Альвия прошла к столу, взглянула на кресло и приблизилась к нему, любовно огладила спинку, но садиться не стала. Она вновь направилась к окну и замерла там, скрестив на груди руки. Сейчас Перворожденная могла бы показаться хрупкой и беззащитной… тому, кто не знал ее. В тонкой гибкой фигуре скрывалась сила, и пальцы, дарившие ласки любовникам, также легко сворачивали чужие шеи. Лиори была воином, и оставалась им, даже будучи одета в изящное платье из дорогой ткани.
Женщина полуобернулась, и взгляд ее вновь остановился на кресле. Всё в этом кабинете осталось так же, как было при покойном лиоре. И в этом кресле отец не раз держал на коленях дочь, пока занимался делами риората. Маленькая Альвия была частым гостем в этом кабинете, слушала, наблюдала, запоминала, училась. Скучала? По началу. Потом, когда отец начал спрашивать ее мнение, девочка старалась ничего не упускать, чтобы дать повелителю ответ. Позже она поняла, что мнение ребенка не волновало отца, но так он приучал ее быть внимательной и не бояться высказываться. Приучал к будущей роли правителя. А когда Альвия сменила колени отца на место рядом с ним, тогда он начал слушать ее внимательней, поправлял и указывал на ошибки. Высокородные риоры с почтение наблюдали за тем, как Перворожденный вылепляет из податливой глины свою смену, не спорили и не вмешивались. Впрочем, самоубийц и дураков лиоры рядом с собой никогда не держали. Любое неповиновение давили в корне, не отступала от этого правила и Альвия.
— Перворожденная.
Она обернулась к дверям. Риор Дин-Вар замер у дверей в поклоне.
— Приветствую, высокородный, — произнесла лиори и указала на стул.
Риор, уже зрелый мужчина с первыми нитями седины в черных волосах, почти бесшумно приблизился к стулу и присел, положив на колени мешочек со свитками, приготовленными для доклада.
— Слушаю вас.
— Тот десяток, — начал Дин-Вар, и, получив кивок, подтвердивший, что он верно понял, о чем желала поговорить госпожа, продолжил: — Десяток миновал Лорейское распутье. Они направляются в Борг, лиори, теперь уже точно. Возможно, во второй половине дня горцы окажутся под воротами замка.
— Как думаете, высокородный, что им нужно?
— Это посольство, никакого сомнения, лиори, — она вновь кивнула, соглашаясь. — Но о цели мы ничего не знаем.
— Мне не нравится этот визит, — Перворожденная повернулась к риору. — За этим что-то кроется, и это что-то является настоящей целью посольства. Опасаюсь, о ней нас в известность не поставят. Приставьте к посланникам Эли-Харта ваших людей. Пусть прислуживают им.
— Да, лиори, — склонил голову Дин-Вар. — Что еще тревожит мою госпожу?
— Что мы знаем о делах Эли-Харта? Их противостояние с дайрами закончено?
— По последним сведениям лиор Эли-Харт отогнал дайров от своих границ. Не думаю, что дикари вынудят его пойти на союз с Эли-Боргом. Торговые пути хартиев пролегают через наш риорат, и эти договоренности ни разу не нарушались ни нами, ни горцами. Налоги мы не увеличивали, значит, и это не может быть целью посольства…
— Кто ведет десяток? — прервала риора Перворожденная. — Вы выяснили?
Высокородный запнулся. После взглянул на лиори, и Альвия поняла.
— Он?
— Да, госпожа.
— Ублюдок, — коротко выплюнула лиори.
— Приказать устроить ему… несчастный случай? Как посла, открыто мы его не можем тронуть.
Перворожденная хмыкнула, но отрицательно покачала головой:
— Искушение велико, но, возможно, Эли-Харт и рассчитывает на то, что мы уничтожим его посла. Нет, я не доставлю такой радости Тайраду. Провокация? — пристальный взор серых глаз лиори остановился на высокородном.
