крепко, ругая себя за черствость. Страдания-страданиями, но можно было навестить.
После этого мы провели прекрасный вечер, устроив с сестрой и мадам Клай девичник с компотом и булочками перед свадьбой, а с утра прибежал отец.
И объявил, что Ральф пропал.
— Куда его понесло? — тихо спросила я.
— В дом твоей матери, — виновато взглянул на меня отец.
— Даже так?
— Алекс, прости. И… не злись. Я все расскажу. Ну, на что имею право.
— Как нам вернуть герцога Арктура, — хмуро поинтересовался король. — По-видимому, именно от него зависит — стану я сегодня счастливейшим из оборотней или нет!
— Алекс отправится за ним, — нехотя проговорил Питер Марлоу. — Я уверен, что она сможет подчинить дом. И…
— Так. Это может быть опасно, — Морган возник, словно из ниоткуда. — Я пойду с ней.
— Меня дом просто отшвырнул, — развел руками артефактор. — Я не смог даже перебраться через ограду.
— Пойдемте, — заторопилась я. — Еще не хватало, чтобы Ральф пострадал из-за меня. Он жив — я чувствую, — я посмотрела на Ари, чтобы успокоить.
Ариадна пыталась призвать сильф, но они почему-то решили не появляться.
Вот что еще такое!
— Я с вами, — вздохнул его величество. — Поторапливайтесь. Ариадна. Одевайся, пожалуйста. Готовы? Вперед.
— Не нужно «вперед», — услышали мы знакомый низкий раскатистый голос.
Я, не обращая ни на кого внимания, рванулась навстречу. Да, я злилась. Да, готова была растерзать. И! Ни в коем случае не выходить замуж за этого кошака драного, но…
Он подхватил меня на руки, закружил, низко раскатисто рассмеялся, от чего я просто задрожала. Коснулся губ поцелуем…
И тут со всех сторон раздалось многозначительное:
— Гмммм!
Я вздрогнула. Все присутствующие смотрели на Ральфа. Только сейчас я поняла, что с героем дня и правда что-то не так.
— Что с тобой?! Ральф?!
Герцог Арктур выглядел так, словно его посадили в огромный мешок с кучей взбешенных кошек, потом подержали под водой, снова вытащили, изваляли в грязи, потом подожгли, потушили, и все это повторили не один десяток раз.
— Я добывал тебе подарок, — гордо сказал измученный и грязный лев.
— С ума сойти. Магазины, видимо, в королевстве закрылись? Все?
— Нет. С чего я пойду в магазин — это слишком заурядно.
Я вздохнула. Меня бы устроили цветы с совершенно заурядным: «прости», между прочим…
— Держи. — он протянул мне цепочку, на которой красовался большой, массивный…
— Ключ? — спросила я.
— Ключ от дома Амелии? — побледнел отец. — Как тебе это удалось? Немыслимо…
— Алекс, — Ральф вложил ключ мне в руки. — Это ключ от дома твоей матери. Она была артефактором. Она была львицей. Я не вправе требовать, чтобы ты отказалась от половины себя. Наоборот! Я понял. Осознал, как важно для тебя себя обрести. Ты и артефактор, и львица. Я это принимаю. И люблю тебя такой, какая ты есть. Но! — он поднял палец вверх. — Твои мальчиковые костюмы я все равно уничтожу.
— Ральф! — зарычала я, хотя собиралась броситься в его объятия со словами: «Я тебя люблю»!
— И я хочу, чтобы ты отрастила волосы!
— Слушайте, а я хочу уже рубить головы, — разгневался его величество. — Ариадна, донеси до своих родственников, что вопросы с волосами и платьями можно решить и после нашей свадьбы, которая видится мне гораздо более важным делом!
