ГЛАВА 1
— Ну же, быстрее, Алис, быстрее!
— Не торопите, дорогая, иначе я плохо закреплю шляпку и она обязательно слетит во время поездки.
— Кучер ждет, поспешите! Он уже въехал в город!
— Ох. — Набив рот шпильками, Алисия Беатрис Герберта Аксэн-Байо-Гота только нечленораздельно мычала в ответ на бесконечные поторапливания и спешно прикалывала шляпку к темно-каштановым волосам.
— Готово, — выдохнула Алис, а кузина тут же схватила ее за руку и потащила к выходу, несясь на всех парах.
Несчастный кучер и бедная лошадь тоже торопились из последних сил, чтобы на всем скаку пролететь по улочкам внезапно опустевшего города и остановиться, подняв клубы пыли, возле набитого до отказа кафе с милейшим названием «Розарий у Розочки».
Несколько разряженных дам недовольно оглянулись на спешно выбирающихся из двуколки женщин. Пыль красиво осела на нетронутых белоснежных пирожных и присыпала «сахарной» пудрой чай.
— Нам занимали. — Кузина-дуэнья, пользуясь достоинствами своей габаритной фигуры, протолкалась к крайнему столику у низкой, увитой розами изгороди, потеснив недовольных дам, девиц, леди и прочих представительниц слабого пола, занявших очередь в кафе едва ли не с раннего утра. Однако возразить ей не посмели.
Дама Атильда славилась своим вспыльчивым нравом и была скорой на расправу, чему очень способствовали ее габариты и тяжелая рука. Впрочем, столик она заняла по всем правилам. Как только небо на горизонте начало светлеть, отправила в кафе свою служанку.
Отоспавшаяся на охраняемом пункте девушка с продольными отметинами от салфетки на гладкой розовой щечке сладко зевнула и поднялась, уступая место.
Алисия смущенно замерла возле бухнувшейся на жалобно пискнувший стул кузины. Все остальные места, которые хоть как-то подходили на роль сидений, уже были заняты.
— Ох, деточка, — обмахнулась широким платком Атильда, — успели. Что же ты стоишь?
— Здесь совершенно некуда присесть, — развела руками Алисия.
— Надо было Жанне занять два стула, — пропыхтела дуэнья, бросив взгляд в спину торопливо взбирающейся в двуколку служанки. Заметив суровый блеск глаз хозяйки, девушка быстро похлопала кучера по плечу, и экипаж загромыхал по улице обратно к дому.
— Сейчас, детка, погоди.
Атильда обхватила ладонями росший в кадке неподалеку кустик и выдернула вместе с корнями. Бережно пристроив теперь уже бездомное растение рядом с изгородью, перевернула кадку и посоветовала Алисии:
— Только шаль поверх набрось, чтобы платье не испачкать.
Осторожно присев на бывший дом укоризненно взирающего на нее куста, Алис немного поерзала и постаралась принять самый невозмутимый вид.
— Какая спешка, Атильда, — донесся из-за соседнего столика тонкий язвительный голосок. — Вы тоже торопились отведать пирожных с розовым кремом?
— А как иначе, дражайшая Падула? — бросила в ту сторону высокомерный взгляд кузина. — Наверняка все разберут. Говорят, полезно употреблять сладкое, это способствует хорошей работе мозга. Вы ешьте побольше, милая, а то, смотрю, пирожное совсем не тронуто.
Леди Падула картинно закатила глаза и обмахнулась шелковым веером. Солнце начинало припекать, и высокородная девица на выданье, разряженная в бархатное платье, ощущала на себе прямое воздействие солнечных лучей. Ее дуэнья молча стояла рядышком, маскируя старомодными длинными юбками деревянный ящик, на котором расположилась воспитанница, и делала вид, что стоит исключительно по собственной воле, стараясь не бросать выразительных взглядов в сторону Алисиной кадки. Видимо не сообразив лишить невинный цветок его дома, она теперь отчаянно завидовала восседавшей на горшке леди.
Благородные собеседницы замолчали, пригубив чаю и скривившись от привкуса пыли. Все цветущее общество, состоящее исключительно из незамужних девушек и их сопровождающих, притихло в ожидании. Блестящие в предвкушении глазки обратились в сторону дороги, возле которой столь удачно стояло кафе. Это было самое подходящее место, чтобы поджидать в засаде… чтобы обозревать окрестности, любоваться низенькой изгородью и тающими на солнце пирожными.
В какой-то миг усталость от жары и долгого любования внезапно сменилась бурным оживлением. Все очаровательные любительницы розового крема, усиленно делавшие вид, что пришли в кафе в самый разгар солнцепека, дабы провести минуту-другую за чашечкой ароматного чая, вдруг разом навострили изящные ушки и приняли стойку гончих, учуявших добычу.
От дороги, скрытой за углом двухэтажного особнячка, донесся конский топот. Леди тут же принялись оживленно разговаривать, притворяясь, что не слышат никаких подозрительных звуков, однако улыбки многих девушек вдруг напомнили Алисии оскалы кровожадных акул, ну а потом…
Из-за поворота показался всадник. Он несся галопом верхом на вороной лошади, а позади катила карета, запряженная белоснежными жеребцами и окруженная четырьмя всадниками в богатых ливреях.
Взгляды юных любительниц поглощать в самый разгар дня вместо обеда воздушные пирожные обратились на черноволосого незнакомца, чьи стянутые ремешком густые волосы и чеканные черты лица навевали мысль о… Кому как, но у Алисии его облик ассоциировался с пиратом.
Призывные взмахи ресниц и сладкие улыбки могли растопить сердце любого приезжего богача, которому вздумалось почтить своим присутствием маленький провинциальный городок. Исполненные кокетства изящные жесты — поправить выбившийся локон, прикрыть цветастым веером нежные губки — обязаны были внушить исключительно приятное впечатление и заверить, что в этом месте проживают очаровательные и благородные девушки.
Каждая ждала одобрительного ответного взгляда и улыбки. Даже сомнений не возникло, что джентльмена, чьего приезда с самого утра ожидали представительницы местной аристократии, хватит удар от счастья лицезреть столько прелестных розочек, собравшихся в одном месте. Несомненно, всадник был обязан остановить всех провожатых и поклониться милым улыбчивым леди.
Алисия, как, впрочем, и остальные, изумленно воззрилась на очень элегантный, но весьма экзотичный наряд молодого человека. Девушка отдавала себе отчет, что в столице царят иные нравы, и к одежде смелых оттенков она практически не имела претензий, однако чувство скромности и меры определенно подвергалось серьезному испытанию. Проще говоря, наряд изумлял, хотя сюртук баклажанного оттенка и лазурно-синие штаны удивительно сочетались с повязанным поверх белоснежной рубашки галстуком сливового цвета, а коричневые сапоги для верховой езды из мягкой кожи вливались в непривычную цветовую гамму. Но это все приковало ее взгляд до того, как из кареты высунулся и принялся махать рукой другой мужчина. Белила на его лице, нарисованная над губой мушка и сочно обрисованные губы, по-мужски твердые, но покрытые розовой помадой, вызвали настоящее изумление. Алис даже прикоснулась кончиками пальцев к собственным губам, подчеркнутым почти такой же по оттенку помадой.
