Слов он не мог разобрать, только понял, что причитает какая-то женщина. Дин-Фойр нахмурился. Он хотел выйти и узнать, что происходит, но остановился. В исподнем выходить не хотелось. Натянув штаны и накинув сверху камзол, советник сунул ноги в сапоги и уже направился к дверям, однако вновь остановился. Ему не нравилось то, что он слышал. Еще не понимал, но нутром чуял, что в стенах Борга творится что-то нехорошее, грязное. Что-то, что подспудно ожидалось с того дня, когда пропала госпожа, и почему он выпроводил из замка свою семью, желая защитить своих близких. Дин-Фойр подошел к своему мечу, висевшему на перевязи на стене, взялся за него, но передумал. Вместо этого советник достал два своих любимых ножа и спрятал один в рукаве, а второй за голенищем сапога. Лишь после этого направился к двери. Но ни успел взяться за ручку, как с той стороны загрохотали в дверь кулаком.
— Кто? — спросил Фойр.
— Именем лиори, — донесся ответ, — откройте дверь!
Советник невольно потер лоб, пытаясь осознать призыв. Вдруг охнул и сдавленно прошептал:
— Вернулась…
Неужели и вправду?! Ну, конечно, Альвия в гневе! В стенах ее отчего замка засел предатель, и не один, вот и собирает обитателей Борга, чтобы разобраться с ними. Однако такая мысль показалась неправильной. Менее всего лиори была склонная закатывать выволочку при народе. И все-таки «именем лиори». Иной лиори нет ни в одном из риоратов, и значит, госпожа, наконец, дома.
— Хвала Богам, — выдохнул Дин-Фойр и повернул ключ раньше, чем подоспел его прислужник, сонно потиравший глаза. А еще через мгнвоение застыл, ошарашено глядя в глаза Дин-Тьера: — За каким Архоном?
Риор, обвиненный в измене сбежавшим адером, приподнял уголки губ в учтивой улыбке и отвесил почти издевательский поклон:
— Доброй ночи, риор Дин-Фойр, извольте проследовать в тронный зал, лиори призывает вас и всех обитателей Борга.
— Лиори?
— Наша госпожа, да пошлют Боги ей свое благословение, — все с той же улыбкой склонил голову Дин-Тьер. — Прошу вас, советник. И ваш прислужник тоже пусть поспешит.
Фойр бросил взгляд назад, слуга переминался с ноги на ногу, сжав в руке кочергу. Риор поджал губы и кивнул встревоженному мужчине. Смысла допытываться, что происходит, смысла не было. Оставалось только подчиниться и все узнать самому. И то, что он наблюдал, высокородному совершенно не нравилось. Ощущение, что их сгоняют в тронный зал, как стадо баранов, было слишком явным, чтобы его не замечать. Женщины выглядели испуганным: что служанки, что благородные лейры. Риоры выглядели удивленными, кто-то был так же мрачен, как и Дин-Фойр. Некоторые люди даже не успели одеться. Их попросту вытащили из кроватей и погнали к неведомой лиори.
— Какая, в Архон, лиори? — пробормотал советник, уже почти уверившись, что это не Альвия призывает своих подданных.
И вдруг, словно вспышка, ему вспомнились слова Дин-Таля. Ирэйн… Ирэйн Дорин, урожденная Борг. Адер ведь твердил им о предательстве кузины, и он, Фойр, почти поверил. Почти, потому что Таль был слишком поспешен, и это могло означать, как месть, так и попытку убрать лейру, способную опровергнуть его слова. И хоть советник был склонен доверять именно Тиену, но привычка делать выводы не из воздуха сыграла свою роль, и он не стал торопиться с суждениями, хотя и почувствовал облегчение, когда Дин-Таль сбежал из-под замка. И Ирэйн почти никак не проявила себя за все это время. Сидела тихой мышкой в своих покоях, довольствуясь обществом телохранителей. Никуда не лезла, ни во что не вмешивалась. Вела себя скромно, как обычно. И это притупило подозрительность, разум советника продолжил искать предателя среди своих собратьев.
