– Понял, – хмыкнул адвокат. – До скорого, Гош.
– До скорого, Яша.
Сендер замолчал. Полковник некоторое время пребывал в задумчивости, наконец, коротко вздохнул и поднялся на ноги. Он подошел к двери.
– Андреас, выпускай меня, я в разуме.
– Точно? – осторожно спросил майор.
– Точно, – проворчал коммандер. – Все выживут.
Немного помедлив, первый помощник все-таки приказал капралу открыть дверь и стремительно отступил в сторону. Саттор усмехнулся, заметив это:
– Облегчился? Теперь строй остальных головорезов, папа говорить с семьей желает.
– Они выполняли мой приказ…
– Поучи отца, – пренебрежительно ответил полковник и направился на выход из отсека гауптвахты. Но уже дойдя до входного люка, обернулся и бросил капралу Бржизе: – Сынок, ты, конечно, здорово напоминаешь шкаф, но я тебя вижу. Отлепи зад от переборки и тащи его на построение.
– Есть отлепить зад, – бодро козырнул Бржиза. – Коммандер, можно вопрос?
– Валяй.
– Как вы сбили койку? Где это место?
– Эту тайну я унесу с собой в могилу, – усмехнулся Саттор и вы шел в узкий коридор.
– Живая легенда, – со значением произнес первый помощник, устремив указательный палец в потолок.
– Жмот, – буркнул под нос капрал, ойкнул и, шлепнув себя по губам, поспешил за старшими офицерами.
ГЛАВА 8
Утро следующего дня Саттор встретил на линкоре. Он не вернулся домой. Представив, что его там встретят тишина и одиночество, полковник зябко передернул плечами и ушел в свою каюту. Андреас Ли остался с Георгом, решив не оставлять друга наедине с его тревогами и мыслями о завтрашнем дне. Они проговорили до полуночи, особо не выбирая тем, а затем Саттор выставил майор и завалился спать.
Домой коммандер все-таки вернулся, но уже утром, после построения. Дом обрушился на него стерильной чистотой и глухим покоем. До одури не хватало суеты и жизни, которые заполнили стены холостяцкого жилища с появлением в них маленького мальчика. Тихо выругавшись, Саттор стремительно поднялся в свою комнату, однако не удержался и подошел к дверям детской. Ее переоборудовали еще неделю назад, и Рик торжественно переехал из спальни отца в свою собственную комнату.
Здесь тоже было чисто и пусто. Несмотря на обилие детских вещей, без своего жильца комната выглядела уныло.
– Надерем уши и поедем домой, – Георг повторил вслух слова сына, прикрыл дверь и вернулся к себе.
Надев парадный мундир, на котором красовались его награды, полковник взглянул на себя в зеркало, скривился и, буркнув:
– Показуха, мать их, – спешно покинул свой дом, так и не дав никаких распоряжений Иннокентию, маячившему за плечом хозяина.
К зданию имперского суда полковник подъехал за полчаса до начала рассмотрения его дела. Первым было обвинение в нарушении «Закона о невмешательстве», после рассмотрение дела об усыновлении, поэтому Рика пока не привезли. Его и вовсе могли не привезти, если коммандера признают виновным по первому обвинению, тогда отказ в усыновлении должен был последовать автоматически. Но о таком исходе Георг старался не думать.
Якоб уже был на месте. Он встретил полковника на лестнице, пожал руку и хлопнул по плечу:
– Мы их сделаем, Гоша.
– Я в тебя верю, – рассеяно улыбнулся коммандер. – Кто, если не ты?
– Именно, господин полковник! – воскликнул Стивенс.
Мужчины поднялись к залу, где должен был пройти трибунал. Сначала военный суд, затем гражданский – дела относились к разным юрисдикциям. Якоб сжал плечо Саттора:
– Не дерзи, не огрызайся, не лезь в драку, даже если услышишь абсурдные и обидные обвинения. Помни, из одного дела вытекает другое, и ты должен быть безупречен. На трибунале будут присутствовать представители Службы опеки. Они будут наблюдать за тобой.
– Я не сосунок, и не полный придурок, – поморщился Георг. – Я буду само спокойствие и достоинство. В конце концов, я офицер Его Величества, а не шавка, чтобы гавкать попусту.
– Умница моя, – хмыкнул Стивенс.
– С Риком виделся утром?
– Я связывался с Мегуми, она передала сендер мальчику. Он настроен решительно, – Якоб улыбнулся. – Госпожа Янак обещала задержаться после смены и скрасить Рику часы ожидания. Она же должна приехать с ним, как наш свидетель, я вчера заручился ее согласием. Хорошая девочка, умненькая, душевная.
– Скорей бы вся эта дурь закончилась, – немного нервно произнес полковник.
– Терпение, мой друг, и еще раз терпение, – назидательно ответил Якоб, и Георг отмахнулся.
Дверь в зал суда открылась с опозданием на три минуты. Пунктуальный Саттор сцедил сквозь зубы нечто нечленораздельное, но на этом его недовольство закончилось. Входил в зал он с выражением невозмутимости на лице. Кивнул секретарю, мазнул взглядом по месту, где располагался прокурор – капитан Планетарной Службы. Бровь полковника поползла вверх, и капитан, ощутив его взгляд, распрямился и козырнул, приветствуя старшего по званию. Саттор ответил и прошел на свое место, прокурор повернул ему вслед голову, и когда коммандер уселся рядом со Стивенсом, тоже сел и раскрыл свой коммуникатор.
В зал вошли несколько гражданских, их Георг не знал, но по взгляду Якоба понял, что это представители Службы опеки. Последним появился генерал Янсон. Он шел вальяжной походкой, надменный, важный. Саттор поднялся с места, приветствовал генерала, сохраняя на лице выражение каменного истукана. Янсон ответил на приветствие капитана и уселся рядом с ним, словно не заметив коммандера. Стивенс бросил на друга быстрый взгляд.
– Слава императору! – гаркнул вдруг Саттор.
Капитан вскочил с места, генерал, все-таки одарив полковника злым взглядом, последовал примеру прокурора.
– Слава! – провозгласил капитан.
– Слава, – сдерживая раздражение, повторил генерал.
Удовлетворенный полковник уселся на свое место и скривил уголки губ в издевательской улыбке. Вынудив Янсона проявить уважение, пусть и не к своей персоне, Саттор вновь стал спокойным, даже расслабленным. Чего нельзя было сказать о генерале. Теперь он сидел, насупившись, ерзал и что-то тихо чеканил прокурору. Тот кивнул и поднял руку, призывая Янсона успокоиться.
– Змей, – негромко хмыкнул Стивенс, наблюдавший всю эту возню со стороны.
Саттор скосил на него глаза и умиротворенно вздохнул.
Когда появился судья и объявили начало слушаний, коммандер уже окончательно успокоился, даже внутренне, и слушал обвинение с нескрываемым интересом. Обвинителем выступал генерал Янсон, что было вполне ожидаемо. Вряд ли бы он отдал кому-то честь разделаться с ненавистным полковником.
– Министерство Обороны обвиняет полковника Георга Саттора в нарушении «Закона о невмешательстве в жизнь планет с низким уровнем развития», – провозгласил прокурор. – Также полковник Георг Саттор обвиняется в нарушении покоя вышестоящего чина, в словесном терроризме и преследовании в целях личной мести.
