— Доброй ночи, высокородный, — произнесла девушка, и голос ее оказался неожиданно низким, с возбуждающей хрипотцой. Он совсем не вязался с почти детским личиком, зато прекрасно подходил к порочному взгляду, всё еще скользившему по широкой мужской груди. — Я принесла вам ужин.
— Поставь на… — Тиен оглядел комнату и понял, что стола здесь нет. — На постель.
— Как угодно, высокородному риору, — ответила служанка. Она подошла к кровати, опустила на него деревянный, потемневший от времени поднос, и полуобернулась к постояльцу. — Ужин на постели.
Она произнесла это так, словно обещала на узком ложе совсем иное блюдо. Девушка едва заметно повела плечиком, и платье скользнуло с него. Ресницы кокетливо вспорхнули и опустились, скрывая блеск в глазах. Уходить она не спешила.
— Что еще пожелает высокородный?
Дин-Таль покусал губы, рассматривая девушку исподлобья. Затем неспешно приблизился к ней, еще несколько томительных мгновение рассматривал ее, наконец, подцепил пальцем за подбородок и задрал голову, вынудив смотреть себе в глаза.
— Сколько тебе лет, дитя?
— Я уже взрослая, высокородный.
— Сколько?
— Шестнадцать.
Служанка облизала губы, и ладонь риора легла на обнаженное острое плечико. После опустилась ниже, пальцы подцепили ткань платья, и оно вернулось на прежнее место.
— Я ясно обозначил свои желания, — сухо произнес адер. — Шлюхи в них не было. Уходи.
Служанка вспыхнула. Она сердито сжала кулаки и воскликнула:
— Я не шлюха! Я позволяю к себе прикасаться только тем, кто мне понравился и не беру за это денег. Вы мне нравитесь, риор адер, и я всего лишь хотела скрасить ваше одиночество.
— Ты знаешь меня? — нахмурился Тиен.
— Моя матушка служила в Борге, я видела многих риоров, и вас тоже. Но даже если бы и не это, то наш город стоит недалеко от чертогов лиори, и мы иногда ходим смотреть, когда Перворожденная выезжает из своего замка со свитой… Выезжала.
— Тем лучше, — сухо произнес Дин-Таль. — Я не нуждаюсь ни в компании, ни в утешении. Оставь меня.
Девушка резко склонилась, всё еще обиженная пренебрежением и нанесенным оскорблением. Однако вскоре расправила плечи и направилась прочь из комнаты. Риор вдруг представил, что сейчас окажется вновь наедине со своими мыслями и воскликнул раньше, чем осознал это:
— Стой!
Служанка задержалась у дверей. Она некоторое время колебалась, но все-таки обернулась и выжидающе посмотрела на Дин-Таля.
— Как твое имя?
— Матушка назвала Эйсси, — ответила она ворчливо.
— Я хочу, чтобы ты осталась, — глаза девушки чуть расширились от удивления, и Тиен закончил: — Между нами ничего не будет, но я хочу, чтобы эту ночь ты провела рядом со мной.
— Я могу ублажить вас…
— Нет. Просто побудь рядом.
— Как будет угодно, высокородный, — удивленно пожала плечами Эйсси.
Адер сел на кровать, поставил поднос себе на колени и окинул взглядом нехитрую снедь. В глиняной миске была налита бурда темно-коричневого цвета, исходившая парком. Риор потянул носом, пытаясь уловить запах варева, он не отвращал, даже казался приятным, несмотря на жутковатый вид похлебки. Еще на подносе стояла тарелка с мясом, нарезанном большими кусками. На краю тарелки примостилась веточка пожухлой зелени. И завершал этот парад блюд стакан с настойкой.
Тиен невесело усмехнулся и ополовинил стакан, не стараясь почувствовать вкус местного пойла. Хмельной напиток оказался крепким, он обжег горло, но высокородный прикрыл глаза, с наслаждением ощущая, как тепло разливается по телу. После бросил взгляд на служанку, неловко переминавшуюся у двери с ноги на ногу, и взялся за ложку, от души надеясь, что на вкус похлебка окажется сносной. Но голод не позволил смаковать и кривиться. Дин-Таль быстро проглатывал еду, уже совсем не обращая внимания на девушку. Потому ее голос, прозвучавший неожиданно, заставил риора поперхнуться. Он кашлянул в кулак и поднял на Эйсси взгляд.
— А лиори?.. — служанка подошла ближе. — Она жива?
— Жива и скоро вернется, чтобы покарать предателей, — отчеканил адер тоном, не допускавшим сомнений.
— Почему же она еще не появилась? Все ждут…
— Деяния и поступки госпожи не обсуждаются, — сухо заметил Тиен. — Если не появилась, значит, такова ее воля.
— Да хранят Боги Перворожденную, — склонила голову Эйсси. — Вы поэтому отказались от моих ласк, высокородный риор?
— Я избран госпожой, — Дин-Таль вернулся к своей скудной трапезе. — Смею ли я смотреть на других женщин?
Девушка кивнула. Известие об оглашении имени избранника облетело Эли-Борг сразу после того, как это произошло. Герольды объехали все замки, города и поселения, неся весть о долгожданном событии, так что слова адера удивления не вызвали, только понимание.
— Но вы все-таки позволяете мне остаться с вами, — не удержалась Эйсси.
— Мне просто нужно сейчас, чтобы кто-то побыл со мной рядом. Но если ты хочешь уйти, я не удерживаю.
— Вас что-то тяготит, высокородный?
Риор опустил ложку в пустую миску и, прищурившись, поглядел на служанку:
— Ты слишком любопытна.
— Простите, — она потупилась. — Просто мы все ожидаем новостей, а их нет. Тревожно.
— Все, о чем мы разговариваем, должно остаться между нами, — строго произнес Тиен. — Нападение произошло в Эли-Борге, значит, предатели тоже тут. Никто не должен знать, что я был здесь.
— Даже про то, что госпожа жива? — округлила глаза Эйсси. — Это благая весть…
— Об этом можешь сказать, но объясни простой верой в милость Богов. Моего имени не должно прозвучать.
— Я поняла, — кивнула девушка.
— Ты уже поделилась с кем-то тем, что узнала меня?
— Когда бы я успела? — она улыбнулась. — Я ведь до этого только знала, что к нам заглянул высокородный. Я одна, кто хорошо знает вас в лицо, риор адер.
— Хорошо, пусть так и останется, — немного расслабился Тиен и вернулся к позднему ужину.
Когда и с мясом было покончено, Дин-Таль допил остатки настойки, блаженно вздохнул и составил поднос на пол. Затем посмотрел на свою гостью, подумал, что ее присутствие лишнее, но вспомнил о том, как метался по каморке и решительно поманил к себе Эйсси.
— Ляг рядом. Ко мне спиной.
— Как прикажете, риор адер, — ответила девушка и послушно юркнула под бок, вытянувшемуся на постели мужчине.
Он обнял ее поперек живота, прижал к себе, но в этом объятии не было ни чувственности, ни скрытого желания. Скорей, как ребенок обнимает игрушку, ложась спать, просто для того, чтобы не чувствовать себя одиноко. Девушка попыталась вывернуть голову, но услышала короткое:
