— О нас, — признаюсь, замечая в ее взгляде перемену. — Ты вся светишься.
— Просто… — кусает губы и склоняет голову. — Я думала о том, что сегодня произошло. Была уверена, что ты обвинишь меня.
— Вероника, ну что за глупости? — Беру ее лицо в свои ладони. — Девочка моя, ты здесь не при чем.
— Не говори со мной, как с ребенком. Я догадываюсь, что папа накосячил. И судя по тому, что тебя отстранили от работы, по-крупному. Прости, не стоило начинать этот разговор. Ты ведь пригласил меня для другого. — Снова кусает губы. Смущенно опускает ресницы и даже не подозревает, как сильно я ее хочу в такие моменты. Стянуть бы с нее свитер, выбросить джинсы, скрывающие очаровательно длинные ноги, расстегнуть белье, освободить полную грудь, втянуть губами сосок и сквозь мягкую ткань ее трусиков ощутить как пульсирует женское лоно, как сжимаются бедра, немеет тело, ослабевают колени и с желанных губ срывается стон, хрип, мое имя…
— Стас. — Вероника касается моей щеки, и прежде, чем я осознаю, что происходит, обвивает руками шею. — Когда ты смотришь на меня вот так, — шепчет в самые губы, — я начинаю думать, что и впрямь нужна тебе. Конечно, в них нет любви и прочих глупостей, всего лишь желание. И все равно, приятно знать, что ты видишь во мне женщину.
Она краснеет. Коротко зыркает, смущается и судорожно вздыхает:
— Я хочу, чтобы этот вечер стал особенным. Нет! — Тут же округляет в страхе глаза. — Я не в том смысле! Я не предлагаю себя! Я…
— Достаточно, — шепчу в ответ и наслаждаюсь сладостью ее губ. Прижимаю к себе, такую мягкую, податливую, неопытную, наивную девочку. Что мне с ней делать? Согласится ли стать моей? А может, зря я сомневаюсь? Ну правда, чего тянуть?
— Стас.
Ловлю ее дыхание губами, делаю шаг вперед, смотрю в мутные от возбуждения глаза и решаюсь сказать то, что вряд ли произнесу в трезвом уме:
— Вероника, я и вправду хочу тебя, но это не просто возбуждение, и ты не просто женщина. — Поправляю выбившийся из прически локон и ласкаю румяную щеку. — Ты особенная. Запомни, маленькая, ты особенная для меня.
Длинные ресницы слипаются от влаги. Вытираю ее слезы, чувствуя, как у самого в груди натягивается тетива. Она звонко дрожит, как если бы лучник выпустил стрелу, и медленно успокаивается под трель дверного звонка. Никогда не думал, что испытаю это чувство снова. Порой думаешь, что у тебя будет только одна любовь, и ты с гордостью пронесешь ее через всю жизнь, но потом “ёкает” и… конец моногамии. Ты больше не чертов однолюб.
— Курьер. — Снова целую свою малышку и заглядываю в глаза. — Надо открыть.
Пока Вероника разбирает мясо, я переодеваюсь и с грустью размышляю о своей жизни. День сегодня и вправду не задался. Мое чутье меня не подвело. И пусть Валевский не стал устраивать скандалов, не постучал в мою дверь с намерением вытребовать дочь, он нашел, за какие ниточки дергать. Говорят же: не стоит конфликтовать с женщинами, особенно с теми, кто отомстит втройне. Думаю, месть Судаковой удалась. Да и наш декан не особо расстроилась тому, что придется со мной расстаться. Я усмехаюсь. Временное отстранение? Черта с два! Меня вынудили написать увольнительную по собственному желанию, потому что глядя на противную рожу Валевского, я не дал заднюю. Видимо, в тот момент во мне воскрес романтик. Правда, стоило получить по лицу, и он тут же пропал.
Снова вспоминаю, как врезал в ответ, и с гордостью улыбаюсь — славная вышла стычка.
— Стас? — Вероника стучит в дверь и, не дожидаясь ответа, открывает ее. — Ой! Извини! Я не хотела…
Натягиваю футболку и иду к ней.
— Готово?
— Угу.
— Тогда пойдем. Я ужасно голоден.
Пока мы едим, Ника все время косится на меня. Порой я ловлю ее откровенный взгляд, блуждающий по моему телу. В такие моменты она начинает болтать всякие глупости, выговаривая их на одном дыхании, и после шумно дышит, возвращая себе спокойствие. Ей неловко и стыдно, а мне… Пожалуй, я наслаждаюсь. Как хорошо не быть одному, знать, что мне накроют стол, расскажут забавную историю, улыбнутся и посмотрят взглядом, полным восхищения. Как приятно осознавать, что я кому-то действительно нужен. Я — не привычка, не жилетка, не просто ступень карьерной лестницы, и не лох, которому можно наставить рога, а потом вернуться и унизить еще больше. Я — мужчина. А она — женщина. Вернее ею станет. Сегодня.
— Стас, ты так на меня смотришь…
— Как? — Я не узнаю собственный голос.
— Будто впервые видишь.
— Ты поела? — спрашиваю, глядя на пустую тарелку и вставая со стола.
— Да.
— Тогда пойдем в душ.
— Что? — Вероника улыбается, но вскоре в возмущении округляет и без того большие глаза. — Что-о-о?! Вместе?!
— Вместе.
— Но…
— Тебе понравится, — уверяю ее.
— Но… — Моя малышка бледнеет, поэтому я, подхожу и снова ловлю ее губы, теперь не давая возможности отстраниться. А когда до моих ушей доносится стон, шепчу ей:
— Ника, теперь мы все будем делать вместе. И купаться в том числе.
— Мне страшно. — Ее глаза снова блестят от слез.
— Доверься мне, малыш.
Она долгим взглядом изучает мое лицо и кивает.
Это похоже на сон. Мы оставляем одежду в коридоре, бросаем, как ненужные тряпки на такие же ненужные коробки с хламом. Я целую ее хрупкие плечи, ласкаю мягкие волосы, дрожу вместе с ней, волнуясь как девственник. Хотя, черт возьми, я же мужчина! Но когда в руках оказывается сокровище, маленькая жемчужина, которой суждено стать главным украшением моей жизни, нужна осторожность. Наверное, будь мне двадцать, единственным моих желанием было бы трахнуть ее побыстрее. Как это случилось когда-то с бывшей. Однако, мне давно не двадцать, и одного тела теперь будет мало. Слишком мало.
— Стас. — С той минуты, как в квартире зашумела вода, Вероника смотрит только мне в глаза, стесняясь опустить их. — А я уже несколько дней статьи пишу!
— Объясни.
Я провожу мочалкой по нежной коже, и девушка вздрагивает, продолжая дрожащим голосом:
— Григорьев набирают команду для наполнения образовательного сайта. На мне раздел биологии.
— Бесплатно? — Обхватываю ладонью грудь, сжимаю пальцами сосок, и Ника снова дергается. — Повернись спиной.
Она послушно выполняет просьбу, продолжая отвлекать меня разговорами.
— Нет. Мне заплатят. Это не большие деньги, но все же. Если буду писать хотя бы пять статей в неделю, смогу оплатить уроки в танцевальной школе. Конечно, придется экономить, но я не хочу давать заднюю, когда так далеко зашла.
— На все нужно время, Ника. — Втягиваю носом ее аромат и прикусываю нежную кожу.
— М-м-м… Я найду время. — Она закидывает голову назад…
