Болельщики в воцарившейся тишине проводили двух офицеров недоуменными взглядами.
— Так кто выиграл? — спросила молоденькая медсестра, сидевшая на плечах у гарнизонного связиста.
— Дружба, — хохотнул кто-то рядом.
— Ну, хоть при своих остались, — философски заметил повар, погладив нагрудный карман.
— И развлеклись, — поддержал его командир одного из кораблей, и плац постепенно опустел.
Саттор и Калош неспешно брели в сторону лазарета. Туда они направились, не сговариваясь и даже не думая хорохориться. Медицинская помощь была нужна обоим. Макс держался за ребра, Рик задумчиво скользил по зубам кончиком языка, проверяя их полное наличие.
— Все на месте? — полюбопытствовал Калош.
— Угу, — промычал майор. — Кисть только потянул.
— Кисть… — проворчал Макс. — Я на части разваливаюсь. Словно флайдером переехали.
— Не ной, — усмехнулся Рик и, покривившись, осторожно потрогал разбитые губы.
— Нормально помахались.
— Ага, — расплылся в довольной улыбке капитан. — Как в старые добрые времена. Только не девчонку, а камень делили.
— Я с тобой девчонку никогда не делил, — ответил Саттор.
— А я с тобой делил, — хмыкнул Макс.
— Это уже твои проблемы, — Рик с усмешкой скосил глаза на приятеля. Он уже даже не мог вспомнить, как выглядела подружка Калоша, не дававшая новичку прохода, когда Саттор перевелся из Третьей Космической Академии в ИВА, но драку с Максом помнил хорошо. И карцер после, где и началась их дружба.
Калош тоже усмехнулся и тут же скривился, снова схватившись за ребра. Рик протянул ему руку.
— Спасибо, — сказал он.
Уточнять за что, не потребовалось — капитан понял сразу.
— Ты слишком загружен последнее время, — Макс пожал ладонь приятеля. — Тебе нужно было расслабиться. Так что, считай, я пожертвовал собой ради друга, — с улыбкой закончил он.
— Расслабил на славу, теперь подлатать надо, — хохотнул Рик и, зашипев, прикрыл рот ладонью.
— Ничего, сейчас нас отремонтируют, и ты мне расскажешь, что с тобой творится,
— ответил Калош. — У меня от любопытства зубы сводит.
Саттор бросил взгляд на Макса и вдруг остановился. Разум, освобожденный от мыслей, бежавших по наезженному кругу, открыл майору простой и очевидный путь, который он обходил всё это время стороной, зациклившись на уже разработанном плане. Рик развернулся к озадаченному Калошу и спросил:
— Среди лингвистов знакомые есть?
— Ну, есть, а что? — настороженно спросил капитан.
— Достань мне переводчик. Хочу пообщаться с одичалыми, — ответил Саттор.
— На черта? — с интересом спросил Макс.
— Достанешь? — игнорируя вопрос, спросил Рик.
— Достану, — уверенно кивнул капитан. — Два. С тобой поеду, возьмешь?
— Хорошо, — почти не раздумывая, согласился Саттор. Калоша он знал и доверял ему. — Но сначала к медикам. Надо привести себя в человеческий вид.
— Да, не будем пугать одичалых, — усмехнулся Макс. — Они и без того дикие.
— Ага, лучше напугаем полковника стремительной регенерацией.
— Ты знаешь, что он тебя демоном называет? — с широкой улыбкой спросил Калош.
— Еще бесом, дьяволом и чертом, — кивнул Саттор. — Чоу меня ценит и боготворит. Еще немного, и устроит для меня черную мессу. И тогда я выйду из круга огня, и все грешники взвоют от страха.
— Чоу будет выть громче всех, — ответил Макс и расхохотался. Однако уже через несколько секунд смех перешел в подвывание и отборную брань, когда тело возмутилось веселью хозяина в момент его недомогания.
— Погоди, еще даже не начаты песнопения, — деловито заметил Саттор, слушая ругань с подвыванием.
— Иди на хрен, — проскрипел Калош, и Рик хлопнул его по спине, заслужив этим жестом нелестный и далекий от цензуры эпитет.
Из лазарета господа офицеры вышли, как новенькие. Восстановитель и препараты для ускорения регенерации сделали свое дело, и к полковнику Саттор явился лишь с легким напоминанием о недавних травмах. Чоу, оглядев майора, хмыкнул и произнес:
— Зачем явился? Я тебя не вызывал.
— Я сегодня без призыва, — ответил Рик. — Дело есть.
— Как закрыть те врата, через которые ты являешься в мой мир? — со страдальческой гримасой спросил полковник.
— Только изгнав меня с Демоса, но это решают высшие силы, — сказал Саттор и повторил: — У меня к тебе дело.
Спустя полчаса взмыленный и раздраженный Саттор выходил из кабинета полковника под уже привычное сопровождение:
— Изыди, бес!
Рик полуобернулся, козырнул и закрыл за собой дверь. После выдохнул, и губы его тронула довольная улыбка — своего он добился. Впрочем, подозрение, что Чоу просто нравятся их перепалки, родившись еще дней пять назад, теперь окрепло еще больше. Их общение было сродни спаррингу с Калошем, только вместо ударов майор с полковником обменивались словесными уколами. Наверное, для Чоу это было своего рода развлечением, потому что новая идея Рика ему понравилась намного больше предыдущих, иначе своего согласия бы он ни за что не дал. Однако разрешение на поездку к одичалым было получено, и спустя еще полчаса Саттор и Калош покинули гарнизон, не став откладывать одобренный визит в долгий ящик.
Первое посещение колонистов, когда Рик отвез рыжего паренька домой после встречи с грызлями, оставило двоякие чувства. Ему вроде было и любопытно посмотреть на осколки когда-то жившей цивилизации, но после вдруг стало муторно и тоскливо. Это ведь было когда-то развитое сообщество, сумевшее подняться с поверхности своей планеты и, пролетев сквозь космос, обосноваться в новом доме. А теперь их потомки грелись у очага, использовали лук и стрелы для охоты и превратили свою историю в легенду, которой поклонялись, как святому писанию.
Одичалые были, как майор, только наоборот. Он родился на планете, где рубили головы ведьмам и зарывали их под пнями, где война почиталась за великое благо, потому что можно было нажиться на трофеях, и где до изобретения пороха оставалось еще примерно пара столетий. Где мужчины верили, что в их волосы вплетена удача, потому не стригли их, чтобы не лишиться «божественного дара, не особо жаловали правила гигиены, и где звезды были обиталищем богов. А теперь Саттор сам летал среди них на космическом корабле и вспоминал Танор с грустной, чуть насмешливой улыбкой. Он учился и развивался, а одичалые теряли память и навыки своих предков. Для них время шло вспять. И это было страшно.
— Ты что приуныл? — спросил Макс, заметив, как у Рика скорбно опустились вниз уголки губ.
— Жаль, — ответил майор.
— Что жаль? — не понял Калош.
— Руины исчезнувшей цивилизации… — произнес Рик. — Ни памяти, ни прошлого, ни будущего. Постепенное полное забвение и вырождение. До слез жаль.
