— Вивьен! Как спалось?
Это был тот самый белокурый парень с татуированными ладонями. Тот, что плакал, показывая окровавленные руки в её видении. Вивьен хотела сказать, что вовсе его не боится, когда…
— Всем адептам срочно покинуть замок!
И дрогнула земля под ногами…
Свет вспыхнул из глаз Маки — Вивьен почувствовала, как всё заледенело внутри. Голоса. Опять голоса мёртвых, которые кричат, и она их слышит, но не может разобрать ни слова… О чём они кричат? Боль. Боль — единственное, в чём Вивьен уверена, она её тоже чувствует, эту ненасытную, выворачивающую душу безысходность — ею пропитаны стены замка, ею пропитана земля местных кладбищ…
— Вивьен! Смерть всемогущая, ты здесь! Быстрее. Быстрее, девочка, идём!
Чок вынырнул из ниоткуда, схватил за руку и они понеслись, стараясь миновать поддавшуюся панике толпу. Вивьен вдруг поняла, что Элай, Лабрий и остальные — все они исчезли в тот самый миг, когда она едва не упала от того, что замок заходил ходуном.
— Чок! Где все? Что случилось?
— Беда, Вивьен… Беда! Мёртвых подняли — разом все сто тринадцать склепов, четыре погоста, а ведь это не просто мёртвые, это — кладбища Академии Смерти. Здесь под землёй не просто прах, здесь — сила. Не простые умертвия… Северный погост — кладбище невест, одних магистров похоронено такого уровня, что…
— Кто это сделал?
Они переговаривались, а вокруг — визг, крики, мраморная крошка вихрем вьётся над перепуганными адептами — настоящий хаос! Статую смерти заволокло алым дымом, скелеты собак, крыс, ещё каких-то животных (попробуй, узнай по скелету — кто они?) — бежали за адептами, теряя рассыпающиеся в прах кости…
— В том-то и дело, — пробормотал Чок. — Магистром академии Смерти надо быть, чтоб поднять такое — вот что я тебе скажу. Осторожно! Сюда!
Коротышка в последнюю секунду юркнул в нишу, за статую фавна — рогатый череп вгрызается в флейту, обвитую увядшими цветами — жуткое зрелище, но сейчас было не до этого — их едва не расплющил кусок мрамора, упавший откуда-то сверху.
— Значит, кто-то из магистров…
— Что это значит, то нам неведомо, Вивьен. Пошли! Держись! Не отставай!
Они нырнули под лестницу и они побежали вниз. Здесь, в подвалах замка было немного тише, но Вивьен казалось — она всё ещё слышит отчаянные крики и треск разбивающихся камней. Было страшно. Канно, те, что работали в замке, смуглолицые, с высокими скулами — они были повсюду. Размахивали руками, шептали заклинания, курили трубки, играли кто на чём — флейтах, скрипках, губных гармошках. Они помогали — сдерживали натиск оживших мертвецов.
Самих умертвий Вивьен так и не увидела — Чок успел увести их в безопасное место.
Что значит — подняли кладбища? Она не раз говорила с мёртвыми, но то были обыкновенные люди — живые, из плоти и крови — разница лишь в том, что кроме Вивьен их никто не видит и не слышит. Бывало, что и она не видела, но слышала! Вивьен слышала мёртвых всегда, и всегда понимала, о чём они говорят. Помнила, о чём просят. Это магия — если уж до тебя достучалась душа с того света — забыть о просьбе просто невозможно. Но тут… Тут — что-то другое. Душа не явилась в мир поговорить с магом.
Нет…
Её потревожили. Насильно. Истлевшие, упокоенные с уважением останки осквернили магией, и теперь они будут мстить! Рвать, крушить! Умертвия хотят одного — уничтожить. Живы лишь кости, и они стремятся выполнить приказ того, кто их околдовал, душа же, где бы она ни была, при этом испытывает невыносимые муки.
