Сонный хозяин встретил постояльца настороженным взглядом, памятуя о том, что он устроил предыдущим вечером, но риор одарил смерда мрачным взглядом и коротко велел:
— Завтрак.
— Как прикажите, высокородный, — поклонился хозяин постоялого двора и спешно покинул гостя, чтобы растолкать еще спавшего кухаря.
Вскоре подтянулись зевавшие наемники, и Шамис, буркнув приветствие, уставился хмурым взглядом себе на руки, лежавшие на столе. Заметив его настроение, воины не стали трогать риора и сели за отдельные столики. И когда в трапезный зал спустились те, кто хотел выехать пораньше, отряд наемников уже покидал постоялый двор.
— Передай той шлюхе, что была у меня вчера, — Шамис выложил перед хозяином несколько монет.
— Здесь больше…
— Считай, она мне понравилась, — соврал риор. — Хочешь еще о чем-нибудь спросить?
Смерд встретился с прямым взглядом карих глаз смотрителя крепости, гулко сглотнул и мотнул головой. У него вопросов не было. Шамис кивнул и покинул постоялый двор, чувствуя растущее раздражение. Ему самому было тошно от собственного лицемерия. Дешевой шлюхе он принес извинения за грубость, накинув пару монет. Другую же женщину, с которой был по-настоящему жестоко, и которая ему нравилась, он собирался убить, чтобы скрыть следы своего зверства.
— В Архон, — буркнул Дин-Шамис. — Так надо.
Теперь уже иначе нельзя… Можно. «Можно иначе! — кричал риору внутренний голос. — Вернись в крепость! Прямо сейчас развернись и возвращайся! Запугай стражу, найди ложного свидетеля, извернись, но сделай так, чтобы даже тень подозрения не упала на тебя за убийство людей советника. Пусть беглецы доберутся до лиори, пусть расскажут, ты можешь еще вывернуться. Можешь! Пусть накажут, пусть лишат должности, пусть выпорют, главное, чтобы не узнали про нападение и убийство! Если сделаешь еще один шаг, для тебя все может быть кончено…».
Шамис мотнул головой, отгоняя отчаянный призыв разума. Ревность и ненависть гомонили громче. Дин-Таль бесил уже самим фактом своего существования. Напыщенный, полный важности и самолюбования хлыщ! Да было б чем гордиться!
Был избранником, а слетел в одно мгновение, как только лиори притащила предателя, которого запрещено именовать так, потому что он, оказывается, вовсе не предатель, а оклеветанная жертва. И бывший адер существует бок о бок со своим соперником, с тем, кто отнял у него честь стать отцом Перворожденного! Слюнтяй и тряпка. Тьфу! Только что рожа смазливая, но ни воли, ни твердости. Только подлость. А то, что вел рать на Порубежной равнине, так на то он и был адером. Они все там сражались! И верность госпоже рода Шамис была не слабей верности Таля. Да и какая верность, если он помог бежать преступнице, приговоренной сидеть в темнице до конца жизни за измену Эли-Боргу и его повелительнице? Что же за любовь у него такая была к Альвии, если утащил ее врага и позволил наслаждаться воздухом свободы?
— Мразь, — выплюнул смотритель, запрыгнув в седло.
Он тронул бока скакуна пятками, и тот зашагал по дороге, вывозя своего всадника на тракт, а риор продолжал слушать тварей, засевших внутри него. Теперь он думал об Ирэйн. Дин-Шамис старался не пускать в душу тот нежный образ, пленивший его. Напротив, теперь он накручивал себя. Предательница! Она была среди тех, из-за кого он потерял отца и брата. Водила шашни с Эли-Хартом, даже успела втиснуть свой зад на трон лиори. Лио-ори-и…
— Сука, — менее уверенно выругался риор и хмыкнул.
Кого он пытается обмануть? Можно солгать кому-то, но себе врать бесполезно. Как лейра Дорин может быть причастна к смерти его отца и брата? Никак. Она ни Альвия, нет того стержня и железной воли, чтобы взять в свои руки правила и возглавить заговор. Да и не в семнадцать лет изнеженной лейре строить заговоры. Понятно, что она оказалась лишь ширмой для замыслов Тайрада, потому и не была казнена правящей кузиной, а лишь сослана на вечное заточение, хотя… Еще надо подумать, насколько это лучше смерти. Ирэйн не выглядела довольной своей участью. Несколько лет самобичеваний и раскаяние в одном-единственном неосмотрительном поступке. Вряд ли это может принести счастье.
— А стержень в ней есть, — тихо произнес смотритель. — И стержень и воля. Сопротивлялась она упорно.
Может и не так крепка, как Перворожденная, но упрямство и непробиваемость Боргов все-таки осталась в ее разбавленной крови. Наверное, он смог бы ее сломать… Конечно, смог! Если бы не поганец Дин-Таль. И теперь вожделенные объятья достались ему, а не Шамису, который столько крутился возле узницы, стараясь предугадать ее желания и заслужить доверие и благосклонность. А советнику потребовалось просто заявиться в крепость, и она уже не просто тень, а целый факел, полыхнувший в одно мгновение.
— Дрянь, — болезненно поморщился риор. — Какая же дрянь…
Нет, он не развернется и не поспешит в крепость. Это уже не желание скрыть свой проступок, это личные счеты, с обоими. И если он не удовлетворит жажду мести, пожиравшую душу, то сдохнет от собственного яда. Нужно освободиться от той черноты, что заполнила нутро, нужно исторгнуть ее, утопить в крови врага и лейры, обманувшей надежды своего поклонника. Правда, ее крови хотелось намного меньше, наверное, даже совсем не хотелось… Если бы нее тот взгляд, которым она смотрела на ублюдка советника!
— Уф, — выдохнул Шамис, заставляя себя успокоиться.
Не хватало еще вызвериться и спустить пар на кого-нибудь по дороге. Или того хуже, на наемников, а с ними ссориться нельзя. Во-первых, пока нужны, а во-вторых, если затаят злобу, еще и выдадут кому-нибудь его тайну. Да, надо подумать о чем- нибудь таком, что не вызывает злости. Например, о своей семье, о детях. И плевать на намеки ехидны-узницы. А если жена и согрешила, то… он это узнает. А пока не доказано обратного, ее обвинить не в чем. И мысли смотрителя свернули к замку Шамис…
Холма Старого Тельма они достигли меньше, чем через час. Вход в подземный тоннель был закрыт решеткой. Чтобы воспользоваться им, нужно было заплатить всего пару медяков, правда, с одного путника. Тех, кто хотел прорваться бесплатно, отлавливала стража, приставленная охранять Путь. Имена тех, кто заходил на Тропу, не записывались, но учет путников велся. Это стало неприятным открытием, однако Шамис успокоил себя тем, что отряд наемников частое явление, и направляться он может куда угодно. Они могли попросту искать новое прибежище, потому что на прежнем месте дела шли плохо. В любом случае, у него не было выбора, и риор отправился платить.
Вообще, конечно, лиори молодец. Заключив свой договор с дайр-имами, она не только сократила путь тем, кто хотел быстрей добраться до цели своего путешествия, не только добавила путникам удобства, но и получила новый приток средств в казну риората. К тому же с боржцев она брала оплату меньше, чем с жителей других риоратов. И пусть народ пока еще только распробовал подземные тоннели, но придет время, когда они станут по-настоящему востребованными, и тогда в сундуки лиоров потекут уже не медные, а золотые реки. И сейчас, наверное, доход с Троп был не так уж и мал, но в будущем… Да, это нововведение еще станет одним из самых прибыльных источников дохода, риор Дин-Шамис был в этом уверен.
