— Перед лиори принято склоняться, — ощерился боржец, навалившись на высокородного.
Меча в его руке на было, как не было его и в руке Дин-Брайса. Клинок вылетел из руки риора во время падения, и предатель оттолкнул его коленом в сторону от хозяина. Райверн накрыл горло хартия локтем левой руки и перенес на нее весь свой вес, понимая, что на большее его сил сейчас не хватит. Он давил врага, глядя ему в глаза немигающим взглядом, а где-то неподалеку уже звенела сталь, скрещенных клинков, Альвия вступила в схватку, взяв на себя лучника.
Дин-Брайс в панике шарил по земле рукой, пытаясь нащупать меч. До ножа ему было не добраться, он оказался под телом боржца. Вывернуться никак не получалось, рука противника налилась каменной тяжестью, и он явно не собирался выпускать риора из ловушки.
— Ли… ори, — просипел Брайс.
— А ты думаешь, кого так неистово хочет поймать этот вероломный ублюдок, твой господин? — хрипло усмехнулся Кейр.
— Она пропала…
— Ты ее нашел, — зрачки Райверна расширились, и он с неожиданной жадностью ловил каждый сдавленный вздох хартия. — А ты думал, среди нас я самый опасный? Конечно, думал, потому и сосредоточился на мне, и тем дал ей возможность забрать твоих воинов, одного за другим.
— Я… ис…правлюс-сь, — ответил Дин-Брайс, ощущая, как начинает темнеть в глазах. Еще несколько мгновений, и он больше не сможет сделать ни одного вдоха…
Пальцы хартия нащупали самый кончик рукояти. Брайс зажмурился изо всех сил и попытался ухватить подтянуть рукоять ближе. Наконец, ему это удалось, и риор сжал рукоять. Размахнулся из последних сил и ударил божца в висок. Удар вышел слабым и смазанным, но Кейру, покрытому кровью от нескольких ран, этого хватило, и он повалился на бок. Давление на горло исчезло, Дин-Брайс с хрипом вдохнул полную грудь воздуха и отчаянно закашлялся.
Он откатился от Райверна, уже повернувшегося на бок. Хартий встал на четвереньки, помотал головой, избавляясь от черных мушек перед глазами, и поднялся на ноги. И первое, что увидел риор — это тело своего последнего лучника, свесившегося с седла. Мгновение, и он полетел на землю, а его убийца, спрыгнув с коня уже направлялась к Дин-Брайсу, покручивая в руке окровавленный меч. А еще через мгновение слуха высокородного коснулся хриплый смех раненого противника. Он обернулся, и увидел, что боржец сидит, прислонившись спиной к дереву и смеется, глядя на него.
— Тебе выпала честь умереть от рук самой лиори Эли-Борга, хартий, — произнес изгнанник. — Помолись, у тебя осталось не так много времени.
— Заткнись! — рявкнул Дин-Брайс.
Он перехватил меч и поднял вверх, направив острие в открытую грудь боржца. Тот смотрел на врага, не отворачиваясь и не мигая, только на губах продолжала играть кривоватая насмешливая ухмылка.
— Во славу моей госпожи, — произнес изгнанник и развел руки в сторону.
— Пусть пожрут тебя твари Архона, предатель, — ответил хартий, и острие помчалось вниз…
Скрежет стали резанул слух, и Брайс порывисто обернулся. Он встретился взглядом с лиори, сузившей глаза:
— Он мой, хартий, — надменно произнесла повелительница Эли-Борга. — Не тебе, пес, забирать его жизнь. — И она оттолкнула меч риора.
Кейр снова ухмыльнулся и развел руками, по-прежнему насмешливо глядя на высокородного.
— Зря не помолился, риор, времени у тебя не осталось, — заметил Райверн.
— Отдыхай, Райв, — кинула ему Альвия, наступая на своего нового противника. — Я скоро.
— Не спеши, сердце мое, я пока полюбуюсь на тебя, — ответил ей изгнанник и покривился, вдруг ясно ощутив и боль от ран.
Хартий отступал, держа перед собой меч. Он пытался оценить женщину, угрожавшую ему, и никак не мог увидеть в ней опасного противника. Даже осознание, что она лишила его большей части оставшейся от отряда, выехавшего из ворот Брайса, не помогало разглядеть в ней опасность. Женщина, как женщина, только с мечом, чей клинок был залит чужой кровью. На самой лиори было всего несколько порезов, но она их, кажется, вообще не замечала. И только лишь ярко-голубые глаза по-прежнему наводили оторопь. Где-то на границе сознания риор помнил, что у боржской правительницы должны быть серые, как лед глаза, и это не позволило до конца уверовать, что перед ним та самая исчезнувшая Альвия Эли-Борг. А еще было как-то нелепо нападать с оружием на женщину. Вайрига всегда учили, что нет доблести в убийстве слабого…
Ее бросок был стремителен и даже неожидан. Дин-Брайс едва успел отбиться, и Перворожденная продолжила свое стремительное наступление. А когда лезвие ее клинка разрезало ремешки доспехов на плече, ослабив их, хартий перестал видеть перед собой женщину. Перед ним был опасный противник, умело использовавший свое преимущество в сложении и весе. Более подвижная, более юркая, с сильным телом и уверенными движениями. И сейчас легко верилось, что она могла убить не то что сопляка Филиса, но даже одного из его лучших ратников — Альтора, чья голова наблюдала за поединком равнодушным взглядом.
Дин-Брайс пытался нападать первым, и у него это получалось, ненадолго. Он даже дотянулся и оставил сочащуюся кровью рану на бедре лиори, но тут же получил взамен такую же на предплечье и на лице. Хартий схватился за щеку, и вновь услышал хохот боржца.
— А ты думаешь, кто меня так разукрасил?! — весело воскликнул Кейр.
— Архон, — выругался Брайс и в слепящей ярости бросился на Перворожденную.
— Злиш-шься, — ее слова вырвались язвительным шипением. — Злись, хартий, злис-сь.
И тут раздался крик, неожиданный, но вселивший надежду в сердце хартийского риора:
— Хозяин!
Дин-Брайс отбился от лиори и бросил взгляд себе за спину. К нему на выручку скакал Фрэм. Альвия поджала губы, разглядев вдалеке фигуру Савера, бредущего в сторону поединщиков. Он не добил ратника, придавленного лошадью, и теперь тот мчался на к ним на лошади, оставшейся от одного из мертвецов, чьи тела остались лежать там, где их настиг клинок Альвии.
Райверн потянулся за своим мечом и приподнялся, готовый вступить в схватку с объявившимся воином. Савера он тоже увидел и подумал, что теперь их больше. Должно быть, о том же подумал и высокородный Эли-Харта. Он махнул рукой ратнику и заорал:
— Фрэм! Гони в город за подмогой!
— Хозяин, вы один!
— Я сказал, в город! Скажи враги лиора обнаружены! Скажи…
И крик оборвался. Он перешел в горловое бульканье, когда острие меча Альвии вырвалось из горла риора.
— Архон! — вскрикнул ратник и подстегнул свою лошадь, направив ее прочь от места, где пал отряд риора Дин-Брайса вместе с самим риором.
Лиори вы дернула меч, и ее противник повалился лицом вниз, содрогаясь в агонии. После вогнала клинок в землю наполовину, вытащила его и покачала головой. Альвия приблизилась к поверженному врагу, нагнулась, подхватила край его плаща и протерла меч. Затем подняла взгляд на Райверна и стремительно приблизилась к нему.