— Возможно, — не стал спорить Дин-Вар. — Но Эли-Борг силен, и в нападении смысла нет. Горцы уже много раз ломали о нас зубы. Хотя… Мы не знаем, может быть, Тайраду удалось найти новых союзников.
— А почему мы не знаем? — выражение взгляда Перворожденной неуловимо поменялось, и риору показалось, что ему в горло уперлось острие кинжала. Он осторожно выдохнул и постарался не выдать волнения:
— Новые сведения шпионов уже должны быть на подходе. Возможно, из них мы узнаем о внешних делах Эли-Харта.
— Я хочу знать обо всем в ближайшее время, высокородный, — ровным тоном произнесла Альвия, но Дин-Вар почувствовал, что давление кинжала на горло стало сильней.
— Необходимые сведения будут у вас, моя госпожа. Скоро.
— Я верю в вас, риор, — дружелюбно улыбнулась Перворожденная. Дин-Вар гулко сглотнул, кинжал уже резал кожу. И пусть это происходило лишь в воображении мужчины, но он знал, что так и будет, если он подведет лиори. — Вы свободны… пока.
Высокородный поднялся со стула, поклонился и поспешил на выход. Альвия проследила взглядом за тем, как за ним закрылась дверь, после сузила глаза и прошипела:
— Стало быть, предатель решил вернуться в родные земли? И что же тебе нужно, Райверн Дин-Кейр? — вдруг сжала кулак и с силой ударила по стене: — Лживая тварь!
Лиори медленно выдохнула, и ярость, на мгновение исказившая правильные черты ее красивого лица, улеглась. Перворожденная прошла к своему креслу за столом, уселась и позвала:
— Тиен! — резкий вскрик стал единственным, что обнажило гнев, бурливший в крови лиори.
Дверь вновь открылась, и вошел Дин-Таль. Любовники обменялись взглядами. В ее взоре сквозила надменность власти, в его почтение и внимание. Сейчас она была его госпожой, он ее верным слугой, всё прочее осталось за дверями опочивальни. Лиори махнула рукой, позволяя приблизиться, и указала на стул, на котором только что сидел Дин-Вар. Тиен исполнил повеление, но его взгляд замер на лице Альвии, и тень тревоги скользнула по высокому челу риора.
Он слишком хорошо знал свою госпожу и повелительницу, чтобы усомниться в дурном расположении ее духа. Поджатые губы, взгляд, устремленный мимо собеседника, и тонкие пальцы отстукивают по поверхности стола дробь. И то, как она призвала его. По имени Альвия обращалась к любовнику только наедине. Лиори отступила от своего правила, это само по себе означало немало. Однако задавать вопросы Дин-Таль не спешил, ждал, когда Перворожденная сама выскажет, что рассердило ее.
Альвия сохраняла молчание. Она поднялась на ноги, обошла стол и остановилась рядом с риором. Холеная рука опустилась на его плечо, чуть сжала, словно отыскивая поддержку, и Тиен накрыл пальцы лиори своей ладонью. Он поднял взгляд, Перворожденная покусывала губы, но всё еще молчала, и Дин-Таль нарушил заведенный порядок. Обхватил госпожу за талию и рывком усадил на свои колени, рискуя заполучить вспышку ярости, адресованную кому-то другому.
— Что расстроило мою госпожу? — мягко спросил мужчина, любуясь лиори.
— Я не расстроена, Тиен, — отмахнулась Перворожденная и попыталась встать с колен любовника. — Я в бешенстве.
Дин-Таль не стал удерживать, попасть под горячую руку госпожи не хотелось даже ему. И всё же риор поднялся следом и встал за ее спиной, глядя сверху вниз на лиори, которая успела вернуться к окну. Она застыла там, упершись ладонью в стену. Тиен провел по плечам Альвии пальцами, скользнул по спине и сжал талию.