— Переворот, — едва слышно прошептал Дин-Фойр. — Это проклятый переворот. Боги…
В тронный зал он входил уже зная, кого увидит на троне. Однако взгляд риора был прикован не к съежившейся на троне женской фигурке, советник смотрел на того, кто стоял рядом с самозваной лиори, боявшейся поднять глаза на боржцев, заполнявших тронный зал. Дин-Лирн… И все-таки он. Фойр невесело усмехнулся и, наконец, понял, что дергало его все это время. Внутреннее чутье не было согласно с доводами разума. Оно уловило все, что требовалось, чтобы сделать верные выводы, и только закоснелость убеждений не позволила скинуть шоры с глаз.
Дин-Фойр повертел головой, пытаясь отыскать Солта и Дин-Вара, но никого из них не увидел. Только он и Дин-Лирн стояли здесь из числа советников. Дин-Фойр внизу, предатель на вершине возвышения, у самого трона. И он совсем не выглядел тем дурноватым служакой-патриотом, каким знал его советник. Плечи расправлены, на губах едва заметна насмешливая улыбка. Впрочем, эту ухмылку Лирн спрятал, и остался стоять основательным и незыблемым, как горы, у подножия которых раскинулся Эли-Борг.
— Сколько же лет ты прятал свой истинный лик, — произнес Дин-Фойр, уже не стараясь говорить тихо. — Не пес, совсем не пес, истинная тварь из Архона.
Впрочем, за людским гулом высказывания советника никто не услышал, разве что те, кто стоял рядом с ним, но они не осмелились заговорить, только бросили на Фойра испуганные взгляды, однако советник уже сам не ответил на них. Он смотрел на Лирна, мечтая о том, чтобы взглядом можно было воспламенить на месте, только вот не всем мечтам дано сбыться, и проклятый предатель остался невредим. Он по-прежнему рассматривал свысока обитателей Борга и ждал, когда тронный зал будет набит до отказа. Наконец, поднял руку, призывая к тишине, и заговорил твердым уверенным голосом без знакомых дребезжащих ноток:
— Жители Эли-Борга! Всех нас постигла страшная утрата! Мы не устанем скорбеть по нашей госпоже и повелительнице… — по залу пронесся рокот, но вновь рука Лирна взмыла вверх, и люди замкнулись в угрюмом молчании, и предатель продолжил: — Но оплакивать Перворожденную мы будем после, на это у нас вся жизнь. А сейчас пришло время встать за родную землю… На Эли-Борг надвигаются полчища Эли-Харта! — люди вновь заволновался, и в этот раз изменник дал им проникнуться известием. После вскинул руки кверху и выкрикнул: — Эли-Борг без правителя всегда будет желанной добычей, на которую ринуться стервятники! Мы погибнем, если будем медлить! Я призываю вас преклонить колени перед нашей новой госпожой, последней из великого рода Боргов — лиори Ирэйн Эли-Борг! Ее имя вновь объединит и сплотит нас перед лицом опасности! Риорат без правителя — что кость в собачьей миске, но государства, во главе которого стоит повелитель — это сила! Во имя родной земли, во имя жизни ваших детей, во имя славы и процветания Эли-Борга я призываю вас принести клятву верности нашей госпоже, лиори Ирэйн! Хвала повелительнице Эли-Борга!
Дин-Лирн первым преклонил колени, и слова клятвы полились из его уст. Но никто не спешил последовать его примеру. Люди застыли в немом оцепенении, глядя расширенными в недоумении глазами на творившееся беззаконие…
Ордман Дин-Солт заложил руки за голову и потянулся, сидя в кресле. После передернул плечами и опустил взгляд на документы, лежавшие перед ним, тяжко вздохнул и потер переносицу. Кажется, на сегодня все. Риор свернул послание от посла Эли-Рохта и закрыл чернильницу, затем бросил перо в бронзовый стаканчик и зевнул. Взгляд советника скользнул по кипе скопившихся за время исчезновения лиори бумаг, и Ордман удрученно вздохнул. Он уже давно разобрался и поднаторел в хитросплетениях внешней политики, Перворожденная порой называла Дин-Солта «мой коварный варлах», намекая на его хватку и острый разум, но без госпожи даже он чувствовал себя неуютно.
