— Ого, — голос Райверна ворвался легким дуновением свежего ветра в спертый накаленный воздух кабинета госпожи.
Тиен стремительно обернулся к нему, бросил взгляд за спину, но не увидел Ирэйн и, едва не зарычав, бросился к Кейру:
— Где она?! Куда ты дел, Ирэйн?
— Ко мне! — крикнула Альвия, и в распахнувшиеся двери шагнули литы. — Отведите высокородного риора в его покои и Ферима к советнику. Ему нужна помощь, — приказала лиори.
Литы оттеснили адера, и тот ожег Альвию возмущенным взглядом, но она осталась равнодушна к недовольству супруга. Дин-Таля завернули руки за спину, вынуждая успокоиться, но он дернулся в попытке освободиться и пробиться к Кейру.
— Где Ирэйн? Райв! — выкрикнул Тиен.
— Успокойся, — ровно ответил адер. — Лейра Дорин полна здравомыслия, она сама отправилась в темницу в ожидании решения Перворожденной.
— Ждать своей смерти, вот зачем она опять вошла в клетку, — криво усмехнулся Дин-Таль, перестав вырываться. Он посмотрел а глаза друга, увидел его удивление и вновь обернулся к Альвии: — Али, я прошу тебя…
— Уведите риора, — устало произнесла она, и литы повели советника прочь из кабинета…
Глава 21
— Итак, решение принято.
Райверн подошел к столу, уселся на его край и посмотрел на Альвию. Она сидела в кресле, откинувшись на спинку и прикрыв лицо рукой.
— У меня нет иного выхода, — чуть севшим голосом ответила лиори и потерла переносицу. — Закон велит казнить беглянку, и нет ни единой возможности отменить приговор.
— Ты могла бы вернуть ее в крепость.
— Чтобы он разнес мне тюрьму? — усмехнулась Альвия и посмотрела на мужа. — Ты видел его? Тиен забыл о почтении и послушании. Будь я мужчиной, он бы схватился за оружие. Это нельзя оставлять без внимания, он позволил себе слишком много.
— И потому ты убьешь Ирэйн?
Перворожденная недовольно покривилась. Она поднялась из-за стола и прошлась по кабинету, не спеша ответить. Наконец, остановилась и обернулась к Дин-Кейру.
— Я не вижу лазейки, Райв. И я не могу отступить от закона только потому, что преступница — моя родственница, или потому, что дорожу верным риором.
Райверн приблизился к венценосной супруге, взял ее за плечи и привлек к себе. Альвия коротко вздохнула и обняла мужа за талию. Адер провел ладонью по ее спине, почувствовал, как расслабляются напряженные мышцы лиори и улыбнулся.
— И все-таки лазейки находятся даже там, где их нет, — произнес он, и Перворожденная вновь напряглась.
Она отпрянула от риора и отошла к окну. Оттуда, скрестив руки, окинула его высокомерным взглядом и надменно вопросила:
— Ты тоже будешь упрекать меня за ту хитрость, на которую мне пришлось пойти, чтобы спасти тебя от смерти?
— Это было бы глупостью с моей стороны, — ответил Райверн.
Он снова приблизился к жене, развернул ее к себе спиной и обнял. Их взгляды встретились в мутноватом стекольном отражении. Альвия накрыла руки мужа ладонями.
— Между тобой и Ирэйн большая разница, Райв, — заговорила лиори. — Ты был обвинен в убийстве господина. Но после того, как вскрылась правда, все, в чем можно было обвинить тебя — это неосмотрительность и легкомыслие. Но оправданию и наложению иного наказания мешала моя клятва. Именно она вела тебя на помост. И я, как бы мне ни было больно, исполняла свой долг. И лишь благодаря случайности мне удалось избежать исполнения клятвы и твоей смерти. Если бы не эта оговорка о возмещении долга и твоим стараниям у дайр-имов, благодаря которым я забеременела, палач нанес бы свой удар, а я смотрела бы на твою смерть и ничего не могла изменить. Что касаемо Ирэйн, то с ней все очевидно. Сношения с Эли-Хартом, умолчание о нападении на меня, узурпирование трона. Чтобы ни послужило тому предпосылкой, но деяние свершилось, и наказание за него одно — смертная казнь. Однако я учла то, что девочку обманом втянули в заговор, опутали угрозами, и на трон она взошла под угрозой расправы. Все это превратило смертную казнь в пожизненное заключение, но преступления не изменило. Ирэйн — изменница…
— Она была почти ребенком, — возразил Райверн. — И мыслила также. Теперь это взросла женщина, получившая жестокий опыт, который не каждый мужчина способен получить за всю свою жизнь. Лейра Дорин стал мудрей, и я это ясно увидел в беседе с ней. В отличие от Тиен, Ирэйн не ожидает пощады, и наказанием считает не заточение, а воспоминания о смертях, коим стала свидетелем.
— Все это замечательно, — Альвия уперлась затылком в плечо мужа и закрыла глаза. — Однако закон не приемлет душещипательных откровений, он сух и прямолинеен. И он говорит отправить к Ирэйн палача, чтобы свершилось правосудие. Если бы она возводила хулу на лиори, была в том уличена, наказана, а после раскаялась, я могла бы выслушать ее принародно, принять покаяние и отпустить с миром. Но тут замешено иное преступление, более тяжкое. О нем известно боржцам и соседям. Им также известна кара, назначенная за предательство. Мое решение о заточении посчитали мягким, даже намекали на родство, однако возразить и уколоть меня им не посмели.
Однако теперь, если я услышу чаяния своего риора и отпущу Ирэйн, позволю им пожениться и жить мирно в его замке, всколыхнется волна недовольства. Меня заспят прошениями о помиловании другим предателям. И тогда я должна буду раскрыть клетки, чтобы убийцы вырвались на волю? Сколько из них затаили злобу и готовы к новым преступлениям? Кто из соседей решит воспользоваться моей вынужденной добротой?
— Мне кажется, ты сейчас выбрала слишком мрачные краски, — заметил Дин-Кейр.
— Нет, Райв, я — правитель, я должна предугадывать угрозу риорату раньше, чем мои поданные задумаются о ней. Потому я не могу позволить, чтобы из-за сумасбродства Дин-Таля начались опасные волнения.
Она развернулась лицом к адеру. Подняла руку и провела ладонью по его щеке. Райверн накрыл руку супруги своей ладонь, потерся о нее, после поцеловал и уместил у себя на плече.
— Один риор не стоит целого риората? — спросил Дин-Кейр.
— Верно, — ответила лиори, глядя мужу в глаза. — Даже такой преданный, как Тиен Дин-Таль. К тому же у него есть одно неоспоримое преимущество — Тиен умеет быстро приспосабливаться к новым обстоятельствам. Он знавал и большие потрясения, но сумел найти в себе силы жить дальше.
— Мне кажется, в этот раз все иначе. Он не смирится.
— Брось, — отмахнулась Альвия, освобождаясь из объятий риора. — Он любил меня с юношеских лет, однако смиренно принял мое решение о новом выборе и, перебесившись в одиночестве, вернулся и продолжил служение. Его чувство к Ирэйн родилось совсем недавно и не успело окрепнуть. К тому же это похоже на бунт.
— Поясни, — Кейр развернулся следом за ней.
Лиори дошла до стола, повернулась лицом к мужу и оперлась ладонью на столешницу. Райв привычно залюбовался своей супругой, но заставил себя отключиться от мыслей, приятных, но сейчас совершенно лишних, и вернулся к обсуждаемому вопросу. Его взор отразил внимание и ожидание пояснений.
