— Не так уж и сложно, — заметил Колчановский, кажется, разговаривая с самим собой. — Идем, дорогая.
Я поперхнулась от той прыти, с которой Костик решил начать пресловутое сближение. Он приобнял меня за талию, совсем как свою Лизу, и повел к лифту. Я так и прижимала сумочку к груди, словно боялась, что в этом рассаднике элиты найдется шальной воришка, который покусится на мою скудную собственность.
— Расслабься, — промурлыкал шеф.
— Сказал волк ягненку, — пробурчала я себе под нос и услышала смешок.
— Так ты видишь во мне хищника? — полюбопытствовал мой временный жених.
— Простите, — по привычке извинилась я.
Шеф поморщился:
— Во-первых, прекрати извиняться. А во-вторых, заканчивай выкать.
— Извини, — машинально произнесла я.
— Ну, хоть что-то.
Мы поднялись на десятый этаж. Не знаю, о чем думал Костик, а я составляла в уме текст договора, по которому он не мог после своей авантюры избавиться от меня. И когда он выдрал из моих пальцев сумочку, и когда помог снять плащ и стянул с шеи шарфик, я продолжала продумывать пункты еще не существующего документа.
— Выпьешь? — услышала я и обнаружила себя в удобном глубоком кресле кремового цвета.
— Да, — вырвалось у меня, но я тут же добавила: — Вообще я не пью. Просто стресс.
— Понимаю, — усмехнулся Колчановский. — Я сам себя чувствую неловко. Сейчас выдохнем, немного расслабимся и пойдем гулять. Согласна?
— Как скажете… скажешь, — не стала я спорить. Немного подумала и добавила: — Милый.
Тут же передернула плечами, до того дико прозвучало это слово в отношении КГ. Он сделал вид, что ничего не заметил, только в очередной раз одобрительно кивнул. Вскоре я сжимала в пальцах стакан, в который был налит коньяк. Сколько ему лет, меня интересовало в последнюю очередь. Меня всё сильней лихорадило от собственных мыслей, подозрений, от завтрашнего спектакля и всей ситуации в целом. Потому, когда шеф произнес:
— За удачу в нашей аван… — я залпом выпила содержимое стакана, не дослушав тост, и жахнула опустевшей тарой по столику:
— Еще.
— Ого, — изумился Колчановский и плеснул мне еще. — Тост говорить?
— Чтобы было, — произнесла я за него и жахнула вторую порцию. Затем подняла взгляд на Костика: — Еще?
— Пока хватит, — задумчиво ответил шеф и отнял у меня стакан. — Расслабилась?
Я прислушалась к себе. Коньяк умело делал свое хмельное дело. В животе разлилось приятное тепло. Оно поднялось к голове и покрыло сознание пеленой легкого опьянения. Паника отступила, и чувство неловкости притупилось. Выдохнув, я подняла взгляд на шефа и кивнула:
— Кажется, расслабилась. Так вот, Константин Георгиевич, о нашем договоре…
— Опять выкаешь? — сухо спросил Колчановский, и я ответила:
— Да. Я буду выкать до тех пор, пока мы не утрясем все вопросы, которые меня волнуют. Итак, договор…
— Вера, — прервал меня шеф, — я ведь могу и по-другому решить этот вопрос.
— Не можете, — с неожиданной наглостью произнесла я. Коньяк не только расслабил, но и придал смелости. — Если вы дотянули до сегодняшнего вечера, значит, другого варианта так и не нашли. Я — ваша единственная надежда не проиграть спор, а проигрывать вы не любите. Отсюда вывод, я вам нужна. Эта ваша авантюра, Константин Георгиевич, и я готова вам помочь в ней, но мне нужно быть уверенной, что вы не вышвырните меня после, как старый носок. Давайте составим договор, о котором будет известно нам двоим. Чего вам опасаться? Если вы не нарушите его условия, то я не обнародую его в поисках справедливости, и правда о наших взаимоотношениях останется скрыта от общественности. Что вы на это скажете?
— И какие же условия вы хотите включить в договор? — прищурился КГ.
— Ничего свыше того, о чем мы с вами уже говорили. Я просто хочу обезопасить себя.
Колчановский некоторое время вертел в пальцах свой стакан, разглядывая меня, но вдруг кивнул и сказал:
— Хорошо! Но мы включим в договор и мои условия.
— Какие? — насторожилась я.
— Я тоже должен себя обезопасить. В конце концов, я доверяюсь вам и открываю двери в мою личную жизнь. — Он сделал глоток, после поставил стакан на столик и поднялся с кресла. — Идем. Будем считать это нашим первым совместным делом. А потому я продолжаю настаивать на том, чтобы мы обращались друг к другу менее официально.
— Как скажешь, — покладисто согласилась я, продолжаю ощущать поддержку коньяка. Все-таки замечательный напиток, зря я относилась к нему с пренебрежением, предпочитая вина. Затем мои мысли свернули на то, с чем я решила ассоциировать начальника, и я выдала, думая о премии: — Счастье мое.
— О-о, — протянул Костик, — ты делаешь успехи. Или коньяк… Жаль я не смогу напоить тебя завтра. Мне нужна любящая невеста, а не багаж.
— Глоток стимулятора, и я всё смогу, — заверила я шефа.
— Посмотрим, — хмыкнул он и ушел в свой кабинет, я последовала за ним, чувствуя воодушевление и желание расцеловать Колчановского уже за то, что он согласился на мои условия. Было бы побольше коньяка, я бы, наверное, так и сделала, а так была просто благодарна.
Войдя в кабинет, я обнаружила шефа за рабочим столом. Он включал компьютер. Я приблизилась, встала за его спиной и замялась. Легкий кураж подталкивал к действиям, въевшаяся в кровь субординация мешала их начать. Раздираемая противоречиями, я продолжала пялиться на затылок шефа. Он полуобернулся, бросил на меня взгляд и спросил:
— Начнем?
— Да, — кивнула я и… решилась. Где-то на грани жизни и смерти, я опустила ладони на широкие начальничьи плечи, еще немного помялась, и, опустив их на грудь Костика, навалилась на него всем телом.
Сказать, что я дурела от собственной смелости, ничего не сказать. Инфаркт уже массировал мне плечи, но мысль, что так я буду стимулировать его к принятию моих пунктов, заставила остаться в той же позе.
— Ты сопишь мне в ухо, — проворчал шеф, явно не радуясь неожиданному прилежанию ученика. — Щекотно.
— Я привыкаю, — ответила я, вдыхая аромат его парфюма. — Ты приятно пахнешь.
— А тебе идет мой коньяк, — неожиданно весело усмехнулся шеф. После взял меня за руку и перетянул к столу. — Сядь рядышком, так нам обоим будет удобно. Согласна… любимая?
Произнес он последнее слово так, будто собирался прыгнуть в огонь. Мы обменялись шальными взглядами, и я молча кивнула, не найдя, что ответить. Пододвинув стул, я уселась рядом с ним и воззрилась на монитор. Колчановский, размяв пальцы, выдохнул и произнес деловым тоном:
— Приступим. Итак, твои пожелания?
— А твои? — осторожно поинтересовалась я, собираясь заранее узнать, чем шеф хочет обязать меня.
