— Не смей мне противиться! — После обхватила его лицо ладонями и жарко заговорила: — Глупый, я лишь прошу тебя выжить до тех пор, пока не найду решения. Я прикажу перерыть для меня все древние своды законов, перечитаю все, что касается моей клятвы. Я буду искать путь вернуть тебя. Послушай же, Райв! Конгур сказал, что Савер отыщет тебя, как только полностью оправится. Твой прислужник принят мной под защиту, и он может смело появляться на землях Эли-Борга. Пусть приходит раз в три месяца и слушает известия. Как только решение будет найдено, он узнает об этом и отнесет эту весть тебе. И тогда ты вернешься. Слышишь? Райв!
— Слышу, Али, — отозвался риор. — Слышу и исполню твое повеление. Я исчезну, как ты хочешь и буду ждать добрых вестей, даже если на это уйдет вся моя жизнь.
— Боги, — судорожно выдохнула лиори.
— Жаль только одного, что к тому времени ты выносишь и родишь не мое дитя…
— Райв, — она уткнулась лбом ему в грудь. — Зачем ты рвешь мне душу?
— Наверное, потому что погибаю сам, — невесело усмехнулся изгнанник и вновь сжал Перворожденную в крепких тисках своих рук. — Но я сделаю, как ты хочешь.
Альвия вскинула голову, заглянула в глаза и не увидела знакомого упрямства, на губах Кейра играла мягкая улыбка, только веселья в ней не было. Лиори провела по его щеке, сейчас гладко выбритой, кончиками пальцев и произнесла, вымученно улыбнувшись:
— Не могу дышать. Так сложно наполнить грудь воздухом. Я падаю в Архон, Райв…
— Держись за мою руку, Али, — ответил он. — Я тебя не выпущу. — Затем склонился к ее губам: — Дыши, дыши полной грудью, — и прижался к устам лиори.
Ее пальцы запутались в его волосах, Альвия, всхлипнув, ответила на поцелуй. Райверн подхватил Перворожденную на руки, шагнул к ложу и опустил ее на него. Навис сверху, скользя взглядом по ее лицу, и лиори прошептала, сгорая в болезненной нежности:
— Я так сильно люблю тебя, Райв…
Он улыбнулся, склонился к лицу Перворожденной…
— Позволено ли будет мне войти?
Чужой и ненужный голос ворвался в их мир подобно порыву холодного ветра. Альвия села, и риор сжал ее плечи.
— Что за надобность? — спросил Кейр далеким от дружелюбия тоном.
— Великий конгур приглашает повелительницу Предгорья и ее верного хранителя. Великий сказал, что время пришло, и он хочет попрощаться со своими гостями до того, как они покинут Дайраир.
— Ничего от него не скроешь, — проворчал Райверн и ответил громче, увидев, как кивнула Альвия: — Лиори Эли-Борга приняла приглашение конгура Дайраира. Мы идем.
Изгнанник первым поднялся с ложа, но обернулся и вновь навис над Перворожденной, упершись кулаками по обе стороны от ее тела. Альвия вынужденно откинулась назад и, вскинув голову, тут же оказалась в плену очередного поцелуя, теперь отчаянного и порывистого, как мужчина, даривший его. Охнув, лиори вцепилась в плечи Кейра пальцами, ответила с той же горячностью, почти забыв, что за дверями их ожидает посланник конгура. Однако Райверн отстранился, сверкнув чуть шальным взглядом.
— Давай я срочно заболею, и ты останешься со мной, — приглушенно произнес, вдруг став похожим на того разудалого юнца, каким когда-то его знала Перворожденная.
Альвия улыбнулась и отрицательно покачала головой.
— Нас ждет не наставник, нас ожидает наш спаситель и гостеприимный хозяин. Неблагодарность — это последнее, что я позволю себе в отношении конгура, — ответила она.
— Ты всегда такая правильная, — фыркнул Кейр. — И как всегда совершенно права. Идем, разрушительница грез.
Он подал руку лиори и распрямился, поднимая ее с ложа. Рывком дернул себе в объятья и вновь прижался к губам коротким поцелуем. После оглядел и умиротворенно вздохнул:
— Прекрасна.
— Можем идти, нянюшка?
— Благословляю, дитя мое, — важно кивнул риор и получил тычок кулаком в плечо.
Альвия сама открыла выход, ей теперь это было позволено. Райверн чуть задержался, любуясь лиори, пока она выходила к посланнику конгура. На все время пребывания в подземном мире им выделили одежду, обувь и прочие необходимые мелочи, чтобы гости ни в чем не нуждались и чувствовали себя в Дайраире так же уверенно, как и в верхнем мире. Им даже выделили верховых скиллов, и лиори с риором передвигались по Тропам с комфортом, быстро привыкнув к непривычным животным и таким же непривычным седлам.
Конгур позволил гостям познакомится с миром дайр-имов. В такие минуты их сопровождал Таймир, показывая то, что было дозволено повелителем. Один раз с чужаками прогулялся и сам конгур, проводив лиори к святыням своего народа, тем самым показав ей свое безграничное доверие.
— Великий, — Райверн, всегда с особым любопытством слушавший рассказ Таймира или конгура, решился в тот день задать мучивший его вопрос: — Существует ли Огненный камень, за которым шел лиор Эдорин Эли-Харт?
— Несомненно существует, Райверн, — едва заметно улыбнулся повелитель. — Ты смотришь на него все эти дни. — И конгур, прищурившись, посмотрел вверх на раскаленный шар. — Вот оно наше сокровище, дарованное Хранителями. Священный огонь заключен в оболочку, чистую, как хрусталь и прочную, как скалы. Неугасимый, он пылает уже многие тысячелетия.
— Как любопытно, — Альвия перевела взгляд на конгура. — Вы ведь можете управлять пространством. Как высоко спрятан Камень, если он не выжигает жизнь в подземном мире?
— Он не высоко, — уже более открыто улыбнулся дайр-им. — Не выше гор, Альвия. Но ты верно заметила, все дело в наслоении пространственной материи. Через нее проходит ровно столько света и тепла, сколько нам необходимо. Хоть мы и дети Огня, но и для нас он может быть опасен. Смертная оболочка слишком уязвима, лишь Извечные всемогущи.
— Мгновение, великий! — воскликнул Кейр. — Ты говорил, что Эдорин почти добрался до цели, но если Камень скрыт…
— Он был близок к Тропе, ведущей в Дайраир.
— Понял, — кивнул боржец и вновь обратился в слух.
Это были невероятные дни, словно ожившая греза. Дайр-имы были равнодушны к клятвам верхнего мира, к его устоям, обычаям и правилам. От гостей требовалось только одно — не нарушать законы Дайраира, но этого делать ни Альвия, ни Райверн не собирались. Они были заняты друг другом, спеша насытиться краткими мгновениями свободы и единения. Невероятные дни… и такие же ночи: сладострастные, жаркие, безумные и быстротечные, как всякая греза…
Хотелось удержать каждый ускользающий миг, использовать каждую минуту, ухватить мгновение и не отпускать, но бег времени не смог бы удержать и Тийд-оин. И как бы Райверн и Альвия ни сжимали друг другу руки, время утекало сквозь пальцы подобно воде из ручья, возле которого они впервые открылись друг другу. И теперь, когда настала их последняя ночь, Кейр с жадным вниманием следил за лиори, выходившей из покоев, отведенных им на двоих.
