— Выговорись.
— Всё, что думаю?
— Ага. Не стесняйся, я всё равно слушаю музыку. Так что выпусти зверя.
И я выпустила. Шеф прибавил громкость, я тоже. Вскоре салон разрывало от рока и моих воплей. Костик барабанил пальцами по рулю, я стучала кулаком по приборной панели. Он кивал в такт музыке, я мотала головой, изливая свое раздражение. Наконец я выдохлась и откинулась на спинку сиденья. Колчановский протянул мне бутылку с водой и уменьшил громкость до прежнего уровня.
— Легче? — спросил он.
Я сделала глоток, затем еще один и перевела дух.
— Да, благодарю, — кивнула я.
— Знаешь, тигрик, а я себя совсем не ощущая женихом, — серьезно сказал шеф. — А вот мужем очень даже. Нормальная такая семейная пара: жена — истеричка и мудрый терпеливый муж.
— Я не истеричка, — возразила я.
— Зато я мудрый и терпеливый.
— И самовлюбленный.
— А почему нет, если есть, что любить?
— Эгоцентрик, — фыркнула я.
— А ты алкаш.
Я даже задохнулась от такого обвинения. Перенервничала, да. Так ведь не каждый день тебе твой начальник предлагает участие в афере, еще и с игрой в любовь. Это не просто посидеть на обеде с кем-нибудь, представленная невестой. Тут целый театр двух актеров! Еще и неуверенность в собственном будущем после помощи бессовестному вруну и авантюристу. Вырывала зубами из шефовой глотки каждую букву договора. Еще бы мне не нервничать! Алкоголь всего лишь помог расслабиться и забыться. А то, что алкоголя много, так и нервов было немало. Всё строго пропорционально.
— Будешь обзываться, я с тобой расстанусь в разгар аферы, — сухо произнесла я.
— Не-а, — Костик мотнул головой. — Договор, дорогая.
— Чертовы прагматизм и осторожность, — проворчала я, впрочем, не жалея о нашем «брачном контракте». Я была защищена, и это стоило того, чтобы отработать свою роль до конца.
— А сколько моей крови выпила, а нервных клеток уничтожила? А после? Да ты мне еще должна возместить ущерб! Так что буду брать долг прозвищами. Упыреныш ты мой, — почти с нежностью произнес Костик. Он осклабился под моим пристальным взглядом и закончил: — Женщина — напалм.
— Полюби меня такой, какая я есть, — пропела я в ответ.
— Не дай бог, — искренне ответил шеф.
Я собралась ответить, но в этот момент мы вырвались из пробки, и авто помчалось по серой асфальтовой ленте. Спорить я передумала. Невидимый оркестр уже играл увертюру, актеры готовились к выходу…
ГЛАВА 7
Машина подкатила к каменному домишке на два этажа с добротными железными воротами и камерой над ними. Я присвистнула. Неплохо так живут нынче бедные учителя. С родословной жены друга Костик успел меня познакомить еще в начале пробки, потому информацию я усвоила.
— Это стараниями зятя, — ответил шеф. — Два года назад это был еще обычный бревенчатый дом с деревянным заборчиком. Остался от Люсиной прабабки. Родители Людмилы сюда только на лето приезжали. Шурик решил сделать свадебный подарок родителям невесты и взял правило в свои руки. В прошлом году родители сюда перебрались окончательно. Отец занялся сельским хозяйством, мать перешла работать в школу поблизости и в свободное время репетиторствует.
— Такой домик содержать накладно. Там охрана что ли?
— Да нет, — ворота открылись, и мы въехали на ухоженную территорию дома Люсиных родителей. — Из охраны тут три здоровенных кобеля, но их выпускают только ночью. Шурик оплачивает счета, родители поддерживают уют и порядок. Это же наследство его жены. Считай, позаботился о будущем.
— Ясно, — кивнула я.
Машина остановилась. Мы с шефом посмотрели друг на друга и непроизвольно взялись за руки. Взгляд Костика сверкнул шальным озорством, мой, наверное, паникой.
— Прорвемся, тигрулик, — широко улыбнулся Колчановский. Он выдохнул, тряхнул головой и, произнеся: — Ну, поехали, — вышел из машины.
Я наблюдала за тем, как шеф махнул рукой невысокому молодому мужчине в спортивных брюках и футболке. Мой пытливый взгляд тут же прилип к этому мужчине, пытаясь обнаружить в обычном мужике что-то этакое, что должно было указать на то, что он адвокат с практикой во Франции, но видела лишь среднестатистического дачника на пороге дорого коттеджа.
Мужчина спустился по каменным ступенькам, тепло обнялся с моим Колчановским, и они вместе направились к моей дверце.
— Сейчас бы коньячку, — помечтала я и зажмурилась на секунду, потому что шеф взялся за ручку дверцы.
Она распахнулась, и я воззрилась на Костика, который вдруг показался самым родным и близким человеком во всем мире. Потому свою руку я вкладывала в его ладонь, ощущая, будто хватаюсь за спасительную соломинку. И когда его пальцы сомкнулись, я облегченно выдохнула, чувствуя поддержку, опору и защиту.
— Выходи, тигруля, не бойся, — подбодрил меня Костик.
— Тигруля? — живо заинтересовался адвокат в трениках. — Это потому что прыгучая?
— Сунь ей палец в рот, тогда узнаешь, — ответил шеф, помогая мне выбраться из машины.
— Поберегу пальцы, — негромко рассмеялся Александр. — Привет, тигра Вера.
— Да слушайте вы больше этого балабола, — я смущенно посмотрела на приятеля шефа. — Лучше бы представил своему другу по-человечески. Меня зовут Вероника.
— Александр, — ответил адвокат и с галантностью истинного джентльмена поцеловал мне руку. — Рад познакомиться, Вероника.
— Взаимно, — мило улыбнулась я, радуясь, что на моей талии покоится начальничья длань, потому что, несмотря на внешнюю уверенность, я ощущала неслабую дрожь в коленях. Мне было страшно до жути, но монолит Костиного тела за спиной продолжал оставаться осью, которая поддерживала меня.
— Вот так и живем, — вздохнул Костик. — Рта открыть невозможно, сразу балабол.
— Мальчишка, — я покачала головой и тихонько ткнула кончиками пальцев начальство в лоб.
— Милая, когда я повзрослею, тебе станет со мной скучно, — Колчановский прижал меня к себе и чмокнул в щеку.
— С тобой не может быть скучно, — ответила я совершенно искренне, вспоминая, с какой находчивостью мой шеф подошел к вопросу подготовки.
— Это с тобой не соскучишься, — хмыкнул он, явно думая почти о том же.
— Как сладенько, — умилился адвокат. — Лимончик?
— Пошел ты, — отмахнулся Костик, сияя счастливым взглядом.
Похоже, он был доволен началом представления. Я, в общем-то, тоже. Всё оказалось не так страшно. И даже когда шеф выпустил меня из объятий, мое восприятие реальности не изменилось. Александр предложил мне руку, я не стала отказываться. Костик отстал, чтобы достать сумку, в которую сложил наши вещи на эти два дня. Когда я увидела всё, что набрала дома, даже немного удивилась обилием вещей.
