— Тай, — Эли-Ториан остановился перед дверями покоев сестры, — я прошу тебя в последний раз: расскажи мне, что ты так усердно скрываешь. Еще шаг, и я все узнаю. Если ты обидел Алларис, пощады не жди.
— Как муж может обидеть свою жену?! — воскликнул Тайрад.
— Ты сделал выбор, — ровно ответил Ларс и толкнул дверь в покои лейры Харт.
Эли-Харт мысленно свернул шурину шею и вошел следом, тут же натянув на лицо приветливое, почти счастливое выражение. Их встретила сама Алларис. Позади нее стояла нянька с дочерью Эли-Харта на руках. Тайрэн держал за руку мать. И когда он увидел отца, то не дернулся ему навстречу, как это бывало раньше. Остался на месте, глядя на лиора исподлобья. А при виде огромного мужчины и вовсе спрятался за материнскую юбку. Тайрад подумал, что слишком мягок с сыном, раз тот осмелился проявить неуважение к отцу. Но внешне эти мысли никак не отразились. Лиор по-прежнему сиял улыбкой.
— Мои дорогие, — произнес он и шагнул к своей семье.
На скуле лейры Харт слабой синевой наливался след от вчерашней пощечины. Ее взгляд, скользнув по супругу, устремился к брату, и лицо Алларис перекосилось. Слезы хлынули из глаз женщины, и она не собиралась ни сдерживаться, ни скрывать своего разочарования.
— Ларс! — воскликнула Алларис. — О, Ларс, ты здесь!
И, сорвавшись с места, женщина поспешила к брату, так и не выпустив руки сына. Мальчик семенил следом, испуганно глядя на мать снизу вверх. Эли-Ториан поймал сестру в объятья, на мгнвоение прижал к себе одной рукой и негромко произнес:
— Успокойся, сестрица, ты пугаешь сына.
Алларис опомнилась. Она стерла с лица слезы и присела перед Тайрэном на корточки. На губах ее появилась фальшивая улыбка, и лейра затараторила:
— Ох, мой мальчик, смотри, кто навестил нас. Это же твой дядюшка Ларсанс. Поздоровайся с ним скорее…
— Прежде, чем с отцом?! — уже не скрывая ярости, вопросил Тайрад. — Тайрэн. Подойди ко мне.
Мальчик похлопал округлившимися глазенками. Он перевел взгляд с матери на дядю, после обернулся к отцу.
— Сын, — строго повторил Эли-Харт.
Тайрэн судорожно вздохнул и, выпустив руку матери, направился к родителю. Тайрад подхватил его на руки и постарался улыбнуться, как можно более доброжелательно.
— Отчего ты не спешил к своему отцу? — спросил лиор и тут же пожалел об этом, когда мальчик ответил:
— Вы обижаете матушку, господин, я обиделся на вас.
— Разве же я обижаю? — попытался возмутить Тайрад.
— Судя по синяку на лице моей сестры, да, — сухо ответил вместо Тайрэна его дядя.
— О, Ларс, — всхлипнула Алларис и прижалась к груди брата. — Все это так ужасно. Я была не в силах больше это выносить и воспользовалась кристаллом призыва, что ты дал мне на прощание. Даже не думала, что он может когда-нибудь понадобиться. Я прошу защиты моего рода.
Эли-Ториан отстранился и удержал сестру за плечи:
— Твой род не оставит тебя, сестра. Но прежде я хочу знать, от чего мы должны защитить тебя. Давайте присядем и поговорим. Тай не пожелал мне открыть, что происходит между вами, значит, расскажешь ты.
— Не желаю в этом участвовать, — высокомерно заявил Эли-Харт. — Я за собой вины не вижу. Я в праве мужа и господина, и если кто-то считает иначе, он волен убираться на все четыре стороны и оставить меня и мою семью в покое.
