— Что привело ко мне господина? — как обычно спросил даркир.
— Что с тобой произошло? — вместо ответа задал свой вопрос Тайрад.
— Моя цель близка, повелитель, — прошелестел Грэйд. — Мой дух перевоплощается, и скоро для меня не будет границ. Что желает мой господин?
И Эли-Харт, вновь ощутивший прилив ярости, прошипел:
— Месс-сти. Я хочу мести, Грэйд!
— Чья жизнь нужна лиору?
— Мне нужен весь род! Весь проклятый род Эли-Ториан! — прогрохотал Тайрад, потрясая кулаками. Затем выдохнул и сказал уже спокойней: — Но начать я готов с Перворожденного ублюдка — Ларса. Пусть он сгниет заживо! Пусть издыхает медленно в бесконечной агонии, пусть корежится от неутолимых болей. Мне нужны его страдания! И не вздумай сказать, что это невозможно. Сделай, как хочешь, но доберись до него!
Колдун отвернулся от лиора. Он подошел к перевернутому котлу, небольшому но тяжелому. Грэйд утвердил треногу в вертикальное положение, легко поднял котел и установил на треногу. После скрылся за одной из дверей. Не за страшной дверью, где лежал сгнивший труп, всего лишь ушел в жилую часть своего логова. А вернулся с кувшином, в котором находилась обычная вода.
Тайрад подошел ближе и с интересом смотрел на то, как даркир выливает воду в котел. Грэйд поставил кувшин на пол и сдвинул рукав балахона, обнажив тонкое запястье. Под белой кожей четко просматривались синие дорожки вен. А еще Эли-Харт увидел, как сильно отросли ногти колдуна. Они были неровными и грязными, и у лиора мелькнула мысль, что это запекшаяся кровь. А еще ногти казались крепкими, и Тайраду представилось, как Грэйд разрывает плоть своих жертв своими когтями… Плевать! На все плевать, лишь бы сделал то, что угодно господину.
Даркир одним движением разорвал ногтем кожу на запястье вместе с веной и перевернул руку, и необычайно густая нить крови потянулась вниз. Грэйд снял ее с запястья пальцем второй руки и стряхнул в котел. Лиор вытянул шею, он смотрел, как уродливую темно-багровая клякса, расползается по поверхности воды, подобно маслянистому пятну. Колдун поднял руку, провел по запястью бескровным языком, и рана затянулась тонкой прозрачной кожицей. Эли-Харт гулко сглотнул.
Грэйд протянул руку:
— Мне нужна вещь. Любая.
— Зачем? — сорвалось с уст лиора.
— Я отравлю эту вещь проклятьем. Сделай так, чтобы твой враг пользовался ею, и он будет умирать долго и мучительно.
Тайрад растерянно оглядел себя и пожал плечами.
— Мне нечего тебе дать.
Колдун бросил на Перворожденного косой взгляд, после вновь удалился в жилую часть покоев и вернулся с булавкой.
Он опустил ее в воду, накрыл котел ладонями и зашептал что-то понятное только ему одному. Эли-Харт подошел еще ближе и теперь смотрел, как кровавая клякса движется, подвластная ладони даркира. Она растянулась по всей поверхности котла, полностью скрыв воду. Грэйд опустил в котел руку и выел ногтем какие-то знаки, не потерявшие четкости и после того, как колдун закончил выводить их. Затем склонился над котлом и дохнул на знаки. Тайрад округлил глаза, когда кровь вдруг свернулась, застыв коркой на стенках сосуда, и вода под ней оказалась черной. Даркир добыл булавку и протянул лиору.
— Пусть ею уколют наследного риора, чтобы на булавке осталась его кровь. После воткнут в ложе, на котором спит твой враг. Мне все еще не дотянуться до высокородных, и уж тем более до Перворожденных, но я уже почти не принадлежу этому миру, и найду иной путь. Черные сны изведут его, вытянут жизненную силу.
— Он будет мучиться? — глухо спросил Эли-Харт.
