Рик обернулся и успел увидеть, как юноша сделал ликующий жест, после шумно выдохнул и вытер разом выступивший на лбу пот. А потом ректор увел своих гостей в четырехэтажное длинное здание, и курсант Скворцов скрылся из виду.
– Что за парень? – спросил Георг. – Как оцениваешь?
– Неплохой мальчишка, – ответил Лосев. – Не из первых, но и не в хвосте. Истребитель. Хорош в маневренной части, стреляет похуже, но головой работает, упрям, по-хорошему, упрям. Покровителей нет, родители из учителей. Дед служил в КФ, Макс пошел по его стопам.
– Если объявится, погляжу, может и возьму к себе, – кивнул коммандер и больше о курсанте не говорили.
Во время той поездки ректор показал Сатторам кадетский корпус, казарменную часть, учебные классы, спортивные площадки, где занимались кадеты. Рик с интересом рассматривал мальчиков в зеленым комбинезонах и высоких ботинках, совсем как у взрослых, только нашивки были другими. На левой стороне груди каждого кадета красовалась эмблема академии, на правом плече было вышито «КК» – кадетский корпус.
– У меня будет такая же форма? – шепотом спросил Рик.
– Да, сынок, – улыбнулся Георг.
Мальчики вставали из-за парт, стоило появиться ректору, дружно и четко приветствовали его и с любопытством смотрели на высокого подтянутого незнакомца с хищным грубоватым лицом и его сына. Сатторы осматривались, Рик с таким же любопытством, какое читалось в глазах кадетов, Георг с пристрастием, запоминая и делая выводы. Осмотром он остался доволен. Девочек здесь не было, они приходили уже в академию и жили в женских казармах. Кадетами в Третьей Космической становились исключительно мальчики. Женский кадетский корпус имелся, но не в стенах этой академии.
И вот теперь Рик стоял на пороге академии, чтобы войти в нее и остаться на долгие пятнадцать лет, десять из которых пройдут в стенах кадетского корпуса, и пять в академии. Мальчик нервно оглядывался, словно видел это место впервые. Он крепче сжал пальцами ладонь отца, и полковник сжал руку сына в ответ. Кто из них волновался больше, сказать было трудно.
Георг успел увернуться из короткого сторожевого рейда вовремя, но чего это стоило его команде! Словно растревоженный зимой медведь, коммандер рычал на всех без разбора. Пока линкор не приземлился, экипаж затих, стараясь не попадаться на глаза полковнику. Впрочем, к его раздражению отнеслись с пониманием, обиды особой не было. Бывало и похлеще, ничего, все выжили, а карцер вообще никого не пугал… даже притягивал. Правда, вредный коммандер решил вопрос с наказаниями иначе после своего возвращения из длительного отпуска – загрузил провинившихся исправительными работами.
– Оборзели, негодяи? – вопросил он радостно скалившуюся команду. – Из карцера аттракцион сделали? Разучились любить свободу, будете теперь любить порядок.
После приземления Саттор первым покинул линкор, вручив командование своему первому помощнику. Времени на переодевание уже не было, и в академию Георг прибыл в своей повседневной форме. Саттор заметно выделялся на фоне других родителей, которые привезли своих чад для поступления, и его появление вызвало заметное оживление. На полковника выворачивали головы не только курсанты, кадеты и преподаватели, но и родители, с интересом рассматривая мужчину, оказавшегося в центре всеобщего внимания. Это раздражало Георга. Ему бы хотелось провести последние минуты перед расставанием наедине с сыном, а не под прицелом такого количества глаз.
– Чтоб их черти драли, – проворчал Саттор и увел за собой Рика к зданию кадетского корпуса. – Сидишь на линкоре, никому не нужен. Нос высунул, рассматривают, как обезьяну в зоопарке.
– Это слава, Георг, – усмехнулся Лосев, успевший подойти к полковнику.
– Какая, к чертям, слава? Меня знают только курсанты и преподаватели, которые преподают современную стратегию. Сопляки-кадеты еще даже не слышали моего имени, а их матерям и отцам до меня вообще дела нет. Это всего лишь проклятое любопытство, и оно меня сейчас бесит до зубовного скрежета, – сварливо ответил коммандер.
– Георг, прекрати, – рассмеялся ректор, – ты просто волнуешься, потому злишься на всех подряд. Всё с твоим сыном будет в порядке. Я же сказал, что присмотрю за ним. К тому же он будет учиться вместе с моим подопечным, мое внимание их роте обеспечено. Пацан недавно осиротел. Я хорошо знал его родителей, так что решил пристроить мальчишку к себе. Нечего ему делать в приюте. Егор, – Лосев обернулся и кивнул кому-то подзывая.
Рик с интересом вытянул шею, но когда увидел того, кого подозвал ректор, охнул и прижался к отцу. У мальчика были красные глаза! И когда он как-то вымучено улыбнулся своему опекуну, младший Саттор рассмотрел клыки, вроде и небольшие, но заметно выделяющиеся из ряда остальных зубов. Рик задергал полковника за штанину и громко зашептал:
– Пап, пап, он – демон?
– Рик, – Георг укоризненно покачал головой и сказал Лосеву: – Мы отойдем на минуту.
Отец и сын сделали несколько шагов, но Рик вывернулся и снова посмотрел на хмурого красноглазого мальчика.
– Вот уж не ожидал от тебя такого, – негромко произнес коммандер. – Ты видел пангов, ты видел нианцев, кого ты только не видел, и вдруг говоришь такую ересь.
– Но у него клыки, – Рик обернулся, оглядел Егора и опять посмотрел на отца. – Пап, а если он пьет кровь?
– Час от часу не легче! – полковник всплеснул руками. – Сын, помнишь князя со Стронна?
– Жуть, – согласно кивнул младший Саттор.
– Судя по всему, отец или мать Егора с Дагвера. Это планета во второй галактике Альянса. Именно дагверцы имеют бордовую радужку и клыки. Но у мальчика светлая кожа, значит, второй родитель с Геи, даги более смуглые. Перестань валять дурака и поздоровайся с мальчиком дружелюбно. Вам жить и учиться вместе. Понял меня?
– Да, пап, – не стал спорить Рик. – Только я не буду с ним дружить, он мне не нравится.
– Никакой агрессии, – строго предупредил Георг.
– Не, пап, драться я не буду, – пообещал младший Саттор, и они с отцом вернулись е ректору и его подопечному.
Мальчики смерили друг друга настороженными взглядами, и Рик все-таки протянул руку:
– Я – Рик Саттор.
Красноглазый мальчик взглянул на протянутую ладонь, коротко пожал ее и буркнул:
– Егор Брато.
На этом знакомство будущих кадетов закончилось. Егор опустил голову и теперь смотрел на свои руки. Рик тоже на них посмотрел, ожидая увидеть когти, но ногти красноглазого были обычными, даже чистыми и подстриженными. Младший Саттор поглядел на свои руки, придраться оказалось не к чему. После этого Рик потерял интерес к новому знакомому и завертел головой, разглядывая других мальчиков, собиравшихся у кадетского корпуса.
Большая часть воспитанников была уже одета в форму. Те, кто помладше, свысока поглядывали на новеньких, ребята постарше на малявок внимания не обращали, оживленно болтая между собой и обсуждая прошедшее лето. Говорили о машинах, о девчонках, некоторые об академии, куда предстояло перейти на следующий год.
