Она полуобернулась, рассеянно кивнула и полезла в маленький походный холодильник.
— Знаю, конечно, — долетел до Рика ее ответ. — Грызля и означает врана. Точней, это производное. Если дословно, то врана — это вгрызающийся, ну, или — грызущий. Лингвисты переработали в существительное. Но грызун, сами понимаете, уже иное значение. Потому назвали грызликом или грызлей. Но «врана» звучит интересней, потому в переводчике оставили вариант одичалых.
Девушка поставила на стол два пайка. Паек состоял из трех блюд: гарнир, основное блюдо и десерт. Порции были небольшими, но четко рассчитанными на насыщение без переедания. Находились они в одном контейнере, но в разных секциях. Однако самым удобным было то, что разогревать паек не требовалось. Две секции из трех нагревались сами, как только удалялась защитная пленка. Это были походные пайки, которые использовались и туристами, и военными, и спасателями. Места занимали немного, храниться могли долго, и вес их был незначительным.
— Приятного аппетита, — улыбнулась Настя, присоединив к пайкам и две бутылки с водой.
— И вам, — ответил Рик и сорвал пленку со своего пайка.
Только когда запах разогретой еды коснулся обоняния, Саттор понял, как проголодался. Рот наполнился слюной, и он гулко сглотнул. Ощутив неловкость, майор взглянул на девушку и уловил ответное сглатывание. Настя бросила взгляд на мужчину напротив и зарделась. Рик улыбнулся.
— Похоже, мы оба безответственно относимся к своим организмам, — сказал он.
— Столько дел навалилось, — рассеянно ответила Анастасия. — Папа вообще со вчерашнего дня не спал, я хотя бы подремала немного. Сейчас заставила уйти, еле накормила и уложила отдохнуть. Когда он видит цель, становится, как робот. Может по нескольку дней обходиться без сна. Перекусывает на бегу, только воду пьет в больших количествах. А потом валится с ног в совершенном изнеможении.
— А вы следом за ним.
— Если не я, то кто? Папа мне как отец и ребенок одновременно, — девушка вздохнула и пододвинула к себе паек. — Давайте есть, пока не остыло.
— Давайте, — ответил Рик, и в палатке на некоторое время наступила тишина.
Саттор поглядывал на девушку, но она явно старалась не глядеть на своего гостя. Настя смущалась, и это неожиданно умилило майора. Он вдруг ясно ощутил ее хрупкость и уязвимость и даже разозлился на профессора, который в исследовательском азарте совершенно не замечал, что выматывает не себя одного.
Она все-таки осторожно посмотрела на Рика, перехватила его взгляд и, поперхнувшись, закашлялась. Саттор… растерялся. Постучать девушку по спине, как сделал бы это в похожей ситуацией с сослуживцем, отчего-то не решился. Как-то неловко было бить Настю, даже из желания помочь ей. Рику показалось, что он может сделать больно и обидеть гостеприимную хозяйку. Блажь, конечно, но именно эта мысль пришла в голову, когда он смотрел на тоненькую женскую фигурку, на острые плечики и узкую спину, сейчас хорошо видную, потому что Настя отвернулась.
— Воды, — сипло попросила она.
— Что? — переспросил Рик.
— Воды, пожалуйста.
— Черт, простите, — очнулся майор и, открыв бутылку с водой, протянул ее девушке.
— Вы меня извините, — сделав глоток и отдышавшись, всё еще сипло сказала она. — Мне очень неловко.
— Ерунда, — оборвал ее Саттор. — Это мне неловко, что никак не помог вам. Простите.
Настя обернулась, встретилась взглядом с Риком и вдруг судорожно вздохнула. После спрятала глаза, в последний раз кашлянула в кулак и опять взялась за ложку, прилагавшуюся к каждому пайку. Майор смотрел на нее и чувствовал, как и его щеки начинают гореть. Не от смущения, но от стыда за свое бездействие. Саттор криво усмехнулся. Хорош защитничек.
— Только без шуточек, пожалуйста, — не глядя на него, сказала Настя.
— Я над собой издеваюсь, честно, — ответил Рик. — Мне стыдно.
Девушка вскинула на него удивленный взгляд, и Саттор засмотрелся. Ее темные глаза еще влажно поблескивали после слез из-за кашля. Белки немного покраснели, но такими они были и раньше, от усталости. Майор чуть склонил голову к плечу, продолжая изучать глаза Насти. Она снова потупилась, скрывшись за черными блинными ресницами, облизала губы и поджала их, уже явно начав нервничать.
— Вы не могли бы не смотреть на меня так… — немного ворчливо попросила девушка.
— Как? — машинально отозвался Рик.
— Пристально, — ответила она. — Или я снова подавлюсь.
— Нет, — Саттор наконец отмер и улыбнулся, — не надо. Я больше не буду, честно.
И он отвел взгляд, теперь стараясь смотреть куда угодно, только не на Настю.
Майор попытался сосредоточиться на предстоящем разговоре, но это привело к тому, что мысли опять свернули к Прыгунову, и Рик подумал, что было бы неплохо и вправду тормознуть раскопки, чтобы дать дочери профессора отоспаться и отдохнуть. Не удержавшись, Саттор все-таки снова посмотрел на Настю. Увидел, как она украдкой сцеживает зевок в раскрытую ладонь, и раздражение стало сильней. Захотелось высказаться на счет нерадивого родителя, но Рик сдержался, понимая, что этим может сжечь протянувшийся между ним и младшей Прыгуновой мостик. Не хотелось терять не только союзника в ее лице, но и доверия, так неожиданно появившееся между представителями двух противоборствующих на Демосе лагерей.
Рику тут же пришла на ум древняя пьеса, которую и по сей день любили поднять из забытья. «Ромео и Джульетта». Он невольно хохотнул от аналогии и покачал головой.
— Что вас рассмешило? — спросила девушка, отодвинув полупустой паек. Она снова взялась за воду и посмотрела на Рика.
Не желая говорить того, что было на уме, Саттор ответил первое, что пришло в голову:
— А вы говорили, что не пойдете со мной на романтический ужин из пайков. Однако первая заманили меня на него.
Настя приоткрыла рот, хватанула ртом воздух, а затем ощетинилась:
— Никуда я вас не заманивала! Сами пришли ко мне, вход в палатку своим телом перегородили, а я всего лишь пыталась быть гостеприимной.
— Да это же просто шутка, Настя, — опешил Рик. — Почему вы рассердились?
— Ваши шутки совершенно неуместны, — ответила девушка.
Она поднялась из-за стола, взяла паек и вышла из палатки. Саттор вышел следом, но увидел, что Настя просто выкинула полупустую упаковку в утилизатор и уже возвращается назад. Он отошел с прохода, чтобы пропустить раздраженную хозяйку палатки. Она прошла мимо, бросила на гостя угрюмый взгляд и вернулась к своему стулу. После этого демонстративно посмотрела на полупустой паек майор, зевнула и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что Саттору пора уходить.
— Да что я такого сказал? — возмутился Рик. — Может неудачно пошутил, теперь расстрелять меня из-за этого? Что случилось?
— Ничего, — буркнула Настя и нахохлилась совсем как ее отец.
