— Ну его, — выдохнул он, — пусть хоть все дела забирает, лишь бы подальше держался.
Алисия лежала на кровати, раскинув в стороны руки и позабыв переодеться. Она мечтала дойти до ванной комнаты, но не давала усталость.
— Утомилась? — сочувственно спрашивал Шуш, поглаживая девушку по голове мохнатой ладонью. — Из силушки выбилась.
— Совсем. Хорошо еще лорда вызвали к королю.
— Умылась бы да после сразу в постельку.
— Сейчас, встану только.
Упавшая на грудь записка, выскользнувшая из фиолетового облачка, заставила не встать, а подпрыгнуть.
«Зайдите ко мне немедленно!» — было выведено на ней.
— Ой-ой, — охнул заглянувший через плечо Шуш, — лорд недоволен.
— Что там опять случилось? — выдохнула в подушку Алисия и сползла с кровати.
Пришлось выходить из спальни и идти аж до соседней двери.
— Ваша светлость, — постучала она, а дверь приотворилась. Заглянув внутрь, Алис осторожно вошла и нерешительно остановилась на пороге.
Шуш, околачивавшийся в коридоре, шепнул:
— Ну что там?
— Да нет никого, — начала Алисия, но тут дверь из ванной отворилась и в комнату вышел лорд Морбей де Феррес, вытиравший полотенцем влажные волосы. Выглядел он так, словно попал под дождь или вылил на голову кувшин с водой.
— Вот и вы! — странным тоном произнес его светлость, пристально оглядев девушку.
— Я, — растерянно ответила леди, силясь понять, в каком настроении пребывает мужчина.
— Садитесь, — махнул рукой лорд и сам устроился в кресле, не отрывая от Алисии глаз.
Девушке стало не по себе, и, выбрав стул подальше от кресла его светлости, она присела на край.
— Эм, — видя, что лорд не торопится приступать к разговору, а просто изучающе смотрит, леди смутилась еще больше, — что-то случилось… опять?
— Вы проницательны.
— Несложно догадаться. Обычно вы не вызываете к себе в комнату. Либо выносите дверь, либо ждете до утра.
— Либо жду, либо выношу, — согласился лорд.
Алис определенно начинала нервничать от разговора и манеры Даниара изъясняться короткими, ничего не поясняющими фразами.
— И что я могу сделать для вас, милорд?
— Звать меня по имени?
Алисия с большим трудом не позволила челюсти удивленно отвиснуть.
— А прежде вы не разрешали, — оговорилась она.
— Прежде и повода не было, — парировал его светлость.
— Сейчас есть?
— Появился.
— Если вы о сегодняшнем спасении, то я никоим образом не планирую использовать все произошедшее для нарушения субординации. Ваше положение не допускает фривольности в обращении.
— Правда? Как-то вы обращались ко мне «лорд Герберт».
Алис смутилась, вспомнив, что хотела тогда лишь позлить.
— Женщины так непостоянны, — вздохнул его светлость. — А скажите, Алисия, у вас всегда существовала настоятельная потребность выйти замуж? Вы опасались, что в будущем этого не произойдет?
— Почему?
— Поскольку в весьма юном возрасте относительно вас было заключено определенное соглашение, иных мыслей в голову не приходит.
— Простите? — начала волноваться леди.
— Не понимаете? — Лорд устало потер пальцами лоб. — Хорошо, я поясню. Если в качестве ставки во время карточной игры участник закладывает дом, это понятно. Но каким образом его можно заложить в придачу к собственной дочери, не укладывается в голове. То есть основная ставка здесь леди, и она оценивается в денежном эквиваленте, равном чему? Стоимости самого дома? А он идет в виде некоего обеспечения вроде того, как в ряде стран бумажные деньги обеспечиваются золотым запасом? Я верно рассуждаю?
Алисия подскочила со стула.
— Это ошибка, милорд, и недоразумение. Отец не так себе все представлял. По условиям, я должна была выйти замуж за того, кто подписал бумаги, а дом шел как приданое.
— Действительно. — Даниар тоже поднялся. — Однако же дом продан, а леди осталась. И что нам делать в этом случае?
— Если дом продан, то долг не погашен, потому что я иду обязательным условием? И сейчас вы намекаете, будто я тоже приравнялась к некоей собственности, цена которой равна стоимости особняка? Тогда вы здорово прогадали, не продав его дважды.
— А был ли смысл? Дом ушел, но леди осталась при мне.
— Да как вы смеете!
— Я смею?
— Не я продавала свое наследство!
— Однако это родной отец заложил вас вместе с особняком. И после указа монарха о ликвидации спорных задолженностей именно вы оказались в двусмысленной ситуации. Отсюда вопрос: почему, когда те двое явились в университет, собираясь взыскать проценты, леди скрыла от меня суть сделки? Я искренне захотел помочь и только по этой причине переоформил долги на себя, но каков результат?
Алисия покраснела, а сердце билось сильно-сильно. Не намекает ли лорд, будто она специально так поступила? Из меркантильных соображений? Ведь основным условием шла женитьба.
— Раз согласно столь важным бумагам без дома я не рассматриваюсь в качестве невесты, но приравниваюсь к товару, то о чем еще говорить?
— О том, какие у вас родственники, леди!
Алис хотела ответить, но вынуждена была прерваться, поскольку горло перехватило. Как накатило в этот момент! Все-все! Ведь она искренне поверила, будто унижения в прошлом и после продажи дома злосчастный долг не будет мучить ее, но прогадала. Очень стыдно было упоминать о поступке отца, хотя тот и стремился сделать, как лучше. Ведь искренне пытался обеспечить дочь, когда лишился всего, однако сам себя перехитрил.
— Мне тошно от всей этой ситуации, ваша светлость. — Алисия отвернулась, схватившись за столбик кровати. — Но, как говорят, карточный долг свят. Так что же? Оплачивать прямо сейчас?
— А это как пожелаете. — Он холодно усмехнулся и сел обратно в кресло.
— То есть даже возражать не станете? Это вы нарочно, потому что не знали о расписке? Так, может, уже раздеваться?
— Ваше право.
— Превосходно! Вот к чему вели все намеки!
— Какие намеки? Я прямо сказал, что вас продал родной отец. И это до сих пор не укладывается в голове.
— Вы даже не взяли на себя труд разобраться в его мотивах. Зато осудили! Еще и насмехаетесь! Так вот, я разденусь, и пускай вам будет стыдно!
— Начинайте. Когда мне будет стыдно, я вам скажу.
— Вы ужасный человек! Вы самый ужасный человек! Из всех мужчин…
— Я уяснил вашу мысль — вы не встречали никого ужаснее.
