— Прошу меня извинить, — прервала я Элеонору и Люсю. — День был насыщенным, я устала и оставлю вас.
— Ты заскучала, — поняла мадам Полякова. — Это наша вина, прости.
— Нет, всё в порядке, — улыбнулась я. — Я просто устала. Доброй ночи.
— Доброй ночи, Вера, — вежливо улыбнулась сеньора Полякова. — И извини нас, мы действительно повели себя невежливо.
— Всё хорошо, — повторила я. После пожелала спокойной ночи мужчинам и направилась в сторону нашей с Костей комнаты.
Если честно, то мне было грустно. Как бы там ни было, но мне хотелось бы стать своей для этих людей. Ненужное и иррациональное желание. О том, что я — временное явление, я помнила. И все-таки мне хотелось быть частью этого маленького мира. Наверное, из-за Кости. Мне хотелось, чтобы весь этот фарс оказался правдой, и тогда, может быть, я сама перестала бы держаться отстраненно, но обманывать себя ложной надеждой было глупо. Будет, как будет.
— Вера.
Я обернулась. Шеф мягко сжал мое лицо ладонями и заглянул в глаза.
— Ты чем-то расстроена? Обиделась? На меня? Я оставил тебя без внимания…
Улыбнувшись ему в ответ, я обняла Костю за талию и отрицательно покачала головой.
— Нет, я не обиделась, честно. Вы давно не виделись, и тебе хочется пообщаться, — сказала я. — Со мной ты уже наговорился на год вперед. Я лягу, а ты болтай. Никаких обид нет и быть не может.
— Я провожу тебя.
— До постели? — хмыкнула я.
— Это приглашение? — прищурился Костик. — Учти, я — человек вежливый и отказаться не смогу. Такт и всё такое.
Я ткнула кончиками пальцев Колчановскому в лоб:
— Балабол.
— Я не только вежливый, но и честный человек, — возразил он, пристально глядя на меня. — Скажи, и я приду.
— А я — взрослая самостоятельная женщина, — усмехнулась я, делая вид, что не поняла намека. — И до постели дойду сама. Иди, я как-нибудь сама справлюсь. Обещаю, не заблужусь. Буду спать, не буди.
— Тогда доброй ночи, тигрик, — сказал Костя. — Ты была на высоте. Горжусь тобой.
Он секунду поколебался, а после склонился и коротко поцеловал меня в уголок губ.
— Подлиза, — улыбнувшись, ответила я и провела по его щеке ладонью. — Я просто была. Ладно, — отстранившись, я сделала шаг от него. — Спокойной ночи, Каа.
После развернулась и направилась дальше.
— Вера, — позвал меня шеф, но я не стала оборачиваться, просто подняла руку и помахала ему, а затем скрылась за дверью. Костя за мной уже не пошел.
Приняв душ и переодевшись, я завалилась на кровать поверх покрывала. Перевернулась на живот и, обняв подушку, уткнулась в нее носом. Спать не хотелось совершенно. Я вполне могла остаться со всеми, но быть гостем на чужом празднике жизни мне не нравилось. Всего лишь жалость к себе, которой не должно было возникнуть, но человек есть человек, и его слабости не исчезают даже в соответствии с контрактом.
Перевернувшись на спину, я, уставившись в потолок, разглядывала тень от веток дерева, росшего неподалеку от окна.
— Что ж так тяжко? — спросила я тень. Она таинственно промолчала.
Не влюбилась бы, сейчас спала бы сном праведника, уже распланировав, как потрачу свое богатство. А так даже денег не хочется. И ведь ничего не предвещало. Начальник и начальник, лишь бы зарплату платил и не доставал слишком часто недовольством. Я же и вправду в нем мужчину не видела. Почему интересно?
Перевернувшись на бок, я теперь смотрела в окно. Действительно, почему не замечала ни его синих глаз, ни мужественности, ни привлекательности? Ходил мимо человек, жил своей жизнью, иногда разговаривал, а оставался нулем. Пустота, которая существует где-то в параллельном мире, лишь изредка пересекаясь с другими мирами. И тебе, по сути, плевать на эту пустоту: чем живет, о чем думает, какие у нее радости и печали. Просто вакуум, помещенный в человеческую оболочку. Не отчитывал бы и ладно.
А теперь вакуум исчез, и под оболочкой оказалось живое существо. Оно дышит, мыслит и всё больше занимает твое личное пространство, прорастая в душу и разум крепкими корнями. И вот ты уже смотришь на него и понимаешь, что готова не отводить взгляда еще лет сто. Он превращается в ось бытия, которая поддерживает тебя и дает смысл жить дальше. И когда он касается тебя, когда смотрит, целует — это становится таинством, из которого ты черпаешь силы.
Мой источник сильно горчил, подтачивая, а не давая силы. Ось шаталась, словно пьяная, и я вот-вот готова была рухнуть на землю, разбив в кровь коленки. Только поделать с этим уже ничего не могла, потому что вакуум, носивший имя — Костя, уже перестал быть вакуумом, и я слишком хорошо ощущала в нем жизнь, чтобы вновь уверовать в пустоту из параллельного мира.
— Как же быстро, — прошептала я. — Слишком быстро. — Затем села на кровати и прошептала: — Контракт, Вера, у вас контракт. Тьфу.
Устав от собственных мыслей, я отчаянно захотела оказаться среди людей, чтобы слушать их разговоры, наблюдать и ни о чем не думать. Однако одеваться и возвращаться назад я не собиралась. Решила просто послушать голоса, освободить голову и вернуться в комнату. Авось, после этого смогу заснуть. И, накинув халатик, я тихонько выбралась из комнаты и замерла, прислушиваясь к неспешному течению беседы.
Поначалу я не различала слов, да и не стремилась к этому. Я не хотела подслушивать, просто отвлечься от собственных размышлений. Но вскоре я начала разделять голоса, узнавая, кому они принадлежат, а чуть позже уловила и смысл разговора. Они обсуждали меня. Поняв это, я подошла ближе, теперь уже вслушиваясь в то, что говорили хозяева дома и их гости.
— Я не спорю, — говорил Станислав Сергеевич, — она приятная девушка. Внешне миленькая, не отталкивает поведением, чувствуется воспитание. И все-таки официантка… Костя, от тебя я этого не ожидал. Что у вас может быть общего?
— То, что я люблю ее, не устраивает? — спросил в ответ Колчановский. — Мне хорошо с ней, разве не это главное в отношениях мужчины и женщины?
— Нет, милый, — вмешалась Элеонора, — мы ничего не имеем против ваших отношений. Если тебе девушка нравится, то почему бы и не встречаться с ней? Но жениться… — она сделала многозначительную паузу, а затем продолжила: — Ты всегда говорил, что для совместной жизни выберешь девушку своего кругу, со связями. Это было разумно, и мы всегда одобряли твое решение. И вдруг такой мезальянс.
— Ты не права, мама, — заговорил Александр, — Вера не из дикого леса. Она умеет вести беседу, не лишена юмора…
— К тому же они очень гармоничная пара, — прервала мужа Люся. — Разве вы не заметили, что им комфортно друг с другом?
— Адвокаты могут пока отдохнуть, — усмехнулся старший Поляков. — Когда кому-нибудь нужна будет защита, вас попросят о помощи. Мы не нападаем и не судим, просто хотим понять и донести собственное мнение. Костя.
