— Просто… просто все это так странно выглядело… Даже страшно. Сейчас, я покажу вам письмо.
Женщина порылась в ящиках письменного стола и достала прозрачную папку-уголок. Передала мне.
Я вытащила оттуда бумаги. Здесь было несколько накладных, в двух местах еще виднелись места сгиба из-за свернутого для конверта состояния.
Документы были фирмы моего брата и еще какого «АудитКонсульт». Значительные суммы переводов, я бы даже сказала, гигантские. И в голове тут же вспомнился разговор с Ильей: Шилов грозился раскрытием какой-то аферы по отмывке денег, и уж не эти ли документы искал Илья в квартире Андрея?
Был еще один лист с напечатанным на нем текстом.
Я немного поморгала, глядя на листок. «Игру в классики» узнала сразу, даже не столько потому, что так сильно любила… Просто предложение было подобрано так, что не узнать невозможно.
Только что значат эти строчки? Немного поглазев на текст, я посмотрела на Анну.
— Когда вы обнаружили это письмо?
— На следующий день после его гибели. Я увидела в новостях, ну и зашла в его кабинет. У меня есть запасные ключи.
— А до этого вы когда были в его кабинете? И он сам?
— Он забегал за день до смерти… выпил кофе, потом поднялся в кабинет, буквально на пять минут.
— И после него больше никто туда не заходил? — нахмурилась я. Анна кивнула.
Выходит, Андрей мог специально заехать, чтобы оставить письмо? Все это очень странно. Да, положим, он догадывался о том, что на него могут покушаться. Возможно, даже пытался как-то обезопаситься, просто не вышло… Но все происходящее со мной, оно выглядит так, словно он готовился к смерти. Знал, что такого-то числа умрет и…
Я сжала листок в руках так, что он смялся. А если… Если предположить, что на самом деле он не умер? Что вместо него в машине взорвался кто-то другой? И тут же накрыло новой мыслью: тогда он мог бы наблюдать за мной, предупреждать, когда надо, об опасности… Писать смс…
Я тряхнула головой, Анна осторожно спросила:
— С вами все в порядке?
Переведя на нее взгляд, я еще некоторое время фокусировала внимание на лице женщины. Мысли разбегались.
— Да, — сказала в итоге хрипло. Кашлянув, добавила: — Просто это все так неожиданно.
— Понимаю. Для меня его смерть вообще стала… — она не договорила, отвернувшись к стене, а я снова уткнулась в лист. И когда Шилов успевал охмурять баб? Почему было не взять вот эту же Анну, например, оставить ей наследство в виде компромата и кучи желающих убить ее людей, а меня просто не трогать? Почему именно я?
Я снова перевела взгляд на документы. Андрей оставил их мне, оставил вот таким образом, потому что не хотел, чтобы они попали к брату?..
Почему? И в который раз задалась вопросом, а что же у них были за отношения?
Шилов сохранил на всякий случай компрометирующие Илью бумажки, но при этом сам предложил ему, по словам брата, купить долю в его фирме.
Брату, определенно, эти бумаги очень нужны, точнее, нужно, чтобы они нигде не всплыли. Нужно настолько, что он рискнул после гибели Андрея влезть в его квартиру и все там разворотить.
Шилов не отдал их ему, а оставил мне. Зачем? В чем смысл? Где логика? Ведь по идее я сразу отдам их брату… Или не отдам? Я снова вспомнила о видеозаписи в парадной. Да, Илья рассказал нам, что он привез документы, но ведь по факту, мы не можем этого проверить. И почему-то ведь Андрей сохранил запись, спрятав в банковской ячейке, к которой будет доступ только у меня.
Определенно, Илья не просто так играет такую роль в плане Андрея, но к сожалению, сам план я так и не могу разгадать.
Наконец, я устало поднялась, женщина встала следом за мной, поглядывая с беспокойством.
— Спасибо вам, — проговорила я, — пожалуйста, никому не говорите ни о письме, ни о нашей встрече. Я правильно понимаю, что кроме вас мало кто знает, что заведением заправлял Андрей?
Она кивнула, я следом за ней.
— Лучше и вы молчите. Ради собственной безопасности. Андрея убили, и неизвестно, что может прийти в голову этим психам.
Кажется, я ее запугала, но сама страха не испытывала, только странное отупение и усталость. Пока шла по коридору, чувствовала, словно у меня на плечах каменная плита, и безумно захотелось ее сбросить, а потом спрятаться за чьей-то надежной спиной. Только, к сожалению, такой спины нет. Потому что я и впрямь запуталась, кто мне друг, а кто враг.
Верить тому, кто пишет смс, автоматически значит не верить Владу. Но кто из них действительно на моей стороне? Если кто-то вообще на ней? Ведь тайный доброжелатель может помогать мне только до поры, до времени, преследуя свои личные цели. А Влад… Сердце екнуло.
Я ведь ничего не знаю о нем. Кроме того, что он может прекрасно играть в любовь. Там, в Комарово, у меня не возникало и мысли о том, что между нами не высокое светлое чувство. А для Влада это была просто игра, развлечение. И сейчас он знает, на что можно надавить. Вытащить из меня воспоминания прошлого, чтобы они затмили настоящее. Заставить поверить в раскаяние, достать те чувства, что я столько лет в себе давила. Только слепой ведь не заметит, как я реагирую на взгляд Влада, на его касания. И он мог сыграть на этом, как на самом простом, лежащем на поверхности. Ему не впервой.
Но если он меня обманывает, то в чем? В чем его выгода? В компромате? Но я и так сказала, что отдам все бумаги, лишь бы он помог мне выбраться живой из этого круговорота. Или есть еще что-то? Но что?
Глава 16
Листок с цитатой из Кортасара я сунула во внутренний карман куртки, только потом вышла в зал и прошла к дверям, не глядя по сторонам. Краем глаза уловила Влада, сидящего на том же месте, он тут же поднял руку, прося счет.
На улице вдохнула холодный воздух, чтобы немного прийти в себя. Сил не было. Вместо того, чтобы идти в бар напротив, поплелась в сторону машины. Гомон людей успокаивал. Я шла в расстегнутой куртке и платке, висящем на шее, глядя куда-то перед собой. Влад нагнал меня почти сразу, схватив за руку, заставил повернуться к нему лицом.
— Ты почему не в бар пошла? — спросил, хмурясь. Я только устало вздохнула.
— Да что ты там узнала? — присматривался он ко мне, я пожала плечами.
Влад вдруг протянул руки, замотал платок вокруг шеи, потом застегнул куртку. Больше ни о чем не спрашивая, взял своей ладонью мою и повел к машине через людской поток. Его ладонь грела, заставляя плавиться. Он со мной, рядом, мой Влад… только он не мой. Совсем не мой. Такой близкий и такой далекий.
Вскоре мы ехали по Невскому, Влад поглядывал с беспокойством, а я поняла, что надо все же что-то рассказать.
— Этот бар только на бумагах принадлежал Шотту, — заговорила, глядя перед собой, — всем занимался Андрей. И за день до смерти он оставил для меня письмо, его нашла управляющая и отдала мне.