— Он проживет каждый свой кошмар. Будет отравлен ими. Да, он будет мучиться.
— Хорошо, — кивнул Тайрад и протянул руку, но тут же отдернул ее.
— Тебе не будет вреда, господин.
И лиор забрал булавку, сунул в карман и снова посмотрел на даркира.
— Что с Альвией?
— Смерд мой, — ответил колдун. — Он послушен моей воли и думает лишь о том, как уничтожить лиори. Даже собственный хозяин уже не занимает его, он всего лишь предлог, но даже если риора будут резать на куски, его слуга не встанет на защиту. Мой посланник занял обещанное ему место.
— А та защита…
— Мне никто не в силах противостоять, — высокомерно ответил колдун. — Скоро ты получишь нужные тебе жизни.
Тайрад криво усмехнулся и произнес:
— Лучшая новость за сегодня. — Он направился к двери, однако обернулся и спросил: — Точно от булавки вреда не будет?
— Нет, — ответил Грэйд. И когда дверь за господином закрылась, добавил: — Твоя цена иная, и ты уже начал свой расчет,… господин.
Эли-Харт этого не слышал. Он поднялся наверх и прижал ладонь к карману с заветной булавкой. Гнев его значительно убавился, и разум начал очищаться. Теперь можно было и подумать. И первая мысль, которая пришла ему в голову, была о словах колдуна. «Я почти не принадлежу этому миру…». Издыхает? Ну и в Архон его. Чем быстрей исчезнет жуткая тварь, тем лучше. Лишь бы успел доделать то, что начал. Впрочем, не похоже, чтобы Грэйд собирался умирать, он говорил о могуществе. Это тоже неплохо. Если он станет сильней остальных чародеев, то Эли-Харт только выиграет. И Тайрад выкинул даркира из головы.
Он поднялся в свой кабинет, некоторое время слепо смотрел на миниатюрный портрет сына, стоявший на углу стола, после поджал губы и достал из кармана булавку.
— Я верну тебя, мой мальчик, — пообещал он изображению. — Эли-Ториан еще пожалеют, что осмелились отнять тебя. Скоро ты будешь дома, и я уже не оставлю тебя. Мы будем вместе, всегда и везде. Тайрэн — мой дар Богов.
Однако выжидать, когда сдохнет Ларс, было глупо. С его смертью род Ториан не исчезнет. Есть брат, и дар рода проснется в нем, пусть и в меньшей степени. Да и лиор еще жив, а значит, обещание наследного риора останется в силе. Нужно было выполнить условие.
— Докажи, — перекривлял шурина Тайрад.
После опустился на край стола, скрестил руки на груди и задумался. Решение пришло быстро. Оно было очевидным и неизбежным.
— Я пойду на Эли-Борг, — произнес вслух лиор.
Выжидать не имело смысла. Сейчас риорат был наиболее уязвим. Без правителя, когда боржцы растерянны, а Борг полон приспешников Эли-Харта. Да, лучшее время, чтобы нанести удар и, наконец, прибрать к рукам вожделенные земли. В Архон осторожность! Ему не нужна ни послушная кукла, ни ее дети, ни кто-либо другое, кто будет управлять этими землями. Риорат сменит имя и правителя. И когда он будет праздновать победу, Ториан увидят, что он и без их помощи способен добиваться своего. Тогда можно будет вернуть сына и возобновить прежние условия договора. Не при захвате, но при защите речники станут неплохим подспорьем в борьбе с алчными соседями, которые захотят оспорить захват целого риората. Только…
Тайрад снова посмотрел на булавку и с сожалением вздохнул — не сейчас. Когда все будет окончено, когда жизнь наладится, тогда можно будет подумать и о месте. Эли-Ториан еще не поняли, что за змей греется на их груди, но узнают. Всему свое время, а пока нужно играть честно, иначе расплата окажется слишком велика, а убивать своего собственного сына, чтобы дар перешел следующему сыну, который еще может родиться, не хочется. Все-таки Тайрэна его отец любил.
