Она медленно выдохнула и шагнула к мятежному риору:
— Высокородный…
— Нет, — ответил он, буравя лиори взглядом исподлобья.
— Вы понимаете, что это бунт?
— Понимаю, — кивнул Дин-Таль. — Можешь приказать своим псам растерзать меня, но я не сдвинусь с этого места.
— Ваше поведение неприемлемо, — ледяным тоном произнесла лиори.
— Я знаю, — вновь кивнул Тиен. — Но не сдвинусь с места и никого не подпущу к моей женщине.
— Боги, Тиан! — вдруг воскликнула Альвия. — Отчего ты ведешь себя, как малое дитя? Откуда это упрямство? К чему бунт? Я не могу одобрить твоего выбора, как не могу помиловать лейру Дорин, сколько раз можно повторять?!
— Тиен, — позвала Ирэйн. — Я не хочу возвращаться в крепость, не хочу влачить свои дни в унынии. Я сама просила госпожу не менять приговора.
Дин-Таль полуобернулся к узнице и с удивлением взглянул на нее:
— Ты просила смерти? Но почему?
— По той же причине, по которой ты отказываешься быть благоразумным, — с грустной усмешкой ответила лейра. — Я не хочу жить воспоминаниями, пока смерть не придет за мной. Не хочу жить без тебя. И если уже невозможно быть вместе, то я хотя бы уйду, пока чувствую себя счастливой.
— Но я не хочу отпускать тебя, — глухо ответил советник и вновь развернулся лицом к лиори, готовый стоять до последнего, но не позволить приговору свершиться.
Альвия вдруг ощутила беспомощность. Она устало вздохнула и посмотрела на мужа. Адер поджал губы и вышел из-за ее спины. Он встал между Дин-Талем и супругой.
— Видишь, сердце мое, — заговорил Райверн, не обращая внимания на притихших стражей, — я оказался прав. Он готов на все, чтобы защитить эту женщину. Тебе остается казнить их обоих. Конечно, за риором Дин-Талем долгая преданная служба госпоже и риорату, а также пролитая кровь на поле брани во славу Эли-Борга. Однако закон един для всех. Наш советник пошел против воли госпожи. Он ворвался в темницу, прервал казнь, обнажил оружие против твоих слуг, отказался подчиниться стражам. Он и против тебя не опустил оружие. Гляди, готов к сопротивлению. Это не может остаться безнаказанным, не так ли? — Альвия одарила супруга тяжелым взглядом, а он продолжил: — Или же гнать этих бунтовщиков с глаз долой. До самой границы Эли-Борга.
— Изгнание? — переспросила лиори.
— Почему нет? — пожал плечами адер. — Я жил в изгнании. Презренный предатель, между прочим, которому было запрещено являться на земли родного риората под страхом смерти.
Лиори обернулась к стражам и отчеканила:
— Оставьте нас. — Затем махнула литам, и они ушли вслед за стражами. Альвия посмотрела на Дин-Таля и покривилась: — Опусти меч, Тиен. Мы остались одни.
Советник чуть поколебался, но все-таки выполнил приказание. Теперь он не спешил заговорить, напряженно наблюдая за супругами, которые мерились взглядами. За спиной риора притихла Ирэйн, ожидая, чем закончится происходившее безумие. Но ни на советника, ни на узницу внимания никто не спешил обращать. Альвия, прищурившись, рассматривала самодовольную физиономию Райверна, после нацелила на него палец и уверено произнесла:
— Это твои происки. И не лги, что ты не причем.
— Вообще не причем, сердце мое, — ответил он, округлив глаза.
— Не лги, — лиори мотнула головой. — Ты спросил меня, во сколько назначена казнь. И сюда тоже позвал меня ты, потому что знал, что здесь творится. А откуда знал? — в плутоватых глазах Дин-Кейра мелькнуло любопытство. — Потому что это ты направил сюда Дин-Таля. И меч ему в руки тоже вложил ты, я уверена в этом. По твоему взгляду вижу, что ты стоишь за всем этим, — она указала на советника.
Райверн негодующе фыркнул:
— Не наговаривай. Да, я зашел к Тиену. Он был размазан зельем твоего чародея по креслу, и я пожалел бедолагу. Отправил его погулять, чтобы освежился.
— С мечом?
— Ну, знаешь, — адер скрестил на груди руки: — Риор мог решить прогуляться за крепостную стену. Мало ли что может случиться в ночную пору. Я всего лишь позаботился о жизни и здоровье друга. Али! — вдруг возмущенно воскликнул Дин-Кейр: — В чем ты пытаешься меня обвинить? Как я посмею пойти наперекор любимой жене и моей госпоже, когда она жаждет крови?
— Я не жажду крови, — возмутилась Перворожденная.
— Ну не я же вынес приговор, — развел руками Дин-Кейр.
— Таков закон! — отчеканила лиори. — Ну, нет тут иного решения, нет!
— Изгнание, — напомнил Райверн.
Альвия постучала пальцем по лбу, и адер вновь округлил глаза, снова возмущенно.
— Да куда их изгонять? — устало спросила Перворожденная. — Ни один риорат не примет изменницу и бутовщика, а второго Эли-Харта рядом с нами нет. Как только вскроется, кто пересек границу, их поймают и вернут назад, и мне придется казнить их уже принародно! Таков договор, и он соблюдается ни одну сотню лет. Тайрад единственный, кто пренебрегал древними соглашениями. К тому же, кто возьмет на службу того, кто уже показал себя неблагонадежным?
Адер вздохнул и ответил укоризненным взглядом:
— Разве мы окружены риоратами? Есть дайр-имы, и с ними подобного соглашения не заключали. Дайр-имам нужен посол, который лучше них разбирается в законах и обычаях риоратов. Да и лиорам будет проще общаться с подобным себе. А уж на ком женат чужой подданный, какая нам разница? Это уже головная боль Маэрина. И сдается мне, наш славный конгур примет еще одного боржца в свой дом и даст ему защиту, как считаешь?
— Жить под землей сложно, — задумчиво заметила Альвия.
— Зачем под землей, когда мой Одел стоит заброшенным? Мы так редко там бываем, а замку нужен хозяин. К тому же оттуда есть Тропа в Дайраир. Не нужно жить во дворце конгура, чтобы быстро добираться до него.
Лиори посмотрела на Тиена, переводившего взгляд с одного супруга на другого, затем снова обернулась к мужу и прищурилась:
— И давно ты это придумал?
— Когда лазеек в законе не нашлось. Я просто подумал, что лазейку не обязательно искать в Сводах. Если закон не запрещает, значит, он ничего не имеет против. В Своде говорится, что прощать нельзя, но изгнание — это не прощение. Верно? — глаза его хитро сверкнули, и Альвия, усмехнувшись, кивнула, однако возразила:
— Закон велит поймать беглеца и казнить без промедления.
— Но лейру Дорин не ловили. Мы даже не знали о побеге, пока не увидели ее перед собой. Она сама явилась и сдалась в руки правосудия. Стало быть, наказание смертной казнью не может быть применено к ней по той причине, что ее случай в Своде не был предусмотрен. Потому право принять решение о дальнейшей участи возлагается на лиори Эли-Борга, и только в ее воле вынести решение о замене смертной казни изгнанием. И теперь мы можем смело вписать в Свод примечание для наших потомков. Как считает моя госпожа?
