Усмехнувшись, я опрокинула еще одну стопку. Итого уже четыре. Бутылка, кстати, не такая и большая. Самое оно. Сейчас скоротаю вечер, а потом куда-нибудь завалюсь, чтобы убить ночь. А завтра будет похмелье, жестокая расплата за сегодняшнее забвение. Но оно того стоит. Наверное. А может, я просто уже не умею по-другому. Прости, Катька, что-то я все-таки отмочу. Хотя пьянка не самый худший вариант, так что переживем.
Бар покидала навеселе, за окном стемнело, и я отправилась нетвердым, но уверенным шагом в торговый центр. Гулять, так гулять. Почти наверняка, на меня косились, кто насмешливо, кто презрительно. Но мне было плевать, и это было замечательно. Я купила короткое чёрное платье без бретелек, чулки, комплект белья и туфли на каблуке. Да, я научилась на них ходить, хотя так и не полюбила, предпочитая в жизни кеды. Для завершения образа маленькая сумочка через плечо, куда я сунула деньги, телефон и паспорт. Остальное отправила в камеру хранения супермаркета, располагавшегося на первом этаже. Разум-таки победил, сначала я планировала просто все выкинуть. Переодевшись в туалете, посмотрела на себя в зеркало. Косметики ни грамма, но и к черту, зато блеск в глазах. Распустила волосы и, улыбнувшись себе, направилась к выходу. Пьяная, безбашенная. Меня ждал ночной клуб. Я понимала: ещё рано и народу там почти нет, но мне и на это было плевать. Я шла танцевать.
Глава 10
Тимофей
День был неправильный с самого утра. Проснувшись, я долго лежал, пялясь в потолок. В голове ни мысли. Контрастный душ, чашка кофе, сигарета, и начал как-то приходить в себя. Курил возле окна, глядя на город, в который раз думал, на хрена я сюда приехал? Жил себе отлично возле Индийского океана, жил же столько лет, и еще бы прожил. Но нет, потянуло на родину. В отчем городе мне делать нечего, а тут Антон, старый знакомый. Тоже, кстати, индийский. Эта страна мне вообще много людей подарила из разных уголков России. Вот и Антон предлагал, мол, надоест великие истины постигать, возвращайся к нам, убогим, будем вместе дела делать. Антон мне нравится, чем-то на меня похож, того меня, каким я был десять лет назад. Может, поэтому с ним легко, потому что тот я мне нравился, но нынешний я от него слишком далек. Впрочем, это все лирика, говорю же, дурацкий день.
Затушив окурок, сделал глоток кофе и поморщился. Остыл, пока я пялился в окно. Отставив чашку, прошел в комнату, надо собираться в офис, проконтролировать несколько сделок, а потом можно свалить. Вот ведь гад Антон, и переманил сюда, и дело помог открыть. Теперь я добропорядочный бизнесмен, мать его. Владелец недавно открывшегося торгового центра, а на хрена мне все это, так и не понял. Деньги у меня и так были, а вот интереса ни к чему не появлялось. Зато теперь хочешь, не хочешь, а крутись.
Минутная стрелка тащилась медленнее черепахи. На редкость скучные переговоры. Отвлекшись на вид за окном, я ответил невпопад, но быстро исправился. Наконец, они ушли, и я остался один. Вытянув ноги, пил кофе, опять с пустой головой. Только на этот раз отсутствие мыслей было в кайф. Позвонил Антон, попросил о встрече, судя по голосу, что-то серьезное, пришлось соглашаться. Сговорились на вечер в его клубе. Значит, опять продинамлю Катю. Я невольно нахмурился, держа в руке телефон и постукивая им по столу. Последнее время она сама не своя. Сначала я списывал все на ситуацию с сестрой, но теперь даже не знаю. Две недели было тихо, так что причин для плохого настроения вроде бы нет. Но определенно, что-то не так. И это напрягало. В первую очередь потому, что разбираться было лень. Катя умница, звезд с неба не хватает, милая, симпатичная, добрая, заботливая. Непритязательная. То, что мне нужно. По крайней мере, было нужно.
