Они гнали лошадей. Смотритель хотел сократить большую часть пути за один день. Но в Олкесте пришлось остановиться, потому что остаток пути шел через лес. Можно было выбраться на удобную дорогу, но тогда они бы потеряли несколько часов на объезд и прибыли к входу на Тропу уже ночью. Да и лошади были вымотаны скачкой. Потерять их было бы преступным упущением. Крепкие ноги скакунов еще были нужны риору. И отряд свернул к городским воротам.
Долго выбирать место для ночлега Шамис не стал. Все, что ему было нужно — это чтобы не тошнило при виде трапезного зала, и чтобы еда пахла приятней, чем отхожая яма. Постоялый двор, отвечавший этим требованиям, нашелся достаточно быстро. Он находился в бедной части города, которую можно было назвать злачным местечком из-за обилия подозрительных морд, следивших за наемниками внимательными взглядами. И это вполне устраивало смотрителя Тангорской крепости. Здесь они не привлекали внимание стражей, а на отбросы Олкеста ему было плевать. Главное, что они будут держать рот на замке, даже если ночь пройдет в кровавой резне с чужаками. И, поговорив с хозяином постоялого двора, отряд наемников расположился на отдых.
Промедление угнетало. Минута за минутой просачивались сквозь пальцы, как вода. Ни вернуть, ни удержать, ни восполнить. Оставалось только ждать, когда затеплится рассвет, чтобы сесть в седло и продолжить скачку.
— Вина! — крикнул риор разносчику. — Побольше и покрепче.
— Как пожелаете, высокородный, — поклонился сухопарый смерд. — Что кушать изволите?
— Мясо, — ответил Шамис и закончил с усмешкой: — С кровью.
Разносчик снова поклонился и растворился среди шума питейного зала, куда перебрался смотритель, найдя трапезный зал скучным и унылом. Раздражение, ворочавшееся в нем с момента, как отряд свернул в Олкест, требовало хоть какого- то выхода. Шамис решил напиться, чтобы хоть так снять напряжение. И теперь, сидя за дальним столом в одиночестве, риор накачивал себя местным пойлом. На вкус вино напоминало помои, но крепость высокородного посетителя вполне устроила.
Его наемники расположились в стороне от нанимателя. Они сдвинули два стола и отключились от общего мира. Их громкий смех и голоса, время от времени пробивавшиеся сквозь общий гул, долетали до Шамиса, но подсесть к воинам риор не спешил. Ему не нужна была компания, не нужен было веселье и отдых. Все, чего хотелось смотрителю — это упиться настолько, чтобы ноги едва держали могучее тело. После доползти до своей комнаты, упасть на скрипучую кровать и проспать беспробудным сном до утра, чтобы мысли не терзали его голову. Если Дин-Шамис и желал отдохновения, то только от себя самого. И к этой цели он упорно стремился, опорожняя кувшин за кувшином.
Хмель все быстрей расползался по телу, но желаемого облегчения и забытья не приходило. Сначала это было даже приятно, когда в животе стало тепло и уютно, но потом легкая пелена дурмана сменилась тяжеловесным опьянением, и в голове помутилось. Злость, так и не исчезнувшая, всколыхнулась вязкой черной волной и заволокла сознание. Острый взор налившихся кровью глаз скользил по залу, отыскивая, на кого бы излить желчь.
Наконец в питейный зал вошла компания, состоявшая из четырех мордоворотов, и взор смотрителя Тангорской крепости остановился на них. Шамис криво ухмыльнулся и, махнув рукой разносчику, велел:
— Вина.
Теперь он следил за четырьмя громилами, продолжая накачиваться крепким пойлом. Мордовороты ни на кого не обращали внимания, они сделали заказ и углубились в разговор, должно быть, обсуждали какое-то дельце. Им не было дело до других посетителей. Только раз они обернулись на шумных наемников, но, похоже, не углядели в воинах ничего подозрительного, потому быстро потеряли интерес и больше головами по сторонам не вертели.
Риор облизал губы, обтер их ладонью и поднялся с места. Питейный зал поплыл перед глазами, и Шамис с удовлетворением отметил, что надрался знатно, почти как хотелось. Он покачнулся, но успел выставить руку и опереться на стол. Смотритель вытащил из кармана монеты, кинул их к пустым кувшинам и отлепился от опоры.
— Ух, — выдохнул риор, когда его повело в сторону. Затем покачал головой и усмехнулся. To, что надо!
Однако его снова качнуло, и Шамис, упав на соседний стол, снес с него посуду.
— Эй… — подал голос какой-то смерд, но высокородный, оглядев его злым взглядом, отмахнулся:
— Прочь.
Смерд связываться с пьяным риором не стал. Наемники обернулись на звон посуды, увидели своего нанимателя и переглянулись. Плешивый приподнялся, но старшина приказал:
— Не лезь. Его жрут твари Архона. Вот пусть им и подавятся, мы влезать не станем, пока ему не нужна наша помощь.
— Верно, — кивнул рыжий. — Страшный он.
— Угу, изверг, — согласно кивнул коренастый наемник с вздернутым носом и жидкой светлой бородой. — Аж дрожь берет, как его взгляд на той дороге вспомню, когда кучера допрашивал. Будто и не человек вовсе.
— Точно, — подхватил его товарищ. — Ну, ладно глотку вспороть, ну морду набить, когда допрашиваешь, ну ножичком поиграть, запугивая, но так вот резать… Бр-р.
— Кто бы ни был, а деньги платит исправно, — пожал плечами старшина. Он снова посмотрел на риора, неожиданно твердо прошедшего мимо них, и добавил: — Не лезем, но приглядываем.
Дин-Шамису было плевать на то, что о нем думают наемники. Они свои обязательства выполняли, а большего от них и не требовалось. Риор остановил взор на громилах, но они на него внимания не обращали. Смотритель прищурился. Он поравнялся со столом городского отребья, едва заметно ухмыльнулся и качнулся на их стол, отвесив одному из разбойников оплеуху.
— Что за дрянь?! — взревел обиженный мордоворот, но, разглядев риора, закончил ворчливо: — Осторожней надо, высокородный.
— Ты что-то сказал? — на громиле остановился взгляд мутноватых глаз.
Со своего места поднялся второй разбойник:
— Идите с миром, высокородный риор, мы вам дурного не делали.
Шамис перевел на говорившего взгляд и прищурился:
— Указываешь мне, пес?
Громила поднялся на ноги, но не спешил ругаться со знатным посетителем. Это могло обернуться встречей с городской стражей, да и вряд ли риор был один. Мужчина бросил настороженный взгляд на наемников. Те вроде бы продолжали болтать о своем, разливали наливку, но наметанный глаз разбойника уловил короткие взгляды, которые метал в их сторону то один воин, то другой. Значит, они были с риором, и если тот совсем распояшется, то десять вооруженных человек встанут ему на подмогу.
— Высокородный риор, нам не нужны неприятности, — подняв руки, произнес мордоворот. — Шли бы вы почивать, вон, как вас разморило, на ногах не стоите.
Шамис не снизошел до ответа. Он ударил снизу, и тяжелый кулак влетел разбойнику в солнечное сплетение. Тот задохнулся, согнулся, схватившись за живот, и на спину ему обрушились стиснутые воедино руки смотрителя. Риор добил упавшего громилу ногой по голове и осклабился, когда трое оставшихся разбойников вскочили с мест.
