— Как много ты знаешь, — усмехнулся будущий адер.
— Я умею слушать, — хмыкнул в ответ Райверн.
— Так что же ты хочешь?
Дин-Кейр накрыл ладонями столешницу и подался вперед.
— Ты пытаешься завоевать ее внимание, я тоже. Однажды она может кому-то из нас ответить. Ты знаешь, как я бешусь, если кто-то подходит к ней. — Дин-Таль кивнул. — Когда я вижу, как ты пожираешь ее взглядом, я тоже бешусь. Но ты мой друг, потому я заставляю себя помнить об этом. И я вижу, как бесишься ты, когда я заговариваю с Али.
— Я могу совладать с собой…
— Но после этого ты избегаешь меня, — возразил Райверн.
— Как много ты замечаешь, — уже без усмешки произнес Дин-Таль.
— Мы же побратались с тобой, Тиен, ты больше, чем друг, ты стал мне братом. Не хочу сотворить что-нибудь, если она выберет тебя. И не хочу, чтобы ты отвернулся от меня, если удача окажется на моей стороне.
— Согласен, — чуть помедлив, кивнул Тиен.
— Если она выберет одного из нас, второй должен смириться.
— А если лиор?
— Выбор господина неоспорим. Но если Али обратит свое внимание на тебя, я оставлю всякие попытки добиться ее. А если выберет меня, ты отойдешь в сторону. Даже если потом она передумает, второй уже не лезет.
— Почему?
— Потому что тот, кого отвергнут, не простит счастья своего соперника.
— Тоже верно.
— И что ты скажешь, если я повторно предложу тебе поклясться?
Они некоторое время сверлили другого взглядами. Тиен покусывал нижнюю губу, раздумывая. Доводы друга ему были понятны и близки. Юному риору не хотелось терять шанс на свое счастье, но и позволить, чтобы более решительный и отчаянный Райв перешел ему дорогу, если Альвия все-таки заметит его самого, Тиен тоже не желал. Подумав, он пришел к выводу, что слова Дин-Кейра разумны. Добровольно согласившись на условия клятвы, они могли сохранить свою дружбу, а это было уже не мало. В конце концов, женщин много, пусть они и не казались столь желанными, как Альвия Борг, но хорошего верного друга найти было еще сложней, чем новую возлюбленную.
— Я готов поклясться, — наконец, ответил Дин-Таль, протягивая руку.
— На крови. Древняя клятва.
— Согласен.
Это был их осознанный выбор, и в тот же вечер, порезав кожу на груди и измазав ладони собственной кровью, риоры соединили их, чтобы закрепить слова клятвы пращуров. Клятвы, которую нельзя было нарушить…
Тиен зажмурился и мотнул головой, отгоняя это воспоминание. Но память не хотела отпускать из своих силков слишком быстро, и то, о чем он так тщательно и отчаянно забывал, вновь вернулось, когда адер меньше всего ожидал коварного удара. Дин-Таль ожесточенно стиснул кулаки, заставляя себя не думать, но образы прошлого, словно сорвавшаяся с привязей свора разъяренных псов, накинулись его, нещадно раздирая душу острыми зубами воспоминания…
Райверн Дин-Кейр стоял у старого дерева, привалившись плечом к стволу. Он смотрел на заходящее солнце и, кажется, не замечал никого и ничего вокруг себя. Тиен приблизился к нему и опустил ладонь на плечо. Кейр ощутимо вздрогнул, порывисто обернулся, и Дин-Таль увидел шальную улыбку на его лице. Сердце неожиданно пропустило удар…
— Где ты пропадал, Райв? Я искал тебя, — неожиданно хрипло спросил молодой риор.
— Гулял, — ответил Дин-Кейр, глядя куда-то мимо своего друга.
Его рассеянный взор на мгновение коснулся Тиена и вновь унесся в дали, ведомые лишь самому Райверну.
— Где гулял? — Дин-Таль хотел, чтобы вопрос прозвучал небрежно, но вышло нервно.
