Выезд в Питер планировался через неделю. Точнее, вылет. На следующий день мы с профессором вновь оказались на моем диване (как двусмысленно! Но увы, истина куда прозаичнее), он пил кофе, я чай.
Поездка планировалась насыщенная. В том плане, что в первый день нам надо было засветиться на форуме, решить какие-то вопросы. То есть решать их будет Городецкий, а я находиться рядом и смотреть влюбленными глазами. Тьфу, верно-преданно помогать.
Влюбленными глазами это потом, когда до толстосумов дойдем. Остановимся мы в гостинице в центре, внизу расположен ресторан, где будет выделен небольшой зал для встречи. Вот что значит иметь деньги. Неужели я тоже когда-нибудь смогу так шиковать, не думая при этом, что завтра придется спать в картонной коробке под лестницей?
Масштаб мне нравился. Особенно когда Городецкий сказал, что нужно выглядеть соответствующе, а значит, мне надо пройтись по магазинам. А потом выложил на стол кредитку. Я чуть не прослезилась.
— Надеюсь, тебе не надо объяснять, где одеваться?
— По этому поводу не переживайте, — ответственно заявила я, — все сделаю в лучшем виде.
Выходило, что в пятницу мы прилетаем и едем на форум, в субботу вечером встреча с олигархами мира сего, а в воскресенье обратный вылет. Подробности я слышала плохо, находясь на низком старте в поход по магазинам. Жалко, ночью они закрыты. Но завтра я оторвусь! Может, даже на институт забью.
— Никаких прогулов, — строго сказал Городецкий, я закатила глаза.
— Вы что, мысли читаете?
— Чтобы прочитать твои мысли, не надо быть экстрасенсом.
— Просто я искренняя и непосредственная.
Пал Сергеич только головой покачал, вставая.
— Надеюсь, к завтрашнему семинару ты готова?
— Ой да ладно вам, может, уже прекратим эти глупости?
— Вы называете глупостями мой предмет, Кулагина? — вздернул он брови, перейдя на вы и придав голосу строгости.
Но эффекта не возымел. Видимо, я уже к нему привыкла. В плане, что не вижу в нем преподавателя. Он мне куда… ближе?
— Нет, я о вашем постоянном штудировании, — ответила, решив не углубляться в дебри собственных мыслей, там сам черт ногу сломит, куда уж мне.
— Я учту, — улыбнулся Городецкий.
— Лучше не надо, а то вы так учтете, что потом мало не покажется.
Городецкий, рассмеявшись, удалился, а я сразу отправилась в ванную и постельку. Завтра же великий день. Кулагина покорит ГУМ!
Занятия я еле высидела. Жесткосердечно со стороны Пал Сергеича было выдать мне кредитку и заставлять так долго терпеть.
И гонять на семинаре тоже было необязательно. И попросить задержаться, когда мысленно я уже заходила в магазин «Диор». Я еле дождалась, пока ребята покинут аудиторию, еле ноги волокут, честное слово!
— Ну что ещё, Пал Сергеич? — спросила, когда мы остались одни.
— Подвезу тебя до магазина.
— Не доверяете моему вкусу или боитесь, что я все деньги потрачу? — хмыкнула, сложив руки на груди.
Вместо ответа Городецкий подошёл и щелкнул меня по носу. Обидно, знаете ли. Словно я собачонка какая. Отомстить захотелось даже. Ну я взяла и пощекотала его.
— Кулагина, ты с ума сошла? — он обалдел, прижав руки к телу, заодно и мои, находящиеся у него на ребрах. А я подумала, и впрямь сошла, наверное, раз вытворяю такое.
— Боитесь, профессор? — не удержалась, хихикнув. — Значит, ревнивый.
— Кулагина, — повысив голос, Пал Сергеич резко выдернул мои руки и зажал их за моей спиной, оказавшись тем самым вплотную.
Само собой, весь юмористический настрой с меня тут же слетел. Городецкий только головой покачал, рассматривая мое лицо.
— Какой же ты ещё ребёнок, — усмехнулся, отпуская и отходя в сторону. Прозвучало опять обидно.
— А вы старый зануда, — показала ему язык. Он на это только рассмеялся, совершенно не обидевшись.
— Пошли уже, — заметил мне, но я замотала головой. — Все в шпионов играешь?
— Встретимся через остановку, — твёрдо сказала, направляясь к двери, и уже в спину услышала:
— Кулагина, а каково это хотеть старого зануду?
Я закусила губу, призывая себе на помощь все силы небесные. Можно и подземные, но они с Городецким явно заодно, так что себе хуже сделаю.
Обернувшись, взглянула на Пал Сергеича, он по-прежнему улыбался, и глазами тоже. Такой красивый стоял в солнечном свете, заливающим аудиторию, что я залюбовалась.
Очнулась, естественно, когда Городецкий спросил:
— Ты так на меня смотришь, у меня что нимб над головой?
Я фыркнула.
— Скорее уж дьявольские рожки, — и вышла, пока он снова не сократил расстояние между нами.
Шла по улице, глупо улыбаясь. Помимо воли вспомнила наши перепалки, переглядки, и моменты, когда мы оставались наедине… кажется, Городецкий успел плотно залезть мне под кожу, по крайней мере, чего я так радуясь и сердце замирает?
Но я решила не портить этот день, а позволить эмоциям захватить себя. И в машине, пока мы ехали в центр, даже получился разговор, без пошлостей и намеков, интересный, о литературе. Хотя, конечно, от каждого взгляда профессора меня бросало в жар, и я начинала немного заикаться, но все же разговор имел место быть. Выходит, мы с ним даже говорить можем, а не только… что не только?
Ничего между нами и не было, по существу. Кроме все тех же намеков. А намеки штука тонкая, не все их понимают.
Городецкий не только подвёз меня, но и отправился со мной в магазин, точнее, потащил сам. Ну как потащил: определил мою руку себе на локоть.
— Вы, что, будете по магазинам со мной ходить? — поинтересовалась я, невольно наслаждаясь эффектом, оборачивались на нас многие, и мужчины, и женщины.
Поймав наше отражение в витрине, я подумала, что мы и впрямь неплохо смотримся вместе.
— Нет, подберем вечернее платье, а дальше ты сама.
Сама так сама, карточка-то у меня, и руки чешутся. Правда, я дорвалась до шоппинга только через час, в течение которого перемерила с десяток платьев, выбранных Городецким. Но ему все не нравилось. Вот ведь привереда.
— Это последнее, — предупредила я его, забирая платье у взмокшей, но до оскомины счастливой продавца-консультанта. — Выбирайте из ранее примерянного.
— Вам помочь? — влезла девушка, но я так рявкнула «нет», что она удалилась, громко цокая каблуками.
Но оказалось, я погорячилась. Потому что помощь мне бы не помешала. Дотянуться до задней застежки никак не удавалось, и мне таки пришлось высунуть голову из-за занавески и попросить Городецкого позвать консультанта.
— Зачем? — спросил он вместо того, чтобы царским жестом взять колокольчик и позвонить, поглядывая на всех свысока.