— Чок… — Вивьен подняла на мужчину полные слёз глаза. — Чок, как же так?
Она сама удивлялась — откуда свалилось на неё это всё? Это знание? Эта боль?
— Ааа! Ааа… По… Помогите…
— Кто это? — Чок нахмурился, озираясь по сторонам.
Стоны слышались отовсюду, но где именно с кем-то случилась беда, понять было невозможно.
— Ааа… Помогите… Пожалуйста…
Глава 5 Маска
Описание: Смерть скрывается под маской.
Символизм и значение в раскладе: Маска Смерти — классический, всеми узнаваемый образ. Мантия, коса — наряд готов, пора на маскарад. Трепещите, идёт сама Смерть! Но что, если это не розыгрыш, и Леди Теней действительно явилась на праздник? Представьте, что у неё есть двойник? Ряженый бродит среди гостей, пока сама Костлявая кружится в вальсе, скрывая под маской истинное лицо…
Если Шут скорее символизирует обстоятельства, связанные с обманом, то Маска — и есть сам обман. Развязка слишком далека, а сама интрига не только мастерски спланирована, но и талантливо исполнена — так, что даже Шут ни о чём не догадывается. Правда, если он оказался-таки рядом в раскладе, значит, кукловод уже близко и готов выйти на сцену, — но снимет ли он маску, вот вопрос…
Конечно, Маска может означать также артистические способности, желание примерить на себя образы и стили, порой нам вовсе не свойственные, но так или иначе помогающие раскрыться. На что способен человек под маской? Под ней сделать то, на что мы, возможно, никогда не решились бы с открытым лицом…
Из Оракула Леди Теней.
* * *
— Чок, ты слышишь? Где это?
— Слышу, Вивьен. Пойдём. Обещаю, мы займёмся этим, как только ты будешь в безопасности, — канно скинул с себя плащ и укрыл им Вивьен.
Ткань пахла сладковатым дымом трубки Анук и свежеиспечёнными лепёшками с мёдом, какие в Ланконе продают на День памяти мёртвых — тут же потеплело на душе. Прохлада чёрных мантий, лоснящихся и поблёскивающих в полутьме пустынных коридоров академии, роднили форму адептов с отполированным мрамором внутренней отделки замка, но как же в них было… холодно. Иногда Вивьен казалось, что она вовсе не человек, а улитка. Влажная улитка, ползущая возле склепов — туда, где меж растрескавшихся плит отчаянно пробиваются к солнцу несколько сочных, изумрудных травинок.
Мысли вяло, лениво суетились у девушки в голове. Ей хотелось спать, и когда ноги стали заплетаться, Чок подхватил её на руки, и побежал дальше. Вниз, вниз — по ступеням, ведущим к спасительным подвалам обычно забитым слугами, но сейчас — прохладным, тёмным и пустынным. Смуглые люди с грустными глазами остались чуть выше — шептать заклинания и играть на инструментах, сдерживая натиск, не давая умертвиям войти в замок, остальные же стояли вместе с магистрами и старшекурсниками у самых ворот — там, где случилась беда.
Вивьен вдруг увидела их всех внутренним взором — сосредоточенных, бормочущих что-то про себя, она увидела Анук, курящую свою трубку и посылающую колечки голубоватого дыма к склепам. Девушка не знала, что случилось, но в её видении канно помогали магистрам справиться с нашествием умертвий, но этого, казалось, никто не замечал. Никто не замечал их магию… А может, просто не придавали значения? Сами магистры размахивали посохами, едва удерживаясь на ногах от витающей в воздухе силы! Девушка узнала Лабрия — он стоял позади молодого, высокого мага, которого она никогда прежде не видела. Умертвия рычали — от полных боли и ненасытного голода звуков кровь стыла в жилах. Ошмётки полусгнившей плоти разлетались в стороны, на лету обращаясь в прах, повинуясь не то дыму трубки Анук, не то искрам, летящим с посохов магистров, не то беззвучному шёпоту канно…
