— Что же эти слезы никак не закончатся? — пробормотал Даниар, когда девушка вцепилась в ультрамодную рубашку. С тяжелым вздохом мужчина сжал леди крепче. — Хотите воды?
Подбородок защекотали пушистые локоны ее прически, когда, попытавшись что-то сказать, леди не справилась с голосом и помотала головой.
— Вина? Чего покрепче?
— Шим, шим.
Подняв ладонь, Даниар решился на редчайший для себя жест, бережно погладив Алисию по спине.
— Ну, ну. Разве судорожные всхлипывания красят милую девушку? Вы же умница. Подумайте только, вы можете использовать в качестве оружия абсолютно любую вещь. У вас редкий талант переворачивать самую ординарную ситуацию с ног на голову. Вы уникальная девушка — и вдруг слезы.
— Шмых.
— Конечно, уникальная. Можете перепугать насмерть своим визгом половину университета, после запустить стулом в призрачных существ, попутно разрушить половину приемной, и при этом вас же будут утешать.
Леди дернула руками и предприняла слабую попытку вывернуться из объятий, но Даниар не выпустил. Он зафиксировал ее поудобнее, устроив подбородок поверх ее головы, и продолжил сквозь затихающие всхлипы:
— Где же ваш боевой настрой, Алисия? Где улыбка и желание стукнуть зонтиком любого, кто встанет на пути? Можете верить: я обещаю, что в моем присутствии ни одно потустороннее создание вас не тронет. А об этих типах и вовсе позабудьте. Они больше к вам не приблизятся. Однако, если хотите, могу призвать пару настырных призраков, чтобы объяснили им подоходчивее. Можно даже кого-то из нелюбимых родственников. Брюзгливого дядюшку или занудливую тетушку?
Алис снова помотала головой, ощущая, как на душе становится спокойнее от размеренного звучания его голоса.
— Вы слишком добры. Многие знакомые не раз обращались ко мне с подобными просьбами, чтобы проучить недругов. И хотя я не занимаюсь такими глупостями, ради вас мог бы сделать исключение. Поделом им будет за то, что напугали.
— Мм.
— Нет? Ну тогда чего вы хотите? Может, перекрасим мех вашего защитника в фиолетовый, чтобы каждый знал, как опасно иметь с ним дело? Тогда к вам и на сотню шагов никто не приблизится.
Алисия представила фиолетовый шарик на ножках, и смешок прорвался сквозь всхлип.
— Ну-ка? — Даниар приподнял ее лицо за подбородок. — Совсем другое дело. Только слезы на ресницах блестят. Дать вам платок?
— Нет, спасибо, ваша рубашка вполне справилась. — Алис попыталась ладонями разгладить намокшую на мужской груди ткань, но только расширила границы мокрого пятна.
— И за что мне вас небо послало? — вздохнул лорд.
— За ваш характер?
— И что не так с моим характером?
— Вы не умеете успокаивать девушек в обычном смысле этого слова.
— Вы же успокоились.
— Но вы мне столько наговорили…
— Что же принято говорить?
— Что-то милое. А вы все про разрушения, про зонтики.
— А вам подавай красивую ложь про ангельский характер, неземную красоту и то, как вы удивительны всегда — когда смеетесь и когда плачете, невзирая на красный нос и глаза. Женщины любят слова, которые расходятся с делом. Однако я все же назвал вас милой.
— Я поразилась, что вы так умеете, — искренне оценила Алисия.
— Конечно, умею, мне прививали эти глупости с детства, но я не вижу никакого смысла в лести. Предпочитаю откровенность, даже когда ее применяют в отношении меня самого. Пустословие — это напрасная трата времени. Нужно ценить жизнь, не искажая ее выдумками и ложью.
— Знаете, иногда все же предпочтительней промолчать. Всегда лучше не сказать девушке про красный нос и глаза. Особенно если она и сама понимает, что выглядит ужасно.
— Считаю, вы очаровательны даже сейчас. Смущают мокрые щеки.
Он отер ее слезы будто небрежно, слегка согнув пальцы и развернув ладонь тыльной стороной, как если бы жест, когда рука раскрыта и излишне чувствительные подушечки касаются кожи, показался ему чрезмерным, превышающим некий допустимый предел. Однако вышло отлично от задуманного.
Леди застыла, а лорд задумчиво произнес:
— Если вам не нравится словесная манера утешения, есть и молчаливые способы, которые работают безотказно.
— Никогда о таких не слышала.
Пройдясь вдоль линии скулы, его рука вновь коснулась подбородка, приподняв лицо леди. Даниар подался ближе, крепче сжав Алис за талию, но тут входная дверь отворилась, и девушке не удалось подробнее узнать об иных способах утешения, поскольку в приемную вошел ректор.
Карен отчего-то смутился, попятился, словно собрался выйти обратно, но тут увидел разгром в комнате.
— Боже! Что здесь случилось? Даниар?
— Это был не я, — вздохнул лорд, выпуская девушку из рук.
ГЛАВА 11
— Ваша светлость, — поклонился секретарь его величества и отворил дверь. Лорд вошел в просторную, богато убранную комнату, именовавшуюся личным кабинетом короля, куда допускались особы приближенные.
— Ваше величество. — Маг склонил голову.
— А, Даниар! — Монарх оторвался от созерцания живописного вида за окном. — Пунктуален, как всегда.
— Разве кто-то смеет опаздывать к вашему величеству?
— Королева всегда опаздывает. Но это совершенно другой вопрос, с этим ничего не поделаешь. Я вызвал тебя для иного разговора. Знаешь, сегодня получил донесение, подписанное главой министерства госзадолженностей. Жалуется, понимаешь, на моего министра просвещения.
— Понимаю.
— Ага! Значит, не пустая кляуза? По делу пишет! Тогда давай разбираться. Из донесения следует, что его светлость лорд Морбей де Феррес натравил на заслуженных работников конфискационного аппарата несметные полчища ужасных потусторонних чудовищ. Необходимо прояснить, кого ты там натравил?
— Двух гончих.
— Гончих? — Король едва заметно передернул плечами и сказал тихое «брр». — Далее следует, что эти полчища преследовали несчастных до самого министерства. Что скажешь?
— Скажу, что улепетывали несчастные до министерства, а гончие не покидали мою приемную.
— Выходит, ты слишком сильно напугал.
— На подобную службу требуются работники с нервами покрепче, ваше величество.
— По мнению министра, это его самые отъявленные головоре… работники. И вот тут, в конце письма, он настоятельно требует наказания за поруганную честь родного племянника, одного из тех двоих.
— Дуэль?
— С ума сошел! Кто с тобой на дуэль пойдет? Знаешь ли, самоубийц нет. Просто высочайшего королевского повеления требует, чтобы я тебя наказал. И ладно бы ты припугнул рядовых сотрудников, но второй из двоих — мой родственник. Пятый кузен по линии двоюродной тетки. Понимаешь ситуацию?