— Там, — Дин-Кейр мотнул головой, указывая куда-то назад. — Там просто восхитительно… умиротворяющее. Очень красиво.
На губах риора вновь появилась мечтательная улыбка, и он отвернулся к закату, провожая краснеющий диск солнца всё тем же рассеянным взглядом. Райверн был не в себе. Он парил где-то высоко над землей, купался в своих грезах наяву и совсем не обращал внимания на приятеля, сверлившего его мрачным взглядом.
— И… с кем… — голос вдруг сорвался, и Тиен сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться. — С кем ты гулял? Один?
Дин-Кейр пожал плечом. Впрочем, будущему адеру не требовалось ответа, он уже всё понял. Осознал и ощутил, как под его ногами раскрывается пропасть Архона. Тиену даже показалось, что он слышит завывание мерзких тварей, ожидавших свою жертву на дне черной пропасти.
— Она выбрала тебя, — уверенно произнес Дин-Таль. — Она всегда выбирала тебя.
После развернулся и пошел прочь, с яростью комкая в ладони послание, которое хотел передать Альвии через ее служанок.
— Тиен! — Райв догнал его, развернул лицом к себе, сжал плечи и заглянул в глаза: — Брат, ты поклялся.
— Я не встряну промеж вас, — отчеканил Дин-Таль. — Я клятву помню.
— У тебя бы и не вышло, — улыбнулся Райверн, но вновь стал серьезным. — Но я не о том. Мы поклялись не только в том, что не будем мешаться друг другу, но и том, что это не разобьет нашей дружбы.
— Тебе ведь легко сейчас говорить о дружбе, да, Райв? — невесело усмехнулся Тиен.
— Дурень, — добродушно улыбнулся Кейр и слегка шлепнул Дин-Таля по лбу ладонью. — Ты же знаешь, что я сдержал бы слово и не нарушил клятвы. Куда выплеснуть свои злость и ревность, я уже выбрал, и это ты тоже знаешь.
— Ты прав, — невольно улыбнулся в ответ Тиен, глядя на друга. — Я просто… не ожидал, что всё случится так быстро.
— Мне оставить тебя сейчас? — Дин-Кейр опять стал серьезным.
— Это было бы любезно с твоей стороны, мне хотелось бы побыть одному, — кивнул Дин-Таль.
— Хорошо.
Райверн сделал шаг назад, затем еще один, еще мгновение смотрел на друга, а после развернулся и направился прочь. Тиен опустил взгляд на смятое послание, усмехнулся и разорвал его на мелкие клочки. После протяжно вздохнул и неспешно побрел в противоположную сторону той, где скрылся Дин-Кейр. Он давно знал, какой выбор сделает Альвия, и был готов к этому, но принять свершившуюся данность оказалось слишком больно.
— Я привыкну, — негромко произнес Тиен. Он обернулся, посмотрел на обрывки письма, усмехнулся, глядя, как ветер растаскивает обрывки его мечты, и вновь побрел, сам не зная куда.
До смерти лиора оставалось всего несколько часов. Несколько часов, после которых угасающая надежда разгорелась с новой силой, несмотря на все данные клятвы…
Адер тихо застонал и вновь распахнул глаза. Рассветные сумерки уже вползали в единственную комнатку убогого домишки, а он всё еще не мог уснуть. Тиен прислушался к похрапыванию Стина, попытался отрешиться от жалящих мыслей, но опять потерпел поражение. «Ты же знаешь, что я сдержал бы слово…». Тиен болезненно покривился. Да, он знал. Дин-Кейр с измальства держал данное слово, без всяких клятв. Даже если ему это не нравилось, даже если считал себя правым. И та клятва, которую он потребовал от Дин-Таля, была больше нужна самому Райверну, чтобы не изменить себе. Он заковывал в цепи нерушимого обета себя самого, в слепоте любого влюбленного, не понимая, что уже выиграл в этой битве.
