«Спас-си хоз-сяина, спас-с…».
«Накажи!» — закричал всадник на пегом жеребце. — Она виновна!
— Боги, — прохрипел прислужник, хватаясь за грудь.
Райверн обернулся, вопросительно взглянул на Савера и нахмурился. Он тихо позвал Альвию и указал взглядом на прислужника.
— Архон, — выдохнула Перворожденная, вглядываясь в посеревшее лицо Савера. — Нам надо сойти с дороги. Сейчас.
Кейр кивнул. Он приостановился, сжал локоть Савера и потянул того наперерез очередной повозке. Прислужник вгляделся в лицо юной девушки, ехавшей с отцом и матерью, и услышал:
«Чего ты медлишь? Она же убьет твоего хозяина! Убей первым, пока не поздно!».
«Спаси его, — простонала мать девицы. — Спаси, как он спас тебя».
«Неблагодарный! — зарокотал отец семейства, замахиваясь хлыстом. — Ты позволишь ему умереть? Ты отдашь своего хозяина этой змее?!».
«Спаси его! — закричала девица. — Убей боржскую суку, убей!».
«Уничтожь ее, уничтожь! — заверещала ее мать. — Или она уничтожит риора!».
Мужик на возке, ехавший со своей семьей, замахнулся хлыстом на наглеца, бросившемуся под копыта его волу.
— Куда прешь, дурень! — закричал он.
— Пошел прочь, пес, — рявкнул Райверн, бросив на возницу злой взгляд.
— Ох, простите, высокородный риор, не признал, — возница повинно склонил голову.
Его дочь, совсем еще юная девица, смущенно зарделась, а ее матушка прикрыла рот ладонью:
— Простите нас, высокородный…
— Езжайте с миром, — отмахнулся Райверн и потянул дальше Савера, не спускавшего пустого взгляда с повозки.
«Ты знаешь, что делать», — кивнул возница.
«Не позволяй свершиться черному злу», — женщина молитвенно сложила на груди руки.
«Спаси его», — заплакала девица.
— Благослови вас Боги, высокородный риор, — щебетала женщина, кланяясь в спину Кейру.
— Мамка, а чего это ихний слуга так на нас смотрит? — тихо спросила девица.
— Не в себе он, — охнула женщина и махнула рукой: — Ступай, сердешный, ступай.
«Боги с тобой», — женщина подняла руку, словно благословляя прислужника.
Савер мотнул головой и отвернулся. Он посмотрел на одинокого путника с сумой на плече. Тот ободряюще улыбнулся прислужнику и потряс клюкой. Савер поджал губы и опустил свободную руку на рукоять ножа, висевшего на поясе, сжал пальцы и, ощутив ее прохладную твердость, вдруг почувствовал себя уверенней. Губы прислужника на короткий миг изогнула коварная усмешка, и ладонь скользнула вниз. Не сейчас. Чуть позже. Он перевел взгляд на лиори, спешившую впереди. Да-а, пусть идет, пусть скроется за кустами, и тогда…
— Прочь с дороги, прочь! — загрохотал за спинами беглецов мужской голос.
Райверн обернулся и отрывисто произнес:
— Скорей, — и беглецы, прибавив шаг, устремились к другой стороне тракта.
Отряд риора Дин-Брайса все-таки сделал остановку в деревеньке, стоявшей сразу за Лисьим распадком, нужно было передохнуть после безумной ночи и сменить выдохшихся лошадей. Впрочем, люди вымотались не меньше своих скакунов. Кто-то уснул прямо на земле, привалившись спиной к забору, возле которого спешился. Риор, сердито оглядев своих ратников, ушел к деревенскому голове, чтобы стребовать с него лошадей, еды и лекаря, который занялся Тьенером. Его пришлось оставить в деревушке, потому что раненный прислужник стал помехой отряду. Там же оставили и следопыта Гериона.
— Смотри, чтобы один дурень не приближался к другому, — напоследок велел риор. — Вернусь, чтобы оба были в целости.
— Будет сделано, высокородный риор, — заверил голова, и отряд отправился дальше.
Дин-Брайс вновь гнал людей, опасаясь, что опоздал, и беглецы успели скрыться. Еще и Гирен подвел, он был лучшим следопытом, но после болота больше напоминал помешенного. Он все ждал рассвета, чтобы увидеть, как Тьен рассыплется прахом, и очень огорчился, увидев, что тот не развеялся по ветру. Впрочем, вместо того, чтобы признать ошибку, следопыт уверенно заявил:
— Крепкое колдовство.
Позволить ему и дальше смущать умы ратников, нет-нет, да и слушавших Гирена, риор не мог, потому остался и без верного помощника, и без лучшего следопыта. И это в дополнение к тем, кого пожрали рандиры. О, Вайриг Дин-Брайс был в бешенстве, и вымещал его на путниках, ехавших по тракту. Он щедро раздавал удары плетью налево и направо, в брани находя хоть какое-то успокоение. Его воины, глядя на своего хозяина, тоже не скупились на ругань и удары. И когда впереди возмущено закричал какой-то всадник, браня трех бродяг за то, что они лезли под копыта его коня, Дин-Брайс только со злостью подумал, что наглецов недурно было бы снести на всем скакуну, чтобы впредь было неповадно пакостить.
Когда отряд поравнялся с возмущенным всадником, троица уже добралась до края тракта и нырнула за полуоблетевшую поросль. Брайс спешил к перекрестку, чтобы свернуть на дорогу к Сухому озеру. Он уже проехал мимо одинокого всадника, когда до него донеслась брань:
— Да что б меченому брюхо распороли. Сволота! Какой он риор? Он разбойник, даром что здоровый.
— Стоять! — гаркнул Дин-Брайс и обернулся к всаднику: — Ты сказал — меченый?
Мужчина вздрогнул, испуганно округлил глаза и открыл рот, но, опешив, так ничего и не ответил.
— Говори, пес! — риор замахнулся плетью. — Почему меченый?
— Так в шрамах рожа-то, — затараторил всадник.
Дин-Брайс прикрыл глаза, пытаясь прочистить голову. Лиор писал: мужчина — риор без рода, лицо покрыто шрамами, рыжеватый. Опасен. Женщина — лейра, черноволосая, глаза серые, знает ратное дело. Опасна. Второй мужчина — смерд, хитрый, не глуп. Может быть опасным. Трое беглецов — трое путников. Один по виду риор со шрамами, с ним женщина и смерд — это Брайс и сам отметил мельком.
— Они! — воскликнул риор, устремил взгляд к небу и шепнул: — Нагнали! — После обернулся к своим людям и выкрикнул: — За мной! — И отряд возобновил скачку, отыскивая, где можно свернуть вслед за врагами лиора.
Райверн пару раз обернулся, бросив настороженный взгляд на тракт, но отряд, кажется, промчался мимо. Попадать на глаза риорам и воинам не хотелось. Они наверняка имели сведения о беглецах и могли заинтересоваться троицей, слишком необычной, чтобы не обратить на них внимания. И если высокородный еще мог встретиться пешим в сопровождении слуги, то благородную лейру таскать по дорогам никто не посмеет. Да и передвигаться с женщиной без отряда сопровождения — это неуважение к самой лейре. Альвия же, даже в своем наряде никак не тянула на простолюдинку. Но, кажется, пронесло и в этот раз.
Кейр перевел взгляд на Савера и остановился.
— Как ты? — настороженно спросил он прислужника.
