Шорох раздался совсем близко, и один из прутьев решетки сжала женская ручка. А через мгновение и сама хозяйки руки появилась перед узником. Лицо ее было бледно, глаза покраснели и нос опух — лейра явно успела наплакаться. Горло скрыла бархотка, и следы, оставленные пальцами Дин-Таля, оказались недоступны случайному взгляду.
— Тиен, — жалобно позвала Ирэйн.
Адер подался вперед, вновь ощутив прилив жгучего гнева, но опомнился и остался сидеть, не сводя немигающего взгляда с ненавистного личика лейры Дорин.
— Тиен… — голос ее сорвался, и из глаз потянулись новые дорожки слез.
— Как ты вошла сюда? — резко спросил риор.
— Мне помогли, — начала Ирэйн и осеклась под взглядом адера. — Тиен… Я хотела… Мне нужно поговорить… объяснить…
Она искала слова, но никак не могла решиться заговорить о том, зачем пришла. Дин-Таль решил помочь. Он усмехнулся и махнул рукой:
— Я нынче не принимаю, — со злой усмешкой произнес он. — Проваливай прочь, гадюка, и не смей подползать ко мне.
— Тиен! — с надрывом воскликнула лейра, подавшись еще ближе к решетке.
Дин-Таль с ледяным равнодушием оценил расстояние. Успеет ли он удавить паршивку? Скорей всего, нет, она не одна, и невидимый защитник успеет отнять у адера его добычу. А если не бросаться, а просто приблизиться? Постепенно. Она явно не намерена уходить, значит, возможность все-таки есть. И пусть потом советники думают, что хотят, но он воздаст маленькой суке за предательство, а заодно лишит Тайрада надежды на престол Эли-Борга. Если удастся, то сожалеть будет уже не о чем…
— Что тебе надо? — сухо спросил риор, поднявшись с кровати.
Он сделал несколько шагов, но пока не спешил приблизиться к решетке.
— Я просто хотела объяснить, — женщина всхлипнула, стерла со щек слезы и вновь сжала прутья. — Мне жаль…
— Чего? Того, что ваш замысел с Эли-Хартом так и не воплотился? — он смотрел на лейру Дорин с нескрываемой насмешкой. — Или же жаль, что я узнал о том, что ты возжелала не только венец лиори, но и ее мужчину? Как ты хотела обставить мое спасение? Как собиралась втереться в доверие? Неужели ты возомнила, что сможешь утешить меня? Или ты считала, что достаточно венца на голове, чтобы я прибежал в твою постель?
Ирэйн слушала, впившись взглядом в мужчину, о котором мечтала столько лет, о ком грезила, отдаваясь мужу, к кому спешила все это время, и ради любви которого захотела уничтожить свою соперницу. Слушала и не замечала, что слезы продолжают течь по ее щекам. Он хлестал ее издевкой и обвинениями, а она лишь всхлипывала и качала головой, словно пытаясь опровергнуть все, о чем говорил Дин-Таль. Наконец, не выдержала и протянула к нему руки сквозь решетку:
— Я люблю тебя! — вскрикнула лейра и разрыдалась. — Я так давно люблю тебя, Тиен! — Ирэйн закрылась ладонями, и до адера долетели едва слышное: — Я просто хотела быть счастливой. Я просто хотела видеть рядом любимого мужчину. Я…
Риор стремительно приблизился к решетке, но тот, кто стоял, невидимый Дин-Талем, также стремительно оттащил лейру назад, оставляя ее вне досягаемости адера. Тиен сжал прутья и с яростью вопросил:
— Ты меня спросила?! Хотя бы задумалась, нужна ли мне твоя любовь?! Единственную женщину, о которой я мечтал, ты украла у меня! Лишила всего, что было мне дорого!