И все бы ничего, если бы не ее сестрица. Как же она меня бесила поначалу, ее поведение, фортели напоказ… Так и хотелось взять за шкирку, как нашкодившего котенка, и хорошенько лицом потыкать в собственное дерьмо. Только она права, не мое это дело. Хотя пару раз не сдержался, до того Вика меня довела. Особенно история с балконом. А потом я услышал их разговор. Они, конечно, старались говорить тише, но стены в их квартирке картонные. И этот разговор мне не понравился. Во-первых, Катя заявила, что любит меня. А это уже не просто встретились, разбежались. Уж не знаю, что она там себе надумала под этим «любит», но с этим надо что-то делать.
А во-вторых, Вика спросила, не рассказала ли мне о чем-то Катя, и та ответила, что нет. Вот это меня по-настоящему заинтересовало, и я, наконец, сделал то, что следовало бы с самого начала: узнал о девчонке побольше. Просто мне в голову не могло прийти, что в этом семействе могло произойти что-то эдакое, вот и сглупил. Теперь все встало на свои места. У Вики погиб парень, и она, по всей видимости, винит себя в его смерти, вот и пустилась во все тяжкие. Это ее не очень-то оправдывает, в жизни у каждого дерьма хватает, кому-то, конечно, достается больше, но это не повод вести себя подобным образом. Хотя теперь я стал понимать ее мотивы. Только на хрена они мне, если подумать?
Я досадливо нахмурился, отбрасывая телефон. Опять думаю о ней. Эта Вика Царева какое-то наваждение. Уже который день, о чем бы ни начинал думать, заканчиваю этой наглой девчонкой. А вчера ещё поперся встречать к ресторану. Вот какое мне вообще дело, с кем она спит или не спит? Вроде бы никакого, а из головы не идет… Так и стоят целый день перед мысленным взором ее глаза, губы, ключицы эти долбанные торчащие, и ничего не могу с этим поделать. Иногда чувствую себя извращенцем, она же совсем ребенок, ей всего двадцать три, а мне скоро сорок, и я прекрасно осознаю лежащую между нами пропасть, но ее чертовым глазам этот факт не мешает то и дело всплывать в памяти. Моя единственная любовь, Ангел, была младше на одиннадцать лет, Вика и того больше…
Чертыхнувшись, я потер лицо руками. Я, что, действительно сейчас поставил в один ряд этих женщин? Это плохой знак. Очень плохой. Нужно что-то предпринять, пока ситуация не вышла из-под контроля. Только вот что, я пока и сам не знал.
В клуб входил усталым. Было уже около одиннадцати, народу немного, но все же есть. Антон обещался быть через пятнадцать минут. Я прошел к бару, взял стакан сока, пил его, со скучающим видом рассматривая бутылки за спиной бармена.
Мне кажется, я даже не услышал, не увидел, как-то инстинктивно понял, что это она. И только потом ее смех резанул по ушам. Немного повернул голову налево. Это была Вика. Заметно навеселе, одета совершенно по-блядски, что-то втирает бармену, а какой-то хмырь прижимает ее к себе сзади. Его рука у нее на животе, и она, кажется, совсем не против этого.
О чем вообще думает? Ведь он трахнет ее в туалете и свалит, или она только этого и хочет? Ещё строила из себя оскорбленную невинность, когда я про дружков сказал.
Сам не заметил, как сильно сжал свой стакан, наблюдая за ними. Усилием воли заставил себя отвернуться, ее долбанный смех звенел в ушах. Пусть делает, что хочет, пусть ее хоть полгорода оттрахает, меня это не интересует. Но все-таки, не выдержав, снова посмотрел в ту сторону. Они с парнем пили текилу. Куда ей ещё, и так поди еле на ногах стоит… Рука парня скользнула по бедру девушки под платье, Вика ее перехватила, отводя. Он начал ей что-то шептать на ухо, а я сам не знаю, как оказался возле. Вырвал бы эту руку на хрен, но обошёлся тем, что отпихнул парня в сторону. Они оба уставились на меня с непониманием, потом в ее глазах мелькнуло удивление, а следом злость.
