Хозяин замка удрученно вздохнул и покачал головой:
— Мне жаль, лейра Дорин, что вы видите в этих стенах узилище. Я надеялся, что вы запомните гостеприимство Фариса, где вы обрели мужа, который глядит на вас с любовью и обожанием. И единственная причина, по которой в замке царит тишина, это повеление нашего господина. Но сегодня мы ожидаем новых гостей, потому лиор распорядился, чтобы вечерняя трапеза была проведена в большой зале. Будут музыканты. Думаю, вы развлечетесь, лейра Дорин.
Ирэйн с живостью обернулась к Дин-Фарису, в ее глазах мелькнул интерес.
— Столь важные гости, что лиор решил изменить наш тоскливый уклад? — спросила она с любопытством.
— Возможно, господин сам устал скучать, — улыбнулся Лотт. — Гости не имеют особой важности, они станут нашим сопровождением. Дядя не доверяет обычным воинам, потому вызвал своих доверенных риоров. Сегодня они прибудут в Фарис, и вечером вы познакомитесь с ними, душа моя.
Лейра Дорин бросила на мужа взгляд, едва сдержавшись, чтобы не топнуть ногой. Тайрад собрался приставить к ней своих цепных псов! Он хочет и ее посадить на цепь, чтобы не вздумала сделать лишнего движения в сторону. Значит, теперь за супругами Дорин будет усиленный надзор, и обо все, разумеется, станут докладывать лиору. Немыслимо!
А в следующую минуту Ирэйн задохнулась от своей догадки — она едет в Эли-Борг! Ну, конечно же! Для чего Тайраду соглядатаи в Эли-Харте, они нужны за пределом его влияния. Ликование затопило юную лейру. Наконец-то! В порыве радости Ирэйн обхватила мужа за шею и, поднявшись, на цыпочки, поцеловала его в щеку. Риор Дин-Дорин изумленно распахнул глаза, но, заметив искры счастья в глазах супруги, обнял ее за талию и рассмеялся.
— Какое вы, в сущности, еще дитя, Ирэйн, — сказал он с открытой добродушной улыбкой. — Гости, музыканты — и вы уже порхаете, как птичка.
— Ах, мой дорогой супруг, — притворно вздохнула лейра, — я просто устала от этого уныния и затворничества. Перемены даже в мелочах доставляют мне радость.
— Если вы стали хоть немного счастливей, я буду только рад, — ответил Лотт.
Он выпустил жену из объятий, вновь поцеловал ей руку и отступил в сторону.
— Вы хотели прогуляться, душа моя, не смею задерживать. Сам я смогу присоединиться к вам позже.
— Наша разлука покажется мне невыносимой, — ответила Ирэйн, — но я смиренно принимаю ее и буду дожидаться вашего появления, Лотт.
Дин-Фарис, наблюдавший за лейрой Дорин, поджал губы и едва заметно покачал головой. Ему не нравилась эта смазливая боржинка. Риору было плевать на то, где родилась жена Лотта, но высокомерие, вдруг обнаружившееся в скромнице, въехавшей в ворота Фариса, настораживало. Да и взгляд ее, который порой перехватывал хозяин замка, был наполнен ядом скрытой злобы. Эта женщина упорно прятала свои настоящие чувства, и уже этим была подозрительна и неприятна. Впрочем, ее супруг, кажется, упорно не замечал того, что видел Дин-Фарис, но это уже было делом Лотта, и в отношения семейной четы хозяин Фариса влезать не собирался.
Ирэйн соображения чужого ей риора волновали мало. Она распрощалась с мужчинами и, вздохнув с облегчением, поспешила покинуть их. Лейра прошла уже знакомым путем и выбралась на крепостную стену со стороны ворот. Стражи склонили головы при ее появлении, но приближаться к супруге племянника лиора, а тем более заговаривать с ней никто не спешил. Да и сама лейра Дорин не показала себя любителем послушать байки простых ратников. Она прошла к полюбившемуся ей зубцу, откуда была видна дорога, уводившая к границе с Эли-Боргом, зябко обняла себя за плечи, пожалев, что не взяла накидку. Осень незаметно вступала в свои права, и ветер стал холодней и злее.
