— Ну… да, — вынужденно ответил риор и склонил голову.
— И какого же прощения вы ожидаете от меня, если изначально пошли в услужение Эли-Харту и нарушили собственную клятву? Я бы еще могла смягчиться, если бы вы радели за Эли-Борг и поддержали новую лиори, будучи недовольным прежней. Однако на вашей совести измена в чистом виде, а потому ни прощения, ни снисхождения вам не видать. Увести.
Риора вздернули на ноги воины Альвии, ему заломили руки и повели к дверям. Приговоренный предатель вывернулся, он дернулся, но хватка воинов оказалась крепкой.
— Госпожа! — выкрикнул бывший начальник стражи. — Госпожа, прошу вас! Позвольте мне искупить! Позвольте…
Лиори обернулась и произнесла, глядя ему в глаза:
— Поздно, — и двери закрылись за спиной изменника.
Альвия прошла к своему креслу, села в него, после сжала подлокотники и устремила взгляд на портрет своего отца, вернувшегося на прежнее место. Он был испорчен, и это привело лиори в ярость, когда она вошла в свой кабинет и обнаружила портрет в углу. Кто-то расправился с изображением покойного лиора, настроение Перворожденной от этого не улучшилось. Тем более, ей не терпелось спуститься в пыточную, где на цепи ее ожидал самый ненавистный враг, однако его время пока не пришло. Еще оставалась Ирэйн, и к ней у Альвии имелось немало вопросов.
Сейчас ее искали по всей крепости, а лиори пока вела первые разбирательства. Она перевела взгляд на второго риора, ожидавшего ее внимания. Это был Дин-Лориг, еще один бывший начальник стражи. Он опустил голову, понимая, что призвали его не для того, чтобы объявить о награде, но, в отличие от того, кого сейчас увели, казни не опасался. И все-таки ему было не по себе.
— Итак, — Перворожденная соединила кончики пальцев домиком, — дорогой мой риор Дин-Лориг, поговорим о вас. Думаю, вы понимаете, что места начальника стражи вы лишились раз и навсегда. Я прощаю вам вынужденное предательство, ибо вы берегли свою семью и доказали верность мне, перейдя в сражении на сторону своей госпожи. Ваша отвага искупает мелкие грехи, но она не может искупить вашей слепоты в работе с теми, кто должен был вам подчиняться. То, что вы оказались среди пленников Лирна, говорит о том, что вы даже не подозревали, кого брали для моей охраны. Меня такое устроить не может.
— Я виноват, госпожа, — склонил голову Лориг и готов понести наказание.
— Вашим наказанием станет лишение вас должности. В остальном, мне вас в пору наградить за преданность и смелость на поле брани. Вы свободны, высокородный. Отдыхайте.
— Благодарю, лиори, — риор вновь склонил голову и покинул кабинет. Он еще не виделся со своим семейством, и теперь спешил узнать, как пережила разлуку его жена и дочь, не так давно прибывшая ко двору. А еще был сын среди воспитанников Борга, и его судьба волновала высокородного не меньше.
Альвия откинулась на спинку кресла, расслабилась и закрыла глаза. Ферим, лишенный фальшивой личины, которую помогли поддержать его помощники, уже засел в архивах. Он знал, что искать, и не хотел откладывать данного ему поручения. Его подручные, уже привыкшие к званию помощников чародея лиори, ушли в архив вместе с Феримом, и никто не стал отправлять их восвояси. Альвия решила оставить их при дворе. Впрочем, на быстрый ответ на свой вопрос она не рассчитывала, просто ждала, еще оставалось время. А до тех пор дел было немало…
— Отец, — лиори открыла глаза и устремила взор на портрет. После поднялась на ноги и подошла к изображению лиора Бриара. Она провела ладонью по холсту, затем прижалась к нему щекой и прошептала: — Мне так нужен твой совет… Что мне делать, отец? Как изменить то, что изменить невозможно? Подскажи, умоляю.
Бриар молчал, лишь во взоре его читалась мудрость и умиротворение, а еще немного лукавства. Художник, писавший этот портрет, был воистину одарен Богами. Альвия судорожно вздохнула и затихла, словно надеясь, что уста отца разомкнуться, и он нашепчет дочери верное решение. Не нашептал, чуда не произошло, и лиори вернулась к столу, уперлась в его поверхность ладонями и нависла сверху, ощущая дикую усталость и обреченность.
Стук в дверь заставил Перворожденную очнуться.
— Кто?
— Госпожа, — в дверях появился ее ратник в крестьянской одежде, — нашли.
— Что нашли? — не сразу поняла Альвия, уже занятая иными мыслями.
— Кузину вашу нашли с супружником, — ратник ухмыльнулся, а Перворожденная почувствовала новый виток кровожадности. Ей так нужно было избавиться от напряжения…
— Где нашли? — спросила лиори, устремляясь к дверям.
— В кладовых, неподалеку от кухни, — осклабился воин. — Видать, хотели сбежать на телеге, которая поедет в город. Их обнаружила служанка, которая работает при кухне. Она зашла в кладовую, услышала шорох и подняла визг, думала, что мыши. Прибежали кухари, а там хартий уже бедняжку за горло держит. Лейра Дорин у мужа на руке повисла, она и уговорила отпустить служанку. Это она нам рассказала. Мы как раз успели, когда женщина из кладовой выбежала. Риор дверь изнутри подпер бочками, пока не удалось взломать, бочки полные, он там целый бастион, видать, наворотил
— Что Ирэйн?
— Плачет. Еще б ей не плакать.
— Ясно, — кивнула Альвия.
Она спустилась во внутренний двор. Здесь ее догнал Дин-Таль.
— Мне доложили… — начал он, но Перворожденная отмахнулась:
— Идем.
— Как угодно моей госпоже, — склонил голову адер, и к кладовой они подошли вместе.
Места в узком коридоре было слишком мало, чтобы использовать хоть какое-то подобие тарана, и ратники продолжали ломиться внутрь, пытаясь выбить неподатливую дверь собственными плечами.
— В сторону, — велела лиори.
— Госпожа, пленники не слушают увещеваний, — сообщил один из воинов.
— Мне не нужны уговоры, чтобы войти в любую дверь в Борге, — ответила лиори.
Она взялась за ручку двери, и… она поддалась, без усилий и взлома. Петли вывернулись со стоном, и деревянная створа, обитая полосами металла, повалилась на осаждающих… Тиен спешно выставил руки и остановил падение двери, не дав ей никого придавить. Лиори осталась невозмутима, ее замок не мог причинить ей вреда.
— Дверь открыта, — сказала она, — разбирайте этот завал из бочек, и ратники взялись за дело.
Перворожденная отошла в сторону и наблюдала за тем, как возведенный Дин-Дорином бастион рушится.
— Высокородный риор, — позвала она, — будете прятаться в углу, как крыса, или же выйдите с гордо поднятой головой? В случае сопротивления вас, в любом случае, ожидает смерть, но как погибнуть, решать только вам.
— Отзовите ратников, Перворожденная, — послышался хмурый голос Лотта, — мы выходим.
— Я в ожидании, — усмехнулась лиори и дала знак воинам, чтобы они отошли от выхода из кладовой.
Последние несколько бочек откатились в сторону, и в проходе появился хартий. Он сжимал в руке обнаженный меч, показывая, что готов сражаться. Его массивная фигура почти полностью загородила собой дверной проем, но было заметно, что он удерживает за своей спиной жену, чьи всхлипы доносились до ее кузины.
