— В Архон! — в сердцах выругался Райверн и медленно выдохнул.
К собачьему лаю присоединился топот множества лошадей, стали различимы человеческие голоса. Еще пара минут, и преследователи выскочат к Солнечному источнику.
— Пора, — повторила Альвия.
— Тогда будем молиться… Проклятье, я даже не знаю, за что нам молиться, — криво усмехнулся риор и направился к валуну.
Альвия усмехнулась, поправила меч на поясе и приблизилась к Саверу. Она присела на корточки, ожидая, когда Кейр откроет вход в тоннели дайр-имов. Прикоснулась к шее прислужника, ощутила, насколько холодна его кожа, и удрученно покачала головой. Но жилка на шее билась, и значит, еще оставалась надежда.
— Надеюсь, мы все-таки вытащим тебя, — негромко произнесла лиори и провела ладонью по щеке Савера.
И веки его дрогнули. Перворожденная изумленно охнула, глядя на черную пустоту, разлившуюся в глазах прислужника. Она скрыла даже белки, уничтожила даже отголосок жизни, еще недавно бившей ключом в теле Савера. Рука его взметнулась, ладонь легла на шею Альвии сзади, удерживая ее рядом. Сила в худощавом прислужнике оказалась неимоверной, словно рука принадлежала каменному истукану, а не обычному человеку. Лиори дернулась, пытаясь освободиться от хватки, но не смогла даже сдвинуться с места. Что-то тихо звякнуло, и Перворожденная подумала о ноже, прицепленному к ее поясу.
— Савер, не надо, — произнесла она.
Губы полумертвеца растянулись в неприятной ухмылке. Он чуть приподнялся, вторая рука дернулась, и в живот лиори вонзился сталь, сорвав с ее уст короткий вскрик ошеломления и боли. И в то же мгновение тело прислужника обмякло, рука съехала с шеи Альвии, упала безвольной плетью, и глаза снова закрылись.
— Али, проход открылся…
Лиори обернулась к Кейру, виновато улыбнулась, и она указала на рукоять ножа, торчавшую из ее тела. И тут же по лицу Перворожденной разлилась пепельная бледность, и она повалилась на землю. Глаза Райверна расширились, он тяжело сглотнул, дотронулся до кончика рукояти, словно не мог поверить в то, что видит.
— Нет, — сипло выдохнул он. — Нет, Али, нет!
Между деревьями показалась первая собака. Ее заливистый лай привел изгнанника в чувство. Он подхватил Альвию на руки и бросился к проходу, раскрывшему черную пасть прямо в валуне.
— Савер, — слабо произнесла лиори. — Не оставляй…
— Надо было удавить его, — простонал Райверн. — Я же чувствовал…
— Забери, — повторила Альвия.
— В Архон! — с яростью выкрикнул боржец.
Он положил Перворожденную у входа в тоннель, стремительно вернулся за прислужником, закинул на плечо и, пнув подбежавшего пса, бросился обратно.
Савера изгнанник скинул на каменный пол, после вновь ударил следующую собаку, подскочившую к Альвии, и, подняв ее на руки, шагнул в проход в тот момент, когда из-за деревьев выскочили всадники.
— Вон они! Стреляйте! — прокричал кто-то.
В воздух взвились несколько стрел, понеслись вслед беглецам и,… ударившись, о камень, упали на землю. Проход закрылся.
— Архон! — в бессильной ярости воскликнул риор, который вел большой отряд — Как теперь их достать? — ответа не было…
Райверн опустился на колени, уложил рядом Альвию и беспомощно огляделся.
— Проклятье, как же так… — прошептал Кейр и сжал голову. — Не уберег. Не углядел… Как же так? Али…
Он пытался думать, пытался понять, что делать дальше, куда бежать, как все исправить, но мысли разлетались, не желая складываться в стройную цепь рассуждений. Всегда живой ум подводил своего хозяина, и умение быстро принимать решения в этот раз не спешило прийти на выручку. Взгляд изгнанника то и дело возвращался к рукояти ножа и кровавому пятну, расплывавшемуся все шире на животе Перворожденной. Райверн мог думать о том, что теряет ее, и это убивало.
— Боги, — взвыл Кейр, — ну хоть одну здравую мысль. Прямо сейчас, умоляю!
— Здесь правят иные Боги, Райверн, — вдруг раздался негромкий голос.
Боржец вскинул голову и увидел дайр-имов, стоявших в проходе, открывшемся слева от него. Как всегда спокойные, утонченные, в сияющих золотом доспехах. Их рыжие волосы, казалось, освещают тоннель лучше всякого мха. Дети Огня, они были удивительно уравновешены для излюбленной ими стихии.
— Ты нарушил клятву и обманул наше доверие… — продолжил все тот же дайр-им, но риор оборвал его, выкрикнув:
— Помогите! Потом хоть сварите живьем, только сейчас помогите!
— Нарушение договора лишает…
— Да в Архон ваш договор! — заорал Кейр. — Мне была обещана помощь! Сакрайм-дар повелителя! Или же дайр-имы уподобились чужакам и забыли, что такое честь?!
— Дайр-имы не забывают о данных обещаниях, — холодно ответил старший в тройке хранителей.
— Тогда спасите ее, — вдруг успокоившись, потребовал Райверн. После кивнул на прислужника: — И… его, если это еще возможно.
— Целители осмотрят и решат, — ответил старший хранитель.
— Хвала всем Богам, — не сдержавшись, простонал изгнанник, закрывая на мгновение глаза. Ему дали надежду…
— Ты мог спасти себя, Райверн, — все-таки заметил дайр-им, — но потратил свой сакрайм на женщину, чья участь уже решена, и смерть от ножа может оказаться благом.
— Судьбы решают Боги, — сухо ответил Кейр. — Дайр-имы не Боги.
Старший хранитель Пути чуть склонил голову, принимая ответ чужака. После указал одному из своих сопровождающих на Савера, и тот с легкостью взял прислужника на руки. Райверн поднял Альвию.
— Они помогут, — шепнул он лиори, но она была без сознания, и не видела ни появления хозяев подземного мира, ни переговоров между Кейром и ними. Райверн вымучено улыбнулся и закончил: — Только продержись, сердце мое, заклинаю. — И последовал за хранителями…
Дайраир. Невероятный в своем неземном великолепии, потрясающий воображение город, раскинувшийся под землей. Когда Райверн Дин-Одел впервые попал сюда, он стоял с раскрытым ртом и даже не чувствовал себя дураком, до того был велико его восхищение. Дайр-им, сопровождавший чужака, спокойно отнесся к тому, что хартий вдруг замер посреди улицы, без высокомерия и самодовольства. Однако добродушная полуулыбка все-таки коснулась уст хранителя Пути.
Он не торопил риора, не сердился, что вынужден выжидать, пока детский восторг, охвативший взрослого мужчину, умерится, и пришелец будет готов сдвинуться с места и проследовать туда, где ему приготовили временное жилище. А восторг все не проходил, да и как он мог пройти, когда риор Дин-Одел оказался в ином мире?
— Боги, — сдавленно выдохнул тогда Райверн. — Это чудесный сон.
— Это наша жизнь, — ответил хранитель, и чужак произнес:
— Вы живете в легенде.
— В каком-то смысле так и есть, — склонил голову хранитель. — Дайраир — древнейший город этих земель. Он насчитывает не менее десяти эпох.
