— И кораблей нет, чтобы наемники не смогли покинуть Демос, — подхватил Бернард, неожиданно заразившись азартом Саттора. — Ну, конечно же! Они уже столько месяцев сидят здесь, по крайней мере, какая-то их часть. За это время парни могли бы найти не одно дело и заработать. А так у них нет выхода. Их согнали в ловушку, чтобы пустить в расход, а под прикрытием несуществующего врага, один- два человека сделают то, что нужно, и исчезнут с Демоса. А мы даже не поймем, потому что нас приучали к прорывам…
— Хорошо сказал — приучали, — кивнул Рик. — Заодно вдалбливали в голову, что враг поблизости. И я первый ухватился за это и попался в ловушку со своей дотошностью, — кивнул Рик.
Полковник усмехнулся, но промолчал. Он понимал, что, как бы там ни было, но деятельность, которую развел майор, вынудив изменить взгляд на происходящее не только Чоу, но и весь гарнизон, пустой не была. Своими подозрениями, наблюдениями и выводами Рик вскрыл не просто готовящееся нападение, но и действия засланного агента внутри «улья». А это уже было не борьбой конкурентов по раскопкам, а настоящей операцией, которую разработал неизвестный паук, опутавший паутиной весь Демос, и затянув в сети не только наемников, но и военных-землян.
— Что же ему нужно? — задумчиво спросил Чоу.
Саттор ответил недоуменным взглядом, не сразу сообразив, о ком говорит комендант, но быстро понял и пожал плечами:
— Черт его знает. Скорей всего, наработки древних ученых. Наверное, ты этого еще не знаешь, но животный мир на Демосе создан искусственно. Не знаю насчет флоры, а вот животных собрали в лаборатории. По сути, вся планета была одной сплошной лабораторией, которую уничтожили, уходя отсюда. Скорей всего, то, что откопали наши умные головы — это главный центр. Остальное нечто вроде филиалов, может, питомники. Может, еще что-то, кто сейчас скажет? Кстати, почему ученые не нашли такой жирный след, как лестница в скале?
— Не всё исследовали? — предположил полковник. — Все-таки на исследование у них было не так много времени. А потом одичалые показали им развалины нулевого уровня, и там закипела основная работа. Так значит, весь животный мир вышел из нашего «улья»? — с интересом спросил Бернард.
Майор кивнул. Он прошел обратно к столу, сел на стул и закинул ногу на ногу.
— Прыгуновы предполагают, что в животных и птиц закладывали определенные черты характера, отрабатывали генный набор для чего-то более сложного и разумного. И знаешь что, Берни? Чертова грызля обладает даром телепатии. Клянусь! Как они ведут свою добычу? Как находят всегда и везде, где бы она ни находилась? Почему не ошибаются, даже если чуют запах жертвы на другом человеке? И главное, как внушают страх, который доводит жертву до исступления? Та тварь, которая вела на меня охоту и напала на Настю, она ведь продемонстрировала мне, что может заставить вспотеть от страха, даже не приближаясь.
Между нами было укрытие, из-за которого я смотрел на нее, а она глядела мне в глаза и повторяла движения, которые не могла видеть. Она всегда шла именно за мной: от гарнизона к объекту, от объекта к одичалым, даже у Шакалов нашла. Как?! — воскликнул Рик, вскочив со стула. — Огромнейшее расстояние она покрыла всего за несколько дней и пришла к входу в схрон, не ошибившись ни на метр. Ты понимаешь, насколько невероятно это животное, и как нужно было над ним поработать, чтобы создать телепата?
Да и сама программа, которую заложили в этих животных! Она работает одинаково раз за разом. Я еще надеялся, что от враны можно отвязаться. Даже где-то в глубине души верил, что с ней можно подружиться. Настя не верила ей не минуты и оказалась права. Врана расчищала себе путь к добыче, рвала наемников, напала на Настю, и всё ради того, чтобы оказаться со мной один на один и запустить программу на уничтожение жертвы. Наверное, Настю она поначалу всерьез не воспринимала, пока та не начала ей угрожать. После этого я перестал верить в милую умную киску и, наконец, увидел жестокого убийцу. Да они убивают и просто так, без причины. Как объяснить то, что они могут стать помощниками, ласковыми питомцами, но их дружба заканчивается смертью наивного дурака, который верит им?
— Сбой программы? — предположил Чоу. — Возможно, древние намудрили с генами. А может, наоборот, именно это и было объектом их изучения. И это всё чертовски интересно! Но не отменяет главного вопроса: что мы теперь будем делать?
— То, что от нас ждут, — ответил Саттор. — Если мы были правы раньше, то сумеем предотвратить нападение, отыскав скрытые базы. А если новая версия и есть истина, то сыграем так, как ждет от нас кукловод, но по своим правилам. И еще. Я до зубовного скрежета хочу знать, как врана сумела добраться до вот этих вот скал, — майор указал на карту посреди кабинета, — за пару дней. Или она умела еще и телепортироваться, или есть что-то, что помогло ей преодолеть это расстояние так быстро. Но главное, — Рик кривовато усмехнулся, — нужно наблюдать за «ульем». Не зря нам нарочито указали на наличие подземных баз. Кажется, наши копатели уже близко к цели кукловода. И тогда это что-то может скоро покинуть Демос. А если это что-то может представлять опасность, то устав велит не дать открытию древних покинуть планету. Не в чужих руках.
— Согласен, — кивнул полковник, и офицеры пожали руки. Теперь им было, что предпринять дальше.
Совещание, созванное полковником для обсуждения деталей предстоящей операции, затянулось. План действий сложился быстро, долго разрабатывали нюансы. И основным стал вопрос — что делать с наемниками? С одной стороны они оказались жертвами, разменными фигурами на доске серого кардинала. С другой стороны — потенциальная опасность их нахождения на Демосе никуда не делась.
— Захватить и выпроводить с планеты ко всем чертям. Я не вижу смысла в их уничтожении, — говорил заместитель коменданта — майор Вачовски.
— А где гарантии, что они не вернутся на своих кораблях? — задумчиво спрашивал Никита Ничипорук. — Наемники идут до конца, когда дело касается их профессиональной чести, а честь солдата удачи — выполнить заказ. Не получим ли мы из-за своей доброты еще больший геморрой на собственную задницу?
Офицеры промолчали. Это был верный вопрос. Рик, как никто другой, знал, что у наемников, не имевших прописанных законов, они все-таки были. Негласные, но ставившие их в жесткие рамки, которые невозможно было переступить. Один из таких негласных законов гласил: «Сдохни, но сделай». И в этом был смысл. Тот, кто подвел нанимателя, не смог выполнить заказа и отработать деньги, лишался доверия. Это был конец карьеры. И пришлось бы стоять на голове, чтобы вернуть утраченную репутацию. Потому единственным оправданием сорванной сделки оставалась смерть всей команды.
Конкуренция — вещь жестокая, а такого добра, как наемные экипажи, на теневом рынке хватало с избытком. Хочешь быть среди первых, значит, надо лезть вон из кожи. И тогда наградой станут совсем немалые деньги. А деньги — это модернизация вооружения, дополнительные члены команды, новый корабль, ну и прочие радости. А еще фундамент на будущее, когда игры со смертью будут сидеть в печенках и захочется осесть на одной из планет Альянса, чтобы начать совсем иную жизнь.