И все-таки лейра не спешила покинуть стену. Ирэйн умиротворенно вздохнула. Скоро. Теперь уж наверняка. Ворота Фариса, наконец, откроются для нее, и будущая лиори Эли-Борг начнет свой путь к трону. Отряд, сопровождающий свою госпожу, пересечет границу двух риоратов, и ее встретит родная земля. Конечно, в пограничной крепости еще не знают, кто проезжает мимо, потому не окажут почести супруге высокородного риора. Но это всё ерунда, потому что Ирэйн точно знает, кто она, и что ее ожидает в скором будущем. Борг, венец власти и… Тиен Дин-Таль.
— Боги, — прошептала лейра Дорин и прикрыла глаза, вызывая в памяти дорогие ей черты привлекательного мужского лица.
Ирэйн вспомнила, как увидела риора Дин-Таля в первый раз. Тогда он еще не был ни адером, ни любовником кузины. Лейра отлично запомнила тот день. Ее привезли в Борг про приказу лиори, но самой Перворожденной еще в замке не было. Девочку-подростка встретила придворная лейра, назначенная Альвией. Она показала Ирэйн ее покои, потом водила по Боргу, знакомя с новым домом.
Девочка смущалась и прятала взгляд, когда навстречу им попадались юные риоры, воспитавшиеся, как и многие поколения до них, в чертогах лиоров. На нее поглядывали с любопытством. Дочь риора Борга еще ни разу не появлялась при дворе Перворожденной. Ей полагалось появиться здесь после того, как лейра войдет в брачную пору, чтобы предстать перед госпожой и получить ее благословение. И если бы кто-то к тому времени посватался к Ирэйн, то правящая кузина могла бы огласить имя жениха. Но всё случилось иначе.
Отец лейры Борг пал, сражаясь под знаменами лиори, и родственница забрала девочку к себе, чтобы позаботиться о ней и так отдать долг своего уважения покойному риору Боргу. Матушка Ирэйн осталась в их родном замке, чтобы оплакать тело мужа. Она так и осталась подле него, доживая свои дни в бесконечном трауре. В замок Перворожденной девочку привезли телохранитель Стин и нянька. Последнюю оставили с маленькой лейрой, чтобы девочка не чувствовала себя покинутой и одинокой.
Альвия задерживалась. Сражения уже не вспыхивали, но шли переговоры с Эли-Хартом, и условия там ставила лиори Эли-Борга. Ирэйн тогда еще гордилась своей кузиной. Женщина одержала уже вторую победу! Она диктовала свою волю другим лиорам, вынуждала считаться с ее мнением и желаниями. Борг тогда гудел, все воспевали госпожу и повелительницу. А ведь ей тогда был все двадцать один год! Да, боржцы гордились своей лиори.
Восхищалась ею и Ирэйн. И ждала возвращения в родовой замок, чтобы предстать перед Альвией, и увидеть Перворожденную своими глазами. Но вот окончились переговоры, а лиори вновь задерживалась. Как-то нянька шепнула лейре Борг сплетню, подслушанную у других слуг. Говорили, что Альвия задерживается из-за риора, закрывшего ее своим телом от верной смерти. Кажется, он находился на исцелении у какого-то чародея.
— Наша госпожа благородна, — говорила тогда нянька. — Она не бросит нуждающегося в ее заботе. Лиори помнит долги и отдает их.
Ирэйн поняла, что женщина намекает ей о благодарности к кузине, и лейра кивнула, соглашаясь. Жизнь в Борге ей пришлась по вкусу. Замок был в несколько раз больше и величественней ее родного замка. И здесь кипела жизнь. Порой Борг напоминал Ирэйн целый город, столько всего здесь имелось. По утрам подрастающая девица, прогуливаясь с нянькой, подсматривала за обучением риоров.
