— Да, сочувствую, ей сложно отказать!
Глава 31. Комиссия
После радостных объятий и выслушивания сбивчивых объяснений, что слуг прислали на постоянное место жительства ко мне, как к даме, не прошедшей проверку и влипающей во все тяжкие приключения, я начала нервозно подёргивать лацкан пиджака морского медведя. По тонким намёкам стало ясно, что бабушка уступила под натиском необъятной материнской любви, а если быть более точной, устала смотреть на слёзы дочери.
— Вы, конечно, молодцы, наплели мне тут красоту. А что я буду делать, когда придёт проверяющий баллы выставлять за убранство комнаты? Если он поймёт, что это не я магичила… Я даже и не попробовала. Да и стыдно получать баллы не за своё творение. Вот такую малюсенькую комнату создать бы, а? — пальцами показала, насколько малюсенькую комнату хотелось бы облагородить.
— Не беспокойся, мы оставили тебе место для лаборатории. Будете с Джиниусом пробовать до посинения, создавая полки, шпатели, горшки и другую, так необходимую тебе утварь. А я ужин готовить, на кухню, — развернулся Лион и вышел.
— А на мне сервировка, — Мари упорхнула вслед за поваром.
— Прямо сейчас и попробуем, — загорелась я огнём первооткрывателя (а может, мага созидателя).
Раздался стук в дверь и ругань.
— Ой, не успели. Неужели проверяющие пришли. Почему так рано?
Шум за дверью усилился. Дверной молоток громко ругался:
— Вам не назначено. Я не открываю незнакомым магикам. Кто разрешил трогать моё кольцо?! Безобразник, я закричу. Вызову охрану. Кто базарная утка? Это я-то? Я тебе сейчас покажу разъярённого льва! Да ты молить будешь о пощаде, ощипанный огр.
Медведь распахнул дверь, и молоток тут же начал жаловаться на посетителей.
— Да я благородная птица, феникс, а он меня уткой… — всхлипнул молоток и, отцепившись от двери, пытался попасть кольцом в голову профессору.
— Так вот ты какая, редкий тысячелетний разрушитель! Из-за тебя вся академия на ушах стоит. Чуть не упустили редчайшего мага, — удачно отмахиваясь руками от кольца, с порога начал кричать профессор Давид Валерьянус. — Невоспитанная, склочная, не умеющая держать язык за зубами. И окружение комнаты создала таким же. Даже не будем заходить к ней, господа, всё и так ясно: богато, вычурно, крикливо. Лично я ставлю десять баллов и то, только за то, что не разрушила академию, а хоть что-то создала.
— Я полностью согласен с профессором боевых искусств. Наслышан об этой студентке. От меня также десять баллов, — выдал тощий профессор Ториус.
Я хлопала глазами, пытаясь не допустить слёзного потопа из-за необоснованных обвинений.
— Ну-ну, не нужно так строго судить, не осмотрев комнату, — улыбнулась немолодая полная гномиха, стоявшая рядом с генералом. — Извините нас за столь поспешные выводы. Мы не представились.
Генерал хмыкнул, сложил руки на груди и недовольно посмотрел на говорящую.
— С профессором Давидом из дома Валерьянус вы уже знакомы, судя по его отзывам о вас. Рядом со мной стоит многоуважаемый профессор тёмных сил Ториус Великозверский. Советую посетить его лекции, очень интересно преподаёт тёмное искусство, — польщённый профессор, покраснел и улыбнулся гномихе. — Меня зовут Маргарита Рителье из дома Подземных магиков. Я преподаю искусство выращивания редких растений. Справа от меня профессор огненных магических потоков Красий Чеширский из дома Огненных пантер.
Я, не веря своим глазам, посмотрела на мужчину.
— Это невероятно, просто невозможно! Вы из мира Огненных пантер?! То, что ваши учёные делают с магическими огненными потоками, феерично! Я всегда буду благодарить ваш мир за то, что дали жизнь Джиниусу. А ваши пантеры — это мощь, стальные литые мышцы, огненная кожа, даже усы из огня. А ушки! Огненные всполохи, меняя цвет от белого до кроваво-красного, показывают настроение хозяина. Я восхищаюсь вами. И в скором времени у меня запланирована деловая поездка в ваш великолепный мир.
Профессор засмеялся и поблагодарил за лестные отзывы о своём мире.
— Вот что и требовалось доказать. Несдержанная, и не соблюдает субординацию при разговоре с профессором, — вклинился огр.
— Давайте на первый раз простим студентке такую небольшую оплошность. Она постарается держать свои эмоции при себе и обращаться к профессорам по делу и только на «Вы», — пожурила меня Маргарита Рителье.
Я покраснела, извинилась и уставилась в пол.
Также в комиссии состояли: профессор артефакторики Томас Луноликий из дома перевертышей обыкновенных; профессор зельеваренья Магнус Зеленокрылый из дома вечнозелёных лесов. Все они изъявили желание осмотреть комнату.
Осмотр дома затянулся на полчаса.
Вначале негодовал огр, требуя вернуть комнате первоначальный вид, восстановив стену. На что в тот же миг в его руках материализовался свиток с разрешением сноса любой стены в пределах двух комнат, завизированный духом академии.
Затем всё тот же Давид Валерьянус возмущался, что в академических правилах строго-настрого запрещено заселяться со слугами. И как их пропустила охрана?
На крики с требованием сейчас же собрать вещи и покинуть учебное заведение получил ещё один свиток, но уже за подписью самого духа Академического мира, и звуковое послание от императора, с окриком, что у него и так государственных дел выше крыши, чтобы ещё мелкие академические проблемы решать, о которых сообщил ему дух-медведь, и в заключение потребовал, чтобы склочный генерал незамедлительно явился «на ковёр» для беседы и строгого выговора.
После отбытия профессора-скандалиста осмотр прошёл в ускоренном темпе, и из возможной тысячи баллов я получила шестьсот пятьдесят, что, по мнению комиссии, было просто великолепно, так как до меня выше балл был только у двух комнат.
Глава 32. День рождения
Я решила возложить поиск мира преступников на медведя.
После моего рассказа Викториус забрал зубастильёнца на магическую беседу, для выяснения точки нахождения интересующего меня мира тёмных негодяев.
— Джиниус, скорее идём пробовать свои силы, — я потянула друга за руку.
Оказавшись в пустом помещении, предназначенном под лабораторию, я сжала артефакт и замечталась… об огромных стеллажах, заполненных необходимыми колбочками, баночками, пипетками. Обязательно огромную магическую лупу. Давно такую хотела, чтобы видеть мельчайшие изменения в артефакте.
— Констанция, что ты вытворяешь? Остановись, или сейчас мы останемся без стен, — из прекрасных грёз меня выдернул окрик джинна.
Медленно разомкнула очи. Улыбка на моём лице растворилась от увиденного бедлама: стены теряли последнюю штукатурку, даже кирпич в кладке начал разрушаться, доски на полу потрескались и усохли.
— Давай так. Смотрю, артефакт не создаёт, а разрушает. Дай его мне, раз мы тандем. Ты фантазируй вслух, а я буду магичить, — погладив меня по спине, друг забрал из рук небольшой квадратик.
