— О чем я?! — вдруг рассердился на себя Тиен.
Он рассуждал так, будто с узницей уже было кончено, будто его делом было не спустить злодеяния с рук смотрителю. Разумеется, Альвия накажет Шамиса, когда узнает всю правду, только вот женщине, томившейся в сырой темноте, это уже не поможет.
«Или сейчас все брось, или не отступайся…».
— Не могу бросить, — мотнул головой риор.
Еще шесть лет назад ему было наплевать на Ирэйн Борг, пять лет назад он хотел свернуть ей шею собственными руками, а сейчас представлял ту женщину, которая сидела напротив него за столом, и не мог представить, что ее вдруг не станет. И это было так странно… Тиен даже заставил вспомнить себя те чувства, что обуревали его после открытия о ее предательстве, но не находил даже их отголосков, словно речь шла совсем о разных людях. Хотя…
Нет, Ирэйн была и осталась такой, какая она есть, просто повзрослела и приобрела опыт, которого не было у девицы семнадцати лет. Здесь, в застенках, она превратилась в женщину, и эта женщина оказалась отважной настолько, что не побоялась дать отпор высокородному риору, в чьих руках находилась ее жизнь. «Сильная кровь»…
— А у меня слабая воля, — усмехнулся Тиен и с силой ударил кулаком по столу. — В Архон! Девчонка сильней меня?! Она смогла выстоять и не молить о пощаде, а я сижу и мучаюсь сомнениями? Довольно! — кулак опустился на стол во второй раз. — На мечи кидаться смелости хватает, а как дело зашло о женщине, которой нужна помощь, сомнения?
«Воля у тебя слабая…».
— Катись в Архон, чародей! Есть у меня воля, — твердо закончил советник и поднялся из-за стола.
Сомнения в правильности задумки исчезли. Пусть Альвия гневается, пусть снимает с должности и сажает в крепость, но решить дело законным путем невозможно! Дин-Таль готов был ответить за то, что собирался сделать. И как только он принял решение, в душе советника воцарилось согласие между сердцем и разумом. Еще появились волнение и даже трепет, но это было предвкушением, а не страхом. Тиен потянулся до хруста в суставах, после передернул плечами и отправился действовать.
Спустя час он уже восседал в рабочем кабинете смотрителя, поглощенный собственной работой. От лишних бумаг советник избавился, он отправил их в Тангор вместе со старшиной, и теперь разгребал остатки. Дин-Шамис, посопевший в затылок Дин-Талю, вскоре оставил его одного. Чем он занимался, Тиену было неизвестно, да и не хотелось знать.
Казалось, риор советник принял разумное решение и больше не желает вмешиваться в жизнь Тангорской крепости. Смотритель, поначалу встретивший Дин-Таля, недобрым взглядом, спустя несколько часов расслабился. Он несколько раз заглядывал в свой кабинет, который нагло занял «столичный хлыщ». Один раз Дин-Шамис снизошел до учтивого:
— Чего-нибудь изволите, риор советник? — и, получив в ответ не менее учтивое:
— Нет-нет, риор смотритель, мне ничего не нужно, — вновь исчез.
А вскоре и вовсе покинул крепость, получив взволнованное путанное послание от Дин-Роэна, который умолял Шамиса срочно явиться в Тангор по крайне важному делу. Заинтригованный смотритель крепости велел оседлать себе коня, и через четверть часа покинул тюрьму, спеша узнать, что могло вызвать волнение градосмотрителя.
— Он уехал, — доложил ратник советника, как только Шамис исчез из виду.
— Отлично, — произнес Дин-Таль. — Готовимся.
— Как скажите, риор советник, — ухмыльнулся воин и скрылся за дверями.
А дальше было то, чего Тиен Дин-Таль не мог представить и в кошмарном сне — он пошел против лиори Эли-Борга и ее законов. Бывший адер, бывший избранник, бывший наложник и один из вернейших подданных Перворожденной крался вслед за своим воином, словно был обычным вором.
Видимость усиленной охраны оказалась только видимостью. В Тангорской крепости было немало путей, по которым почти не передвигались, и старожилы знали эти заброшенные проходы, как свои пять пальцев. Принк служил в этой крепости уже более двадцати лет. Он знал много лазеек, теперь о них знал и советник.
— Туда, риор Дин-Таль, — шепнул ему ратник. — Принк сказал идти без опаски, там никого нет. Как дойдем до старой лестницы, нужно поскрести по каминной трубе. Он нас услышит и подойдет. Принк говорит, что в крепости столько звуков, что стражи уже давно ничему не удивляются. Он еще сказал, что тут и призраков видят…
— Призраки нам не помешают, — усмехнулся Тиен. — Лишь бы не живые люди.
— Жутковато…
— Я тебя охранником на Серминские рудники отправлю. Там рудокопы и не такое видят.
— Не надо, хозяин, — мотнул головой ратник. — Я уж лучше с вами.
На этом тихие переговоры прекратились, и мужчины продолжили путь в скудном освещении, лившемся через редкие узкие окна и бреши в кладке.
— Лестница, — шепнул воин. — Хлипкая-то какая…
— А вон труба, — заметил Тиен.
Ратник кивнул и поскреб о ржавый дымоход, выпиравший из потемневшей сырой стены. Звук вышел на редкость мерзким. И риор, и его сопровождающий одновременно скривились. Теперь оставалось только ждать, и это нервировало больше всего. Сколько пройдет времени прежде, чем Шамис раскусит простодушного наивного хитреца Роэна и помчится назад? В любом случае у них было больше двух часов, однако медлить было нельзя, потому терпение советника очень быстро подошло к концу. Он мотнул головой, заставляя себя собраться, и прислушался.
Издалека донесся звук приближающихся шагов, и ратник накрыл рукоять меча ладонью, готовый дать отпор каждому, кто явиться без приглашения. Тиен накрыл плечо воина ладонью и отрицательно покачал головой — воевать с боржцами в его планы не входило.
— Оглушим, — едва слышно шепнул он, и ратник согласно кивнул.
— Это я, — донесся до мужчин приглушенный голос. — Принк.
Страж поднялся по другой лестнице, находившейся от советника в двадцати шагах.
— Идемте, — шепнул Принк. — Мой дружок ушел по нужде, а он быстро это дело не делает. Больше там никого нет.
— Дружок знает? — настороженно спросил Дин-Таль.
— Нет, — ответил Принк. — Там холод страшный, так что мы друг друга отпускаем погреться. Вроде как в обход или по нужде, а сами к теплу поближе. Так что он не скоро явится.
— Как Ирэйн?
— Гад наш разрешил ей одеяло дать, только толку от этого одеяла… Заледенела там небось. Воды хоть вечером разрешил дать, а кормить так и не позволяет.
— Мразь, — выругался советник.
— Словно Боги говорят вашими устами, высокородный, — кивнул Принк. — Теперь вниз пойдем. Вы уж осторожней, тут все сыплется.
Ветхость и вправду было ужасная. Дин-Таль только фыркнул, когда ему на плечо посыпалась каменная крошка. Тангорская крепость настоятельно нуждалась в проверке. И не только в проверке бумаг и гарнизона, но и состояния самой крепости. Как оборонительный рубеж она была уже не столь надежна, как лет двести назад. Об этом тоже стоило доложить… Если его еще захотят слушать к тому моменту.
