— Спокойно, Маргот, спокойно, — велел он себе.
Нужно все закончить быстро. Ни к чему устраивать поединок и мериться с отрядом Дин-Таля удалью.
— Да, — кивнул себе Шамис. — Все сделаем быстро.
В конце концов, это были не враги, всего лишь боржцы, которые стали опасны для его благополучия. Ни к чему зверствовать. Даже ненавистный советник пусть умрет без мучений. Для насыщения жажды мщения хватит и его остывающего тела. И время. Вот что стало дороже золота. Каждая минута, как драгоценный камень. Упустить их — лишиться сокровища, а это уже непозволительная роскошь.
Вскоре они увидели стены Кьеля. Городишка и вправду был мал. Наверное, там имелось всего две-три улицы и одна площадь, но риор, управлявший им, должно быть, задирал нос, чувствуя себя почти равным лиорам. Как известно, чем меньше достояние, тем сильней гордыня…
Смотритель Тангорской крепости придержал коня и поманил к себе наемника, который следил за советником.
— Возвращайся в Кьель и найди своих. Пусть с советником останется только один, второго забери, и догоняйте нас.
— Как скажите, высокородный, — кивнул воин и повернул коня в сторону города.
Шамис вновь пришпорил скакуна, и отряд промчался мимо Кьеля. Отъехав от
города, смотритель вновь остановился и огляделся. Дорога действительно была пустынна. Навстречу им попался лишь один прохожий. Он обернулся вслед отряду, но пожал плечами и потерял к нему интерес. Зато смотритель нахмурился, ему лишние глаза были не нужны. Однако задерживаться он не стал, как и не приказал убрать прохожего. На наемниках были безликие серые плащи, и определить, откуда они появились, было невозможно.
— Смотрите, — старшина подъехал к риору и указал на узкую дорогу, уходившую в сторону от той, по которой они ехали. — Деревья прикрывают. Если заманить…
— Таль отправит пару воинов, но карета поедет дальше, — отрицательно покачал головой Шамис. — Придется действовать здесь. Проедем еще немного. Там лес подступает к дороге с двух сторон.
— Тоже дело, — кивнул старшина. — Жалко, времени мало, уж расстарались бы. Можно было бы перегородить дорогу тем, кто поедет навстречу.
— Не будем мудрствовать, — отмахнулся смотритель. — Верховых и кучера снимем из луков. Добиваем живых, забираем все ценное, чтобы было похоже на нападение разбойников, и уходим. Никакого побоища, время дорого.
— Да, тут не до плясок, — согласился наемник.
Добравшись до леса, наемники разъехались на две стороны. Дин-Шамис и двое воинов направо, старшина и еще двое налево. Коней отвели за деревья, там привязали и оставили. Сами вернулись к дороге и, наложив стрелы на тетиву луков, застыли в ожидании. Старшина выглянул из-за голых кустов, махнул рукой, показав, что с той стороны тоже все готово, и риор ответил таким же жестом.
А вскоре послышался топот копыт, и два всадника едва не промчались мимо, но раздался короткий свист, и они натянули поводья.
— Высокородный! — позвал наемник, которого привели из Кьеля.
Шамис недовольно поджал губы, но вышел к нему.
— Что?
— Женщины в карете нет, — выпалил воин, и у смотрителя дернулся глаз.
— Повтори, — глухо велел он.
— Ни женщины, ни советника, — продолжил тот. — Пустая карета. Только кучер и пять ратников. Больше никого. Они когда у харчевни остановились, Виль проехал мимо, а я следом за ними. Так вот всего шестеро вошли в харчевню, вместе с кучером. Я вышел на улицу, покрутился возле кареты, даже заглянул в окошко, но там пусто. Виль сказал, что глаз не спускал с экипажа, никто оттуда не выходил.
— Архон, — тихо выругался Дин-Шамис и тут же гаркнул с яростью: — Архон!
— Что делать-то? — высунул голову старшина.
Смотритель ответил ему шальным взглядом, после тряхнул волосами и выдохнул, пытаясь собрать мысли воедино. Значит, советник попросту обвел их вокруг пальца? Все это время они гнались за мороком, который развеялся, стоило лишь
приблизиться? Но тогда где Дин-Таль? Где?! И еще два воина…
— Они с ним, — вдруг понял Шамис. — Эти двое исчезнувших воина сопровождают хозяина и беглянку.
— А может они все ж в Таль поехали? Верхом-то быстрей, — предположил старшина.
— Или он повез ее прямиком в Борг, — лишенным эмоций голосом произнес смотритель. — Но если он на это отважился, то либо не опасается гнева лиори, либо совсем без ума…
Но ума советнику достало пустить гончих по ложному следу. Да и не потерпела бы Перворожденная рядом с собой дурака, и уж точно не пустила его в Совет. Не-ет, Дин-Таль далеко не глуп. И раз так, то он не потащит сбежавшую узницу, приговоренную к пожизненному заключению за измену, в замок лиори. Если, конечно, Ирэйн Дорин ему хоть немного дорога…
— Так что делать-то, высокородный риор? — повторил вопрос старшина.
— Что задумали, — мрачно ответил Шамис. — Только оставьте в живых двоих, мне есть что спросить у них.
— Как скажете, — пожал плечами наемник. Ему платили не за споры и сомнения. И воины вновь скрылись за деревьями. Теперь их было по четыре с каждой стороны, включая смотрителя Тангорской крепости. Больше бездействовать он не желал. Ярость риора бушевала, требуя выход. Хоть какой-то выход!
— Чтоб ты сдох, Дин-Таль, — прохрипел смотритель прежде, чем замереть за древесным стволом. И больше он не произнес ни слова.
Спустя час снова послышался топот копыт, кто-то мчался в галопе. Это был один всадник, и сомнений в том, кто это, почти не возникло. Наемник, оставшийся в городе, спешил сообщить, что дичь спешит в расставленные силки. Тихий посвист коснулся его слуха, и воин, натянув поводья, бросил:
— Едут.
После проехал немного вперед и скрылся за деревьями. А еще спустя четверть часа послышался неспешный топот копыт. До наемников донеслись поскрипывание колес и смешки всадников. Шамис подобрался. Где-то далеко разум пытался докричаться до своего хозяина: «Не надо! Остановись!». Но зверь, живший внутри риора, уже выпустил когти. Он требовал крови и не желал слышать
предостережений. Смотритель услышал едва уловимый скрип натягиваемой тетивы, и губы его дрогнули в жесткой усмешке.
— А хороша жена харчевника, — говорил кто-то из ратников. — Сочная бабенка, так бы и прижал ее в темном уголке.
— А потом тебя бы прижал сам харчевник, — хохотнул его товарищ. — Такой боров по стене бы брюхом размазал, потом не соскребли.
Ему ответили дружным смехом, и первый голос возмутился:
— В нем один жир! Еле брюхо носит, того гляди, родит кабанчика!
— И своей грудью вскормит, — подхватил третий голос под хохот товарищей. — Грудь-то поболе, чем у супружницы будет!
Из-за деревьев выехал незнакомый всадник и остановился посреди дороги, перегородив дорогу отряду. Ратники замолчали, вглядываясь в незнакомца.
