Дин-Таль отвернулся, выдохнул и не выдержал.
— Я люблю тебя, — глухо произнес он и тут же пожалел о своем признании, потому что услышал в ответ:
— Я не люблю вас, высокородный.
— Мне это известно, — горько усмехнулся адер. Тряхнул головой и расправил плечи, стараясь не замечать боли, сжавшей грудь в тиски: — Ваши люди ждут вас, лиори.
— Им придется еще подождать. Я не войду в стан. Литы вернутся с вами, меня будут охранять варлахи. — Все, что случилось со мной за это время, если желаете узнать, я расскажу в дороге. Не будем медлить.
— Как угодно моей госпоже, — привычно склонил голову Тиен. После поймал ее взгляд и вздрогнул, когда лиори сжала его ладонь.
— Прости, — услышал Дин-Таль. — Но иначе уже не будет. Я не хочу тебе лгать.
— Я был готов к этом,… кажется, — вымученно улыбнулся мужчина. — Просто… больно.
Она кивнула, но отвечать не стала. А потом они отправились к Тангорскому лесу. Альвия взяла коня одного из своих телохранителей, и тот забрался к товарищу на его лошадь. И расстались, не доезжая до постов ополченцев. Лиори ушла с варлахами вглубь леса, отдав первые распоряжения, а адер вернулся в свой шатер, чтобы скупо, сдерживая свои чувства, рассказать о встрече.
С тех пор к госпоже наведался Дин-Вар, после него отправился, сгоравший от волнения, Бьен. Ферим и вовсе стал у нее частым гостем, пользуясь тем, что и раньше часто уходил в лес. Он отнес лиори смену одежды и то, что она потребовала. А после первой встречи долго и с придыханием рассказывал о великом даре дайр-имов. Но все это оставалось скрыто от остальных обитателей стана.
И все-таки спокойная уверенность, владевшая теперь душами риорами, возглавившими ополчение, передалась и остальным воинам. С их лиц исчезла решимость обреченных, сменившись верой в то, что война не проиграна. К тому же за последние дни подошли риоры, получившие призыв. Они привели с собой своих воинов, и рати лиори стало тесно в лесу. Пора было выбираться из укрытия.
Об этом они и разговаривали, склонившись над картой Эли-Борга, которую доставили Перворожденной вместе с необходимыми ей вещами. Взгляд Тиена скользил украдкой по лицу Альвии. Он любовался лиори, теперь издалека, отчаянно желая провести кончиками пальцев по ее щеке, как когда-то…
— Мой шпион принес сведения, — произнесла Альвия.
— Что?
Перворожденная подняла взгляд на адера и укоризненно покачала головой.
— Вернитесь с облаков на землю, высокородный, иначе мне придется вас сдернуть оттуда за ногу, — ответила она и ткнула пальцем в карту. — Эли-Харт здесь. Нам стоит ожидать появление его рати дней через пять. Он выйдет, где мы и ожидали. Готово ли то, о чем я говорила?
— Готово, лиори.
— Отлично. Выводите рать за Дальний лог. Мы успеваем расставить наши силы.
— Вы так и не сказали, что делать со ратью Лирна…
— Моя забота. Не разъединяйте войска, они должны встретить Тайрада.
— Понял, госпожа.
Альвия развернулась и посмотрела на Дин-Таля.
— Боги с нами, Тиен. Во славу Эли-Борга.
— И его лиори, — ответил адер.
Перворожденная шагнула к нему, обняла по-мужски крепко, без всякой интимности, но с теплотой, и Тиен изо всех сил прижал ее к себе. Альвия быстро отстранилась:
— Пусть больше никто не приходит, я покидаю свой убежище. Теперь встретимся на поле брани. — Еще немного помолчала и закончила: — До встречи, Тиен.
— До встречи, Али, — ответил он и покинул лиори, опасаясь выдать свои чувства. Они уже были лишними…
Глава 28
— Эли-Борг, господин.
— Вижу.
Лиор Эли-Харт стоял на неподалеку от границы между двумя риоратами, за его спиной застыл риор Дин-Итель, верный помощник и доверенный. Тайрад заложил руки за спину и рассматривал развалины древней крепости, стоявшей на земле Эли-Борга.
— Почему Борги не убрали эту рухлядь, как думаешь, Лийен? — спросил лиор.
— Мне это неизвестно, господин, — ответил высокородный. — Лиори Альвия укрепляла рубежи, а на фундаменте этой крепости можно было возвести новую. Это дешевле закладки крепости от основания. Возможно, хотела поставить еще один пограничный пост.
— До нее были многие поколения предков. Почему они не избавились от развалин?
Лийен Дин-Итель удивленно пожал плечами и перевел взгляд на господина. На землях Эли-Харта тоже имелись похожие развалины, и их также не трогали. Иногда смерды таскали камни из кладки, бывало и риоры не брезговали для своих замков понравившимся элементом сохранившегося убранства. Даже Харт был построен на останках древнего сооружения.
— Эту часть границы охраняют разъезжие кордоны, — все-таки ответил Итель. — Наверное, они останавливаются в развалинах…
— Мне плевать, — неожиданно резко произнес Тайрад. — Когда я стану здесь хозяином, избавлюсь от всякого мусора. Тут неплохая земля, это преступление оставлять ее под руинами. Лиоры Эли-Борга никогда не ценили то, что имели, и Боги покарали их за расточительство, позволив мне истребить их род. Я знаю цену этому сокровищу. Здесь будет цвести сад, или… или взойдут колосья! В Архон древнюю рухлядь. В Архон Боргов! Отныне здесь правит род Эли-Харт.
Лийен промолчал. Перед ними был Эли-Борг, и он все еще принадлежал исчезнувшему роду, как бы ни хотелось думать об обратном. Тайрад это знал, и не было смысла напоминать ему, что он смотрит на пирог, от которого еще не успели отрезать ни одного куска. У риората оставались защитники, готовые стоять за родную землю даже без лиори. Впрочем, бравада Эли-Харта оставалась всего лишь бравадой, и под ней он скрывал чувства, оказавшиеся неожиданными даже для него самого.
— Если я сумел сделать это, значит, так было угодно Богам, — повторил Тайрад намного тише. — Я посланник их воли, и значит, все так, как должно быть.
Он сам себе не мог объяснить тоску, поселившуюся в его душе, непредвиденную и ненужную. Она родилась в тот день, когда он покинул Харт, семя, из которого выросло темное древо скорби, посадил в его груди Грэйд. Лиор уже восседал на своем белоснежном жеребце, когда в замковый двор вышел колдун. Его тощая фигура в балахоне показалась господину столь неуместной, что в первое мгновение он принял Грэйда за видение. Но тишина, мгновенно сковавшая воздух, словно ледяная корка игривый ручей, показала, что видение предстало не только Тайраду — Грэйд и вправду шел к нему, не сводя красных, словно кровь, глаз. И единственное, что ощутил лиор, глядя на своего колдуна, это раздражение, будто предвестник несчастья выполз из своей норы, чтобы накликать беду.
— Мой господин, — Грэйд, как всегда, равнодушный ко всему, что его окружало, склонил голову, — я принес тебе добрую весть. Твое пожелание исполнено. Свершилось.
— Что свершилось? — спросил Тайрад, нервно передернув плечами.
