А вот второй захудалый род уже данность. История почти повторилась. Из безызвестности в помощники главы Тайной службы. И тогда легко объяснить провалы шпионов, отправленных в Эли-Харт. Не всех, но тех, кто проходил по секретным бумагам. О высокородных риорах, служивших Альвии в Харте, знали только двое: он и сама лиори.
— Потому их до сих пор не разоблачили.
В это мгновение Дин-Вар поздравил себя с собственной недоверчивостью. Он никогда и ни с кем не обсуждал разговоры с Перворожденной, проходившие наедине без лишних ушей, даже намеками.
— И еще…
А еще Тармис стал щитом для заговорщиков. Если и были донесения о подозрительных разговорах, то помощник перехватывал их раньше, чем они доходили до советника. Сразу вспомнилось дело об исчезновении одного из слуг. Занималась им дворцовая стража, но, кажется, так никого и не нашли. Впрочем, тоже не доказательство, причину исчезновения уже не узнать. И все-таки Тармис мог стать бельмом Тайной службы, ослепившей ее и продолжавшей слепить сейчас.
Дин-Вар поднялся из-за стола, оправил одежду, прихватил подсвечник с горящими свечами и направился прочь из кабинета. Тармиса уже не было на месте, советник сам отпустил его. Риор поджал губы и вошел в кабинет помощника. Здесь было все аккуратно прибрано, впрочем, как обычно. Ровные стопочки папок лежали на полках, на столе не осталось ничего, кроме писчих принадлежностей. Самые важные документы были убраны в окованный железом сундук, и тот закрыт на ключ, который хранился на шее помощника.
Советник подошел к одной из полок, поставил подсвечник и взял папку. Открыл ее, просмотрел бумаги, но в них, конечно же, не нашел ничего примечательного, обычные кляузы на соседей. Такое частенько попадало в Тайную службу от городских стражей. Эти бумаги сжигались вскоре после ознакомления. Тармис скопил их немало. Зачем? Чтобы не было пустоты за неимением других бумаг, имевших большую ценность, хотя бы потому, что это были новости? Возможно-возможно…
Полистав еще несколько папок, Дин-Вар подошел к сундуку. Он присел на корточки перед ним и с интересом рассмотрел скважину для ключа.
— Где-то у меня был набор отмычек, — задумчиво отметил советник.
Он вернулся в свой кабинет, порылся в шкафу, где лежала разная мелочевка, и вскоре хмыкнул, обнаружив искомое. Риор позвенел отмычками, прицепленному к металлическому кольцу и вернулся в кабинет помощника. Здесь снова присел перед сундуком и усмехнулся:
— Посмотрим, что припрятал наш мышонок в своей норке.
Кода дверь отворилась, советник успел испробовать всего четыре отмычки из десяти. Он услышал тихий скрип двери и обернулся.
— О, Орсон, ты вовремя, — дружелюбно улыбнулся Дин-Вар, поднявшись на ноги. — Открой-ка, малыш, свой сундук.
Молодой человек замер в дверном проеме, не сводя взгляда с главы Тайной службы. Он потоптался в нерешительности, но все-таки подошел ближе.
— Я хотел узнать, не нужно ли вам что-нибудь, и увидел свет из-под двери…
— Нужно, — кивнул советник. — Открой сундук.
— Там сейчас нет ничего важного…
— Открой сундук, — твердо повторил Дин-Вар, выделив каждое слово. — Сейчас.
Тармис помялся, но тихо выдохнул и снял с шеи цепочку с ключом. После открыл сундук и откинул крышку. Нутро действительно оказалось почти пустым. Здесь лежало всего несколько бумаг.
— Дай их мне, — велел советник.
Риор бросил на него колючий взгляд, но вновь послушался. Дин-Вар забрал бумаги, отошел к столу и пробежался взглядом по кривоватым строчкам донесения. После посмотрел на Тармиса и приподнял брови:
— А почему я не знаю?
— Я хотел подать вам завтра утром…
— Оно было получено два дня назад, — советник указал на дату, написанную рукой помощника. — Два дня. Уже два дня тебе известно о том, что к Бьенскому лесу стекаются высокородные риоры и смерды, а ты не посчитал нужным уведомить меня о таких новостях? О чем еще ты забывал мне сообщить? И главное, кому сообщить не забывал? Что скажешь, мой мальчик?
Тармис поджал губы и бросил взгляд на дверь. Советник покачал головой.
— Не выйдет, Орс.
Тот вдруг ухмыльнулся и гаркнул:
— Ко мне!..
Сладострастный женский стон нарушил тягучую тишину опочивальни. Тонкие пальцы впились в простынь, скомкав ее. Нежное тело выгнулось навстречу ласкавшему ее любовнику, и он заполнил жаркое лоно возбужденной плотью. Женщина вскрикнула, откинула руки за голову, и мужчина нависнув сверху, сплел их пальцы.
— А-ах, — простонала она, когда он вновь толкнулся в нее. — О, Боги… А-ах…
— Люблю тебя, — жарко шепнул риор в приоткрытые влажные от поцелуев губы любовницы.
— Да, — всхлипнула она. — Люби меня, люби, Кир, мне так это нужно. Да-а…
— Мое совершенство, — прохрипел он, продолжая двигаться в ней. — Моя прекрасная госпожа… Любимая…
— Ах…
Он склонился к ее лицу, впился в губы коротким поцелуем и вновь приподнялся на локтях, рассматривая искаженное мукой наслаждение хорошенькое личико своей любовницы. Ее дыхание уже знакомо прервалось, лейра зажмурилась, и из ее груди громким стоном вырвалось его имя:
— Ки-ир…
Она забилась от наслаждения, сжав бедра любовника коленями, и мужчина поймал губами ее слабеющие стоны. И как только женщина затихла, задвигался быстрей и резче, спеша догнать ее ускользающее удовольствие. Лейра раскинула руки, вновь скомкала простынь и, закусив губу, застонала, откликаясь на грубоватые толчки. Риор ворвался в лоно любовницы в последний раз и вновь впился ей в губы. Его тело содрогнулось, и мужчина, застонав, излился. И на опочивальню вновь навалилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием любовников…
— Боги, — выдохнула Ирэйн. — Ты восхитителен, Кир.
— Ты это уже говорила, — хрипловато рассмеялся он и перевалился на бок. По-хозяйски подтянул к себе лейру и коснулся ее виска легким поцелуем. — Моя страстная, — улыбнулся риор.
Лейра Дорин откинула голову на плечо Дин-Мара и закрыла глаза. Мысли разлетались, ни на миг не задерживаясь в голове, еще кружившейся от недавнего наслаждения. Ирэйн улыбнулась, ощущая приятную усталость и еще царившую в теле истому. Но постепенно дыхание ее выравнивалось, бег сердца замедлялся, и кровь начала остывать, более не горяча возбуждением.
Она еще некоторое время полежала на плече любовника, чутко прислушиваясь к тому, как он поглаживает кончиками пальцев ее голову. Наконец, опьянение ушло, и лейра отодвинулась от мужчины. Она повернулась на бок, подперла голову ладонью и еще некоторое время рассматривая красивой лицо хартия. После скользнула взглядом по сильному телу, задержалась на мужской плоти, уже не столь большой и твердой. Тихо вздохнула и накрыла грудь риора ладонью.
— Ты должен уйти, — сказала Ирэйн.