— Я дам тебе это снова…
— Тогда верни мне Альвию! — закричал адер. — Верни мою душу, маленькая дрянь! Верни мое сердце! — Он выдохнул и оттолкнулся от прутьев. Отошел к окошку и хрипло произнес: — Я любил ее. Всегда, всю свою жизнь. Я был с ней не ради милостей и наград, они мне были не нужны. Только она. Моя госпожа… И ты никогда, — Тиен развернулся и увидел Ирэйн вновь рядом с решеткой. — Никогда ты не сможешь заменить ее.
— Но ты же совсем не знаешь меня! — в отчаянии воскликнула лейра Дорин. — Совсем не знаешь!
Дин-Таль вернулся к кровати, сел на нее и усмехнулся:
— Тут ты права. Я знал маленькую стыдливую лейру, нежную, как весенний цветок. Чистую непорочную девочку, в невинных глазах которой не было лжи… Эту девочку я вел к мужу, этой девочке искренне желал счастья. А потом я узнал лживую тварь, в груди которой билось черное сердце. Эта подлая сука украла у меня надежду на долгожданное счастье, разрушила жизнь, и почти уничтожила риорат, отняв нашу госпожу.
— Тиен…
— Моя лиори сильна духом, она восхищала своим умом и рассудительностью. Она вела за собой рать, и каждый воин в Эли-Борге легко расстанется с жизнью во имя ее славы. Чем ты можешь заменить ее? Что можешь противопоставить, игрушка Эли-Харта?
Лейра Дорин стерла кулаками слезы и мотнула головой:
— Я не буду его игрушкой, ты ошибаешься. Я не позволю ему управлять собой!
Дин-Таль весело рассмеялся, вынудив Ирэйн замолчать.
— Глупая! — воскликнул адер. — Не тягаться ягненку с гиеной! Он переиграет тебя еще до того, как ты воспротивишься его воле!
— Посмотрим! — ответила уязвленная женщина.
— Более того, — не слушая ее, продолжил риор: — Ты открываешь свой замысел, когда за твоей спиной слуга Эли-Харта. Где твой разум, Ирэйн? Или его хватает только на то, чтобы умело лгать? — Тиен усмехнулся и закончил: — Мне не нужна такая госпожа. Убирайся.
Лейра Дорин стиснула прутья решетки до побелевших костяшек, ее взгляд не отпускал адера, но он больше не желал разговаривать. Женщина кусала губы, отыскивая нужные слова, но так и не сумела найти.
— Если, — дрожащим голосом заговорила она, — если ты не передумаешь… — Дин-Таль, уже успевший вытянуться на кровати, повернул голову и изломил бровь, насмешлив глядя на Ирэйн. Она попыталась добавить в голос твердости, но у нее не вышло, голос так и продолжал подрагивать от волнения, злости и страха перед тем, что лейра собиралась сказать. — Если ты не передумаешь, я оговорю тебя. У меня будут свидетели, и они подтвердят, что это ты предал мою кузину.
— Свидетели у тебя будут, — равнодушно ответил Дин-Таль. — Пока ты нужна Эли-Харту твою шкуру будут беречь. О моей шкуре позаботиться некому, и я жалею только об одном.
— О чем? — спросила Ирэйн, продолжая вглядываться в лицо риора.
— Что ты все еще не сдохла.
— Тиен! — истерично выкрикнула лейра, но адер уже не смотрел на нее. — Я люблю тебя! Тиен, я люблю тебя!
Дин-Мар с силой дернул на себя Ирэйн, прижал лицом к своей груди, и она разрыдалась с новой силой. Хартий подхватил лейру на руки и понес прочь из подземелья, нашептывая ей на ухо слова успокоения.
— Не предам, — расслышала Ирэйн. — Не променяю… Не оставлю… Никогда. Моя любовь…
Она вскинула взгляд на риора и, словно хватаясь за руку, протянутую на помощь, прислушалась к словам. А Ирэйн тонула. Она захлебывалась в своем разочаровании и горе. Он ее ненавидит… Ненавидит! Все надежды исчезли, разлетелись, будто дым под порывом ветра. Ее любовь так и останется безответной. Не будь долгих счастливых дней, не будет ночей, наполненных страстью и стонами. Не будет признаний и совместного правления. Все зря…