— Недальновидно, Тай, очень недальновидно, — усмехнулся Ларс. — Совсем не похоже на тебя прежнего. Ты раньше был осторожней в высказываниях.
— И все-таки я продолжаю настаивать, что то, что происходит между мной и супругой, никого не касается, кроме нас двоих. И уж если на то пошло, то и супруга не смеет оспаривать решения и действия своего господина. Здесь нет места разбирательству и судилищу, я не какой-то высокородный, я — лиор.
Эли-Ториан покачал головой и приблизился к зятю.
— Знаешь, чем отличается дочь лиора от любой другой лейры? — спросил он, глядя в глаза Тайраду. — За нее есть, кому заступиться. И потому я буду спрашивать и выслушивать то, что вы мне скажете.
Горец передернул плечами. Он поставил на пол сына и направился на выход.
— Вот уже чего терпеть не намерен, чтобы мне приказывали в моем риорате, — произнес он на ходу. — Я лиор, ты пока наследный риор, и не лиору отчитываться перед риором.
— Тогда мы прямо сейчас отправимся к моему отцу, — без тени гнева ответил Ларс. — Все вместе, и лиор ответит лиору. Выбор за тобой, Тай: я или мой отец.
Чародеи, вошедшие следом за высокородными в покои, взялись на свои медальоны, и камни ярко блеснули, отозвавшись на их прикосновения. Воздух пошел рябью, словно кто-то кинул камень в воду. Круги, расходившиеся от медальонов, стали шириться…
— Как только они пересекутся, Врата откроются, Тай. — Вкрадчиво сказал Эли-Ториан. — Решай. Мои чародеи сильны, но и им не позволено открывать пространство бесконечно. Если проход откроется, ты отправишься с нами. Это не угроза, это предупреждение, и пока дружеское.
Тайрад покусывал губы, глядя на то, как воздух продолжает расплываться кругами от медальонов. Он был в ловушке, и даже уйти с гордо поднятой головой не получалось. И звать помощь бессмысленно, ториане стоят у входа в покои и не пропустят хартиев. А пока те будут пробиваться к господину, Врата раскроются… Призрачные грани почти сошлись, еще мгнвоение…
— Хватит! — рявкнул Эли-Харт. — Хорошо, поговорим.
Он развернулся и направился в глубь покоев, ни на кого не глядя. Чародеи опустили руки, камни начали блекнуть, и пространство застыло в своем изначальном виде, так и не разомкнув слои. Ларс улыбнулся сестре, подхватил на руки племянника и, поцеловав в лоб племянницу, зашагал следом за лиором. Алларис поспешила за братом, и на лице ее мелькнуло торжество.
Тайрад уже сидел в кресле, закинув ногу на ногу. Он бросил высокомерный взгляд на шурина и отвернулся к окну, на жену лиор смотреть не собирался. На нее он был зол настолько, что сейчас придушил бы без всяких сожалений. Впрочем, лейра Харт и не стремилась подойти к супругу. Она дождалась, пока брат усядется сам и уместит на своих коленях Тайрэна. Мальчик был напряжен. Он переводил по-прежнему испуганный взгляд с одного взрослого на друга, а после протянул руки к матери, ища в ней защиту. В глазах маленького Перворожденного уже появились слезы, однако памятуя о приказе отца быть мужчиной, ребенок все еще старался сдержаться. Алларис сжала ладошку сына, но с колен брата так и не забрала.
— Все хорошо, мой мальчик, — сказала она с улыбкой. — Дядя тебя не обидит.
Ларс провел по волосам племянника широкой ладонью и перевел взгляд на няньку.
— Уведите детей, — велел он, — наша беседа не для их ушей.
Нянька поспешила за Тайрэном, и Эли-Ториан поставил его на пол. Мальчик посмотрел на мать, и она кивнула ему, позволяя уйти, но он не спешил покинуть взрослых. Теперь поглядел на отца, вновь обернулся к дяде и спросил с тревогой:
