— Довольно!
Альвия убрала бесполезную защиту для слуха, не скрывшую для нее ни единого слова. Она пригнула голову и повела плечами, в который раз живо напомнив Райверну варлаха. В льдисто-серых глазах полыхнула ярость, и стылая корка панциря лиори оглушительно затрещала, ломаясь под натиском всколыхнувшихся чувств. Женщина плавно шагнула навстречу риору. Уголок ее губ дернулся в кривой ухмылке, больше напоминавшей оскал. Перворожденная ухватила Дин-Одела отточенным жестом за подбородок и вынудила посмотреть себе в глаза.
— Стало быть, риор Дин-Одел, вы всегда оставались верны Эли-Боргу?
— Всегда, — твердо ответил Райверн.
— Где ты был во время обеих войн с Эли-Хартом?
— Не на поле брани. В первую я отлеживался в окрестностях Борга. Меня лечила знахарка, потому на исцеление ушло много времени. Во время второй войны Тайрад отправил меня к дайрам, там и пробыл всё время. Даже не знал, что происходит. Он отправил меня заранее, как и перед свадьбой.
— А если бы не отправил? Если бы потребовал доказать свою верность? — Альвия пытливо вглядывалась в глаза риора. — Тебе бы пришлось поднять меч и сражаться против воинов Эли-Борга. Как бы ты повел себя, Райв? Ты знаешь, что твой единственный шанс выжить — это служить Тайраду, убийце господина, которого ты так почитал, что привел к нему убийцу. Так что бы ты сделал, Райв?
— Тайрад всегда оберегал меня, я был нужен ему живым. Теперь я знаю, для чего…
Лиори сильней сжала пальцы на подбородке Дин-Одела.
— Ты не ответил на мой вопрос, Райверн. Я хочу знать, какое решение ты бы принял, окажись в рядах хартиев против Эли-Борга?
Риор мотнул головой, избавляясь от захвата Перворожденной. Теперь и в его глазах сверкнула ярость.
— Ты продолжаешь искать во мне следы предательства. Не хочешь верить тому, что я говорю, цепляешься за собственные домыслы. Это жестоко, Али. Ты осознаешь, в каких условиях я оказался: умереть под мечами боржцев, как шелудивый пес, или пытаться выжить под знаменами хартиев. Эли-Борг уже вынес мне приговор, и окажись я на поле брани, каждый из твоих воинов посчитал бы за честь убить меня. Значит, мне пришлось бы подставить грудь или защититься. Да, я бы начал защищаться, потому что не хочу подыхать с клеймом отродья. Но отбиваясь от мечей боржцев, я только подтвердил бы свою вину. Значит, у меня выбор без выбора. Да, я поднял бы меч на вчерашних собратьев. Но это не доказывает того, что я предатель, только желание жить.
Альвия коротко рассмеялась.
— Ты сказал всё, что я хотела услышать. Как быстро твоя душа покинула Эли-Борг, Райв.
Дин-Одел стремительно сократил между ними расстояние, схватил лиори за плечи и встряхнул ее.
— Хвала тебе, Альвия Эли-Борг! — язвительно воскликнул Райверн, не скрывая издевки. — Ты вновь обличила поганого предателя. А как быть с теми, кто на самом деле предал тебя? Не ради спасения жизни. Как быть с теми, кого ты проглядела? И в первую очередь с твоей дорогой сестрицей, которой ты подтирала сопли, пока она оттачивала клинок, чтобы всадить его тебе в спину? Как быть с ними, Али? Как?! Пока ты ненавидела меня, за твоей спиной зрел заговор. Но ни ты, ни твой лицемерный любовник, ни хваленая тайная служба не сумели разглядеть клубок змей. Спроси их, лиори, что сделал ли бы они, окажись на поле брани против Эли-Борга, против своей госпожи? И ответ ты знаешь — они бы забросали тебя камнями и за ноги оттащили к Тайраду. Так что такое истинное предательство, Перворожденное? Противостояние из желания выжить, или же ложь в глаза и удар в спину? Скажи!
Альвия отбила руки Дин-Одела. Ответить ей было нечего. Как бы ни бесило это, но изгнанник был прав. Прав в том, что она проглядела предательство совсем рядом. За ее спиной плелась паутина заговора, а лиори не видела. Даже мысли не допускала, что измену нужно искать в ближнем окружении. Да и кому бы пришло в голову, что скромная девица с вечно опущенными глазами может оказаться ядовитой гадиной? И все-таки стоило кое на что обратить внимание. На язвительность покорной овцы. Ирэйн отпускала столько шпилек, время от времени всаживая их в свою кузину, но ее лепет извинений усыплял бдительность. Нужно было обратить внимания на острый язычок…
Неожиданно лиори обожгла новая мысль. Она вдруг вспомнила слова Ирэйн перед своей свадьбой. Девчонка говорила о Тиене, и говорила с таким придыханием. А после и вовсе поселила в душе правящей кузины толику сомнения. «Это вы выбрали…». Тут же вспомнились и другие слова лейры Борг. «Он не свободен». Неужто и вправду говорила про Дин-Таля? Была влюблена, но не осмеливалась лезть под руку лиори? И Тиен исчез еще вначале схватки в лесу…
Альвия мотнула головой и хохотнула. Нет! Невозможно! Адер был предан ей, в этом Перворожденная не усомнилась ни разу. К тому же он получил желаемое — его имя было оглашено принародно, как имя избранника лиори. Нет, у него не было повода предавать. Не ради маленькой дряни, для которой он мог стать только любовником. Но ведь мужа можно убрать… Чушь! Если бы Тиен был честолюбив, он без сомнения остался бы на стороне законной правительницы Эли-Борга. Шансы Ирэйн на трон так ничтожны, особенно пока не подтверждена смерть Альвии. Только вот никто не мог предвидеть вмешательства Дин-Одела…
— Нет, — мотнула головой лиори. — Чушь!
— Неужели я заставил тебя задуматься? — донесся до нее насмешливый голос Райверна. — Что привело тебя в смятение? Новые подозрения? Искать предателей — дело хлопотное, Али, начни копать, и заговор начнет мерещиться за каждым углом. Впрочем, можно его и придумать, ты ведь уже научилась это делать.
Перворожденная стремительно обернулась к риору. Взгляд расширившихся глаз прошелся по Дин-Оделу, от головы до кончиков сапог и обратно. Остановился на лице Райверна, скользнул по шрамам и, наконец, замер на его глазах. Альвия вздернула подбородок и протянула:
— Ты-ы… Коварный змей. Обвиваешь кольцами, как твой хозяин. Лжешь, изворачиваешься, жалишь, отравляешь кровь жертвы ядом сомнений…
— Что? — потрясенно спросил риор.
Он ожидал чего угодно, но не такого обвинения. Лиори сделала шаг к нему, и мужчина попятился. Не испугался, нет, но уловил, как в глазах Перворожденной жарким огнем заполыхали ярость и ненависть. Альвия наступала. Черная волна всколыхнулась в ее душе и помчалась по жилам, заставляя кровь вскипеть. Ей нужно было выплеснуть наружу свою злость и горечь. В эту минуту Райверн Дин-Одел, желавший достучаться до Альвии, оказался единственной целью, на которой она сосредоточила скопившиеся чувства. Сомнения в преданности Дин-Таля стали последней капли, переполнившей чашу многодневного терпения лиори, и ярость ее обрушалась на изгнанника.
Бросок был стремительным, и удар под дых согнул риора пополам. Она наотмашь ударила Райверна по лицу, и он отшатнулся в сторону, едва устояв на ногах. Альвия нанесла удар сверху и все-таки добила Дин-Одела. Он упал на четвереньки, провел тыльной стороной по лицу и усмехнулся, глядя на кровь, сочившуюся из разбитого носа. Лиори била совсем не по-женски. Впрочем, этому ее хорошо научили. Удар ногой не долетел до цели, риор откатился и вскочил на ноги. Мотнул головой, избавляясь от мути в глазах и предостерегающе произнес:
