– Бетси! – Джессика схватила мою руку и сжала так, что я чуть не вскрикнула от боли. – Что за ребячество, – с упреком сказала она и потащила меня в ванную.
Я с трудом высвободилась.
– Ты чего? Я разговариваю с Синклером, а ты меня перебиваешь. Что тебе так срочно понадобилось мне сообщить?
Она понизила голос; мы обе знали, что у вампиров хороший слух.
– Я хотела остановить тебя, пока ты не сказала что-нибудь похуже.
– Я еще даже не начала говорить, подруга...
– О'кей, я знаю, что тебе он не нравится – или ты думаешь, что не нравится, я еще не поняла. Но, Бете! Это было так романтично! Он поймал тебя, прежде чем ты нырнула носом в ковер. Я хочу сказать, что ты начала оседать на землю, а он сгреб тебя и отнес на кровать, хотя для меня до сих пор большая загадка, как он узнал, какая из комнат твоя. И потом он не отходил от тебя.
– Подумаешь.
– Нет, совсем не «подумаешь». Я зашла к тебе днем, и вы оба были... как бы это выразиться... безразличны к внешнему миру. Он обнимал тебя за плечи, и ты прижималась к нему...
– Неправда! – воскликнула я, пораженная. Неужели я так бесстыдно вела себя во сне?
– Бете, это правда. А затем, когда несколько часов спустя я снова заглянула к вам...
– Господи, неужели ты не могла не заходить? Что, так интересно?
– Интересно. Как бы там ни было, Эрик проснулся, спросил, не может ли он взять одну из моих книг, и вежливо попросил чашку кофе.
– Ты не официантка.
– Нет, но я хорошая хозяйка. В общем, он был... очень мил. И он хорошо относится к тебе.
– Вовсе нет!
– Я думаю, что тебе следует обращаться с ним поласковее, – сказала она твердо.
Предательница! Я сделала такой глубокий вдох, что у меня закружилась голова.
– А я думаю...
Нас прервал стук в дверь, так что мы вернулись обратно в комнату. К моему удивлению, Синклера и Тины там уже не было.
– Он ушел не попрощавшись, – сообщил Марк в ответ на незаданный вопрос. – А Тина попрощалась очень вежливо и последовала за ним. – Он покачал головой. – Ты в самом деле собираешься сегодня работать?
– А то!
– Послушай... – Марк выглядел непривычно встревоженным. – Эти парни из «Воинов» знали, кто ты. Они могут следить за тобой.
Это была пугающая и неприятная мысль.
– Я так не думаю, – возразила я после минутного замешательства. – Откуда им знать, где я работаю?
– Они же нашли твою машину.
– Я должна идти. Иначе Синклер подумает, что я не пошла на работу, потому что он мне запретил.
– Боже сохрани! – насмешливо произнесла Джессика. – Боже тебя избави прислушиваться к совету старшего, опытного, очень умного человека.
– А я бы сделал все, о чем просит Синклер, – восхищенно сказал Марк. – Он сильный и строгий, но ты помнишь только, что однажды он лежал с тобой в постели...
– Прекрати! – одновременно вскричали мы с Джессикой.
– Ты знаешь, что я прав. – Он взглянул на меня, приподняв брови. – Право же, Бетси, ты сама поняла это не так давно.
– Я не желаю это обсуждать, – твердо сказала я. – Он обманул меня. Он знал, что если переспит со мной, то сделается королем.
Да, я не хотела говорить об этом. Но много думала. Это был не просто самым приятный сексуальный опыт в моей жизни, это было нечто большее. Потому что, пока он находился внутри меня, я была внутри его. Я могла читать его мысли. А его мысли... его мысли казались восхитительными. По крайней мере пока мы занимались сексом, я ему действительно нравилась. Может быть, он даже любил меня.
– Забудь, – упрашивал Марк тоном доктора, – с тех пор прошло целых три месяца. И ведь есть компенсация, не правда ли? Я хочу сказать, что Синклер и Тина очень тепло к тебе относятся. Что в этом плохого? Когда ты собираешься забыть об этом?
– Через тысячу лет, – ответила я, стараясь не показывать, как меня расстраивает этот разговор. Марк, увлеченный Синклером, просто не понимал меня. И Джессика тоже была на стороне Эрика и думала, что мне надо быть с ним поласковее. Поласковее! – Именно столько времени я обречена занимать должность королевы. И все из-за него.
– Да, я знаю, и мне тебя жаль. Но есть вещи и похуже того, что хорошие вампиры считают тебя своей королевой, не так ли?
– Я не хочу больше говорить об этом.
– О'кей, – сразу согласилась Джессика. – Не хочешь – не надо. Послушай, переоденься для работы. Я сделаю чай, а затем мы с Марком пойдем за твоей машиной.
Я хмыкнула.
– О'кей. Я тоже пойду с вами. И я срочно хочу чаю. Умираю от жажды. Да, умираю. Не смотрите на меня так.
– Извини, – сказали они одновременно.
– Ничего. Можно подумать, будто я когда-нибудь укусила кого-то из вас, дуралеи, – пробормотала я. – Я переоденусь и спущусь вниз.
Мне показалось, что хлопнула парадная дверь, но я была слишком раздражена, чтобы придавать этому значение. Ну, еще посетители – подумаешь!
У входа в ванную я наткнулась на Мари.
– Это ты! – вскричала я. – Солнышко, не могла бы ты убраться отсюда? У меня сегодня ужасный вечер, и он только начался. Пойди найди своего папу или еще кого-нибудь.
– Хорошо, – сказала она, глядя на меня своими большими серьезными глазами. – Но не думаю, что вам стоит заходить в спальню.
Ее уже не было, когда я вышла из ванной, переодевшись в чистую блузку, шорты «хаки» и пару черных босоножек. Потом я открыла дверь своей комнаты и застыла, пораженная.
Глава 13
Из частных бумаг отца Маркуса, приходского священника церкви Св. Пайоуса, 7-я улица Миннеаполиса, 129. Миннесота
Убийство порождений зла не приносит такого удовлетворения, как я предполагал прежде. И я никогда бы раньше не поверил, что стану размышлять об этом, тем более писать. Когда я умру, эти бумаги будут принадлежать Святой церкви. Что они подумают обо мне, и как я объясню свои действия Отцу Небесному?
Сначала мне казалось, что нашим патроном руководит сам Бог. Но теперь начинаю сомневаться, не дьявол ли говорит со мной от имени моей гордыни. Многое из того, во что я верил, может оказаться ложным. А если так – что станет со мной? Что станет с детьми? Говорят, что все действуют по Божьей воле... возможно, даже вампиры.
Благодаря деньгам, оружию, сноровке «Воинов клинка» все вампиры, которых нашли дети, были уничтожены. Я полагал, что мы делаем доброе дело. Заповедь запрещает нам убивать, но разве эти существа уже не мертвы? Я думал, что мы всего лишь выполняли Божью волю, но теперь...
