Что такое конверсия смывов? Конверсия смывов – это ситуация, при которой изначально мы обнаружили эти смывы, однако после проведенного лечения, например химиотерапевтического, эти смывы могут уходить. То есть свободные опухолевые клетки могут элиминироваться из брюшной полости, такой вариант тоже возможен. А то, что опухоль хорошо отреагировала на химиотерапию, говорит о том, что она чувствительна к этим препаратам. Это дает больше шансов на конверсию. Поэтому – пока вот такой у нас план.
Какой максимально возможный ответ при проведении моей схемы лечения? Все мы втайне, и я в том числе, надеемся на полный ответ, когда опухоль полностью исчезает. Такие случаи, по словам докторов 62-й больницы, были, они крайне редкие, в литературе они тоже описаны. Но это, скорее, единичные случаи, чем какая-то общеизвестная практика. Поэтому я себе в голове рисую картину полного ответа. А как это все будет, я пока не знаю. Шестой курс закончился три дня назад. Через 13 дней мне должны будут выполнить еще одну стадирующую процедуру, это компьютерная томография и фиброгастродуоденоскопия для оценки размеров опухолевой инфильтрации, чтобы сравнить с теми данными, которые у меня были изначально.
Опухолевый инфильтрат – участок ткани, в котором сконцентрированы опухолевые клеточные элементы.
Промежуточные итоги
В Москве буду долго. Я думаю, что к активной работе у себя в клинике не приступлю раньше сентября-октября, поскольку, если все пойдет так, как я планирую, и операция состоится в оговоренные сроки, то наверняка я не смогу раньше начала октября выйти на работу. Удаленно, безусловно, получается решать с ребятами все рабочие вопросы, сейчас у большей части онкологического отделения, скажем так, коллективный отпуск.
➧
Мой отпуск также продолжается. Я говорил о том, что хотелось бы немножко отдохнуть. Наверное, это все же будет реализовано – запланирована поездка в Грузию, мне очень хочется посетить эту страну. Мне она уже довольна близка, и она близка очень моей супруге, потому что она фактически выросла там. Поэтому мы уже забронировали билеты, и в конце августа, если все будет хорошо, мы улетим туда на 10 дней – как раз будет промежуток после химиотерапии и до операции. То есть я буду уже неплохо себя чувствовать после последнего курса химиотерапии, и, наверное, это даст мне возможности для обретения дополнительных сил уже перед операцией.
➧
Я, находясь в Москве, веду переговоры с рядом специалистов, которые мне позволят в течение месяца оформить фонд для реализации самого масштабного моего проекта. Речь идет о проекте учебного хирургического центра, поэтому я времени зря пытаюсь не терять. Как только будет фонд и как только он будет наполнен, можно будет уже говорить о чем-то конкретно.
Основной базой центра я вижу две клиники. Это, в первую очередь, 62-я клиническая больница, с которой уже проведены переговоры – и с администрацией, и с людьми, которые будут участвовать в этом проекте как менторы. И я уверен, что наша клиника тоже присоединится к этому более активно. Есть еще несколько клиник в Москве, которые также могут участвовать в этом проекте, и я уже предварительно говорил с докторами об этом. Поэтому будем потихонечку работать в этом направлении.
➧
Промежуточные итоги. По большому счету все, что было запланировано, за эти три с небольшим месяца было реализовано. Мы начали видеопроект, который в настоящее время активно развивается, имеет довольно, я так понимаю, большую популярность. Я не ожидал, если честно, что это вызовет настолько большой резонанс в обществе, не только у больных людей, но и у здоровых, которые следят за моей судьбой. Я очень благодарен всем, кто наблюдает за этим, очень благодарен всем, кто пишет и поддерживает меня. И еще раз извинюсь за то, что не могу всем физически ответить. Я пытаюсь это сделать, но это невозможно. Поэтому медиапроект мы продолжим развивать и будем пытаться вносить туда ту информацию, которая интересна именно онкобольным. Те вопросы, которые задают, должны быть отражены на сайте. Это первое.
Второе – в отношении проекта, связанного с учебным центром, как я уже говорил, все переговоры практически проведены, в настоящее время уже наступает пора активной подачи документов для регистрации и в дальнейшем уже активной работы. Я очень надеюсь, что эта работа начнется уже к концу этого года. Но активно, скорее всего, мы начнем работать с января 2019 года, уже когда эндаумент будет наполнен настолько, что это позволит нам подключать новые центры, новых менторов и новых резидентов
Эндаумент (целевой капитал некоммерческой организации) – целевой фонд, сформированный за счет пожертвований, предназначенный для использования в некоммерческих целях. Доход от управления капиталом должен быть направлен на финансирование только тех целей, которые были определены при формировании целевого капитала.
Я очень благодарен команде «Таких дел», ребята молодцы, стараются, у них очень много работы. Не всегда все получается вовремя и из-за меня, потому что токсичность не всегда дает мне возможность делать то, что было бы неплохо. Но и у ребят тоже очень много других направлений деятельности, поэтому удачи всем нам.
Коллега Павленко:
С Андреем Николаевичем мы встречаемся на работе каждое утро. До планерки, в ординаторской. Для меня он – эталон мужчины, офицера, образец для подражания именно по характеру, по профессионализму. Это впечатление совершенно никак не изменилось. Я точно так же к нему и отношусь, очень хорошо, очень позитивно. То есть он для меня не только как наставник, учитель, человек с большой буквы, но и, наверное, очень близкий теплый друг.
Страх – это естественное чувство человека. Но вместе преодолевать сложности не так страшно. Андрей мне сразу озвучил, что у нас есть 2 года. Двухлетняя выживаемость составляет менее 10 % у пациентов с таким же диагнозом, как у Андрея. Но я убеждала себя в одном – мы должны справиться! Иных мыслей я не допускала ни тогда, ни сейчас. Чтобы правильно поддержать его, я стала искать ответы по теме в соответствующей литературе по психологии. Но все, что я читала про этапы принятия, это все было не про моего мужа. Скорее, все эти этапы, начиная с отрицания и до принятия болезни, прошли мы – близкие. Скорее, это Андрей нас подбадривал, но информацию о возможном развитии заболевания не скрывал и говорил обо всем откровенно.
Основное, что должна делать жена, – это поддерживать позитивный настрой, благоприятный климат в семье. Верить в успех лечения. У больного человека могут возникать иные мысли, но семья не имеет права показывать свое сомнение. Мы вместе, мы рядом, мы будем бороться – это постулат. Жалеть, конечно, нужно! Но стараться не показывать открыто в своих действиях. Думаю, это не самое приятное, что ему хотелось бы почувствовать. Нужно максимально заботиться о своем любимом человеке, но проявлять жалость совсем не нужно.
Из интервью Анны Павленко-Гегечкори Онкологическому информационному сервису ToBeWell
Глава 6
