- Я…
Слова оборвались невнятным хрипом. Охотник закрыл мою рану рукой, надавил четь сильнее, чем я могла вынести, но вместо крика из горла вырвался кашель. Было так холодно. И больно. Безумно.
- Прости, Мэй, - суетливо пробормотал Юла. Его лицо перед глазами поплыло. Мне не хотелось во тьму, но она утягивала меня, не давая шанса. Я ведь просто человек, мне не подконтрольны такие силы. – Клодий, мать твою! Сделай что-то. Чего ты хочешь, а? Назови цену, колдун, и спаси ее, к чертям тебя собачим. Это ведь твой яд на сюрикэне.
Среди всех этих голосов, слившихся в одно совершенно неважное жужжание, я отчетливо слышала только Николу.
- Детка, держись. Не смей…
Я хотела ответить ему, что не могу больше. Не хватает сил. И не смогла.
Темнота теперь казалась не такой уж мерзкой и холодной. Я знала, что все равно все когда-нибудь закончится, но в такие моменты как никогда осознаешь, что вся жизнь, все эти прожитые годы, поездки, ссоры, слезы, смех, друзья, работа – настолько неважно и мелочно. И даже не понять, а зачем, собственно, это? Для чего? Что наши жизни в масштабе Вселенной? И что потом, за этой темнотой? Перерождение и по кругу? Тогда, может быть, Никола найдет меня снова через лет так двадцать. Я опять не буду помнить, но он без труда завоюет мое сердце, в этом сомнений нет. Эта последняя мысль действительно меня порадовала. После нее уже ничего не было… Если только голос колдуна, который почему-то продублировался в моей голове.
- А почему бы тебе самому не спасти ее, охотник. Для чего, по-твоему, Блэр послала тебя, дуралей?!
Укус и боль. Так много, что она отогнала Тьму. Я открыла глаза, видя яркое небо над собой так отчетливо, как никогда. Как будто сама уже подлетела к небесам и почти коснулась пушистого облака. Еще подумала, что глупо как-то! Как бы я его коснулась, оно же не из ваты, как считают дети. И все же, такое чувство, что я была наверху. А потом вдруг резко начала подать. А голоса Юлы и Николы звучали все громче и громче. Я рухнула на землю, ударилась головой, ощутила еще больше боли, и глаза застелила красная пелена. Кровь. Она была повсюду, куда ни глянь.
- Открой рот, Мэй. Пей!
- Не трогай ее. Она моя!
- Не будь дураком, Нико, займись Даном. Она уже одной ногой там, - злой крик откуда-то сверху и уже тихо, над самым ухом: - Хорошо, умница. А теперь глотай.
Вкус крови… гадкий, металлический. Как они это терпят? Впрочем, послевкусие она оставляет сладкое, терпкое, как от крепленого вина.
- Теперь просто плыви по течению, Мэй. И возвращайся. Иначе, действительно, зачем Блэр послала меня? Борись ради Николы. Ты нужна ему. Ну и… теперь и мне.
Я понятия не имела, о чем шептал Юла. Главное, что его голос, запах и мягкие поглаживания по голове казались чистым блаженством. Впрочем, оно длилось какие-то секунды. А потом Тьма все же победила.
Глава 27
НИКОЛА
Я хорошо знал свою силу. Всегда был чуточку сильнее Дана, даже не приходилось потеть. И он это знал, потому пришел подготовленным. Без понятия, какими зельями поил их Клодий, но новый король и его крысы оказались сильнее, чем я помнил. В какой-то момент мне даже показалось, что вот оно… дно моих резервов. Дальше некуда. Но Мэй опять меня удивила. У нее мое сердце, в ней моя сила. Они не ее пытали, а меня рубили по кускам. И зверь внутри меня, которого я с рождения держал в узде, вырвался наружу. Сюрприз, ублюдки! Поприветствуйте моего демона. Он так разбуянился, что пробил то самое дно, и я получил столько дополнительной силы, сколько еще никогда не знал. Она все прибывала и прибывала из незримого источника, и я буквально чувствовал, как она течет по венам и бросает вызов силам природы. Я покорил вампирскую натуру, заткнул ее поглубже и дал волю тому, кто способен защитить Невесту.
- Тебе никогда не надо было трогать ее, - проговорил я, когда мои руку сомкнулись на шее Данэйла. Мы оба дрались в полную силу, но спустя всего несколько минут Дан уже был истощен, а я нет. И я знал, что добью его. У меня не было ни одной сраной причины оставлять ему жизнь. И даже моя вампирская сущности, крепко переплетенная по крови с Данэйлом, не воспротивилась этому решению. Потому что между Мэй и всем миром я всегда буду выбирать ее.
- Это тебе никогда не надо было предавать семью, - просипел он и оскалился кровавой улыбкой. – Ты умрешь.
Я поднял брата над землей, и как только он осознал, что ему не хватит сил в руках, чтобы разжать мою хватку, в глазах блеснул страх. Он метнул взгляд в Клода, ища у колдуна помощи, но мне было плевать. Каким-то хреном я знал, что стерплю все. Переломы, колы в сердце, попытки проникнуть в мою голову, чтобы выжечь мозг, даже самый страшный яд. Ничего не было страшнее и сильнее того, что текло по моим венам. Единственное, что могло убить меня сейчас – потеря смысла существования.
Я метнул взгляд на Мэй и понял, что Юла, мать его, прав. Моя девочка одной ногой там. И если бы ублюдок Дан не встал на моей пути, я бы добрался до нее вовремя. Демоны, если бы он вообще не явился, она не страдала бы сейчас в агонии.
- Моя семья Мэй-Лин и Яна. Ты будешь гореть в гребаном Аду и вспоминать их имена.
- Клод, помоги! – последние слова короля вампиров, и я буквально испил его душу, сломав хребет. Не замечая, что его пальцы впились в мою кожу до крови, что в груди дыра, и все кости словно пропустили через мясорубку. Я сделал последнее, чтобы завершить ритуал убийства – оторвал его поганую голову, толкнув тело ботинком, и бросил череп под ноги Клоду.
- Ты следующий, - просипел я, тяжело дыша. Демону был нужен воздух, грудь болела и ныла от сломанных ребер, но с каждым вздохом он получал все больше энергии, исцеляя меня.
Клодий засмеялся, поднял руки, кивнул в сторону Мэй и Юлы.
- Я, кажется, и не трогал тебя, верно? Займись лучше своей Невестой. Я не собираюсь бить в спину.
Он кретин, если думал, что я так просто поверю его словам. Но в любом случае я собирался к Мэй, и больше никто не собирался препятствовать этому. Смел Юлу, который позволил себе лапать ее, и внимательно осмотрел рану. Так много крови на ней. Моей драгоценной крови. Руки затряслись, дрожи не унять.
- Ты бы видел сейчас свою рожу, - заворчал охотник, поднимаясь с земли. Он быстро отряхнулся и опять навис над Мэй, будто его к ней пришили. – Хорошо, что твоя подружка не видит.
- Свалил. Займись лучше Клодом.
- Ты опоздал, Никола, - произнес Юла и отскочил, только я поднял на него глаза. Он ведь понимал, что я сейчас не в том состоянии, чтобы обмениваться комплиментами. Понимал, а все равно продолжил. – Когда я говорил, что она не продержится дольше, я именно это имел в виду.
Я все еще смотрел на него, как на недоразумение, но в голове кувалдой забилась мысль: «Опоздал».
- Нет, - качнул головой и прижал Мэй к себе. Смотреть на нее всю в крови, было пыткой. Но я вырвал чертово лезвие из ее живота и зажал рану. Она даже не дрогнула. Ее лицо побледнело, и удары сердца были совсем слабыми. Но я все же слышал их. Только этот звук и помогал мне не слететь с катушек. Кровь была на ее шее и губах, но запах казался чужим.
