Дин-Таль хмыкнул, его желание, разбуженное неопытной воровкой, уже угасло, и прислужница его больше не волновала. Ему нужна была услуга.
— У тебя остались знакомства в Борге? Кто-нибудь из прислуги.
Эйсси вновь ответила удивленным взглядом, но, чуть поколебавшись, кивнула.
— Сможешь вызвать?
— Смогу, — она опять кивнула.
— Твоему знакомству можно доверять?
— Ну, да…
— Передашь записку для чародея. Скажешь, что твоя подруга тяжело больна, и ей необходима помощь. Ферим иногда работает вне стен замка, так что ничего удивительного в этой просьбе не будет. Больше от тебя ничего не требуется, разве что принести мне перо и бумагу. — Тиен наконец выпустил руки служанки из захвата, и она, поморщившись, растерла запястья. — И не вздумай водить меня за нос, моего свидетельства о воровстве будет достаточно, чтобы призвать тебя к ответу.
Эйсси округлила глаза и замахала руками:
— Да что вы такое говорите, риор адер! И в мыслях не было!
— И не называй моего имени…
— Я помню, риор Дин-Таль…
— Эйсси, — он укоризненно покачал головой, и девушка зажала рот рукой. — Принеси бумагу и чернила. Всё равно уже не засну.
Служанка поклонилась и выскочила за дверь, а адер устремил взгляд в окно. Небо уже посветлело, значит, несколько часов он все-таки проспал. Хоть так. После убрал отобранный назад кошель и задумался — верный ли сделал выбор? Стин, конечно, проговорился о знакомом чародее, который изготовил сонное зелье, но ведь имени не звал. Что если Ферим замешан в заговоре? Тогда обращаться к нему опасно. Да и что он хочет от придворного чародея? Подтверждения слепой веры в то, что Альвия жива? Но ведь он сидит в замке, и, стало быть, советники могли уже спрашивать его. Если бы Ферим знал, где лиори, за ней бы уже отправилась вся рать Эли-Борга,… если, конечно, рать еще принадлежит своей госпоже.
Может, стоило бы сразу отправиться к Дин-Бьену, не оставляя здесь следов? И новая мысль заставила риора замереть на месте. А можно ли доверять бывшему советнику? Ведь никто не разбирался со смертью лиора. Ройф стал ниточкой, которая вела к Тайраду, это же из-за вскрывшихся сношений с Эли-Хартом ему было приказано покинуть Эли-Борг и никогда не возвращаться. А Кейр стал объяснением и тому, как убийца проник в охотничьи угодья, и как добрался до Перворожденного. Но Дин-Таль точно знал, что Райверн не имел никакого отношения к появлению Дин-Ройфа. Он был изумлен не меньше Тиена, когда изгнанник объявился перед ними и начал умолять свести его с господином. И ведь он же не просто так выбрал Кейра, значит, был уверен, что именно его лиор примет. Кто-то же направил его к молодым риорам! И если бы он, Дин-Таль, не промолчал тогда о своих наблюдениях, то этим делом занялись бы более тщательно. Но всё свалили на Райверна, уверились в его виновности, и больше ничего выяснять не стали. А надо было…
И что теперь? Все следы, и тогда, и сейчас — вели к Тайраду. Выходит, он сам потворствовал настоящим предателям своим молчанием, и, заговор, зародившийся еще восемь лет назад, дал всходы по пути из Эли-Харта. Но если допустить такое, то это он… Он своими руками вырыл ловушку для Альвии! Смолчал тогда, а сейчас уже поздно кричать, потому что дельце обстряпано, и лиори исчезла.
— Проклятье, — простонал Тиен. — Этак я себя самого начну обвинять в убийстве лиора.
Нужно прочистить голову, отогнать все воспоминания и хорошенько подумать. Нужно! Но не вышло. Осознание собственного малодушия восемь лет назад навалилось на плечи очередным грузом. Теперь казалось даже странным, отчего все так быстро ухватились за вину Райверна, даже несмотря на молчание единственного свидетеля. Родной отец поверил в вину сына, Альвия… Она ведь любила Кейра, почему же не выслушала, отчего не пожелала принять его признаний? А приближенные покойного лиора… Наставники, товарищи по обучению, наперсники по шалостям — все! Почему?!
— Потому что исчез, — сам себе ответил Тиен. — Это стало последним доказательством. Противостоял лиори, когда она бросилась на него с мечом, а потом исчез, когда она подумала, что он мертв. А я всё знал, но не сказал ни слова в его защиту, потому что это была единственная возможность избавиться от него. А сейчас заговор разросся настолько, что уже непонятно, кому стоит доверять… Архон!
Дин-Таль ожесточенно потер лицо. После поднялся на ноги и дошел до окна. Только сейчас он ощутил прохладу, проникавшую в его временное обиталище через перекошенную раму. Зябко поежившись, Тиен протяжно вздохнул и обернулся на тихий скрип двери.
— Вот, высокородный.
Это была Эйсси. Она принесла обрывок пергамента и графитовую палочку с обточенным концом. Девушка протянула свою добычу риору и произнесла короткое:
— Вот. Чернила у хозяина закрыты, а это в питейном зале лежит, должников записывают.
— Хорошо, — кивнул Дин-Таль.
Он приблизился к служанке, забрал пергамент и графит, после уселся на кровати и покосился на масляную лампу, уже почти прогоревшую. Света было мало, но утренний сумрак помог, и зрения почти не пришлось напрягать. Еще немного подумав, риор написал всего пару строк, не упомянув своего имени. Закончив писать, он пожалел, что не может запечатать послание. Оставалось надеяться на то, что в записку не сунет нос никто, кто знает почерк адера Эли-Борга. За содержимое Тиен не переживал, по написанному невозможно было определить, кто писал: мужчина или женщина. Да и призыв о помощи вполне отвечал тому, что Эйсси скажет своему посланцу. Главное, чтобы Ферим остался верен Перворожденной, и тогда он не проговорится, что встречался с ее избранником.
— Знаешь, когда открываются ворота Борга? — спросил девушку Тиен.
— Знаю, высокородный риор, — ответила она.
— Тогда и отнесешься. Не говори ничего лишнего, и я не только забуду о воровстве, но и вознагражу тебя.
— Я всё сделаю, — просияла Эйсси. — О вас не скажу ни слова.
— Умница. А теперь принеси мне что-нибудь перекусить. И наконец дай мне воды, еще ночью просил, но так и не увидел.
— Пить?
— Умыться!
— Я мигом, — кивнула служанка и поспешила исполнить и это приказание.
Из гостевого дома они вышли вместе. Капюшон опять скрывал лицо адера. Теперь он хотел поскорей покинуть опасный город. Эйсси не одна, кто бегал смотреть на выезды лиори, да и через Борград Дин-Таль проезжал много раз, когда его путь лежал к западным пределам. Хорошо еще, что горожане попросту не ожидали увидеть избранника Перворожденной без сопровождения и в неброском одеянии, иначе его могли бы опознать больше народа.
К воротам Борграда они с Эйсси тоже приблизились вместе. Зевающие стражники скользнули по ним скучающими взглядами, что взять с голытьбы? Тиен, намеренно прихрамывавший, выдохнул только тогда, когда они оказались за чертой ворот.
— Поспеши, — негромко произнес, слегка подтолкнув девушку.
